Страница 75 из 114
(Повторение.)
(М. А. Дурасовой.) У вас все время улыбка на лице. Она могла бы быть, но она мешает выявлению более важных психологических линий. Ведь вы с глубоким вниманием слушаете все то, что он говорит вам. Вы даете оценку тому, что он говорит, как бы соображаете, даже как будто киваете головой. Это — содержание данного куска. А ваша улыбка уводит меня от этого содержания. Я не говорю, что ее не может быть, но она мешает воспринимать содержание куска. Если бы у вас была улыбка оттого, что вы его поздравляете, или оттого, что вы сказали о Сереже «ангел», я бы сказал: не та задача. Но у вас улыбка «вообще». Как ее убрать?
Разговаривая с Карениным, вы думаете: «Вы мало себя цените, не сознаете, какая вы великая личность!» В образе Лидии Ивановны должно быть как можно больше изумления перед Карениным. Все, что кругом него, — это все чудеса. Она очень восторженная, но это выразится вовсе не в улыбке. У нее все идет от глаз; это, вероятно, большие, ясные глаза. Мальчик в ее терминологии — «ангел». Никакого сомнения нет, что «господь бог воплотил одну из лучших своих мыслей в вашем сыне — в цесаревиче и в вашем сыне». Это страшная восторженность. И вы не бойтесь преувеличить. Если вы произносите слово «ангел», то произносите так, чтобы чувствовалось «крыло белизны».
У Лидии Ивановны жадное внимание ко всему, что говорит Каренин. Он говорит о сыне, а вы думаете о том, как Сережа {294} похож на своего замечательного отца. Это, конечно, не будет главным в вашей встрече. Вы заставляете себя думать, что о ребенке вы говорите не для воздействия на Каренина. Ребенок с таким сердцем не может быть дурен, а если он дурен, то виновата «она». Значит, опять ваша мысль направится к Анне. Злоба у вас не исчезает.
Если вы пришли с мыслью: «Я этого не допущу!», с этим качеством темперамента, то в сцене не будет отклонений, а вся она будет насыщена очень большой энергией, энергией сдерживаемой. Поэтому вы будете говорить фразу: «Да, но сердце! С таким сердцем, как ваше, ребенок не может быть дурен!» — в той же «температуре» ненависти к Анне.
(Повторение.)
Так, как вы говорите, это получается рыхло. Эта фраза у вас вне крепкого, стального стержня сцены. Ведь вы все время готовитесь к главному разговору. Но вы не должны терять времени. Может быть, вы его где-то приласкаете. Но нигде не теряйте своей активности.
Каренин жалуется вам, что у ребенка есть склонности, которые мешают росту человека. А вы ему на это отвечаете, что он должен беречь ребенка, не допускать к нему чуждого влияния, особенно влияния матери, потому что только тогда возможно дурное, а вообще сын Каренина не может быть дурен. Вам нужно подвести его к главной теме разговора, а для этого вам нужно все время держать его в руках и не распускаться самой.
* * *
5 марта 1937 года.
Сцена «У Бетси».
Вл. И. Немирович-Данченко.
Стулья и кресла как-то плохо стоят, надо их переставить. Не знаю, от чего идти — менять ли группы или менять обстановку? Почему все кресла так притиснули? Получается, будто гости стояли возле этих кресел и потом их все сдвинули в круг. Так нельзя.
Тут могут быть три варианта: либо менять группы, либо расстановку стульев, либо углубить все это на два метра или больше. Попробуем второй вариант, потому что это наиболее осуществимо; надо сделать так, чтобы у рояля не было такой тесноты. Может быть, рояль поставить левее. Раньше сидели двое между роялем и дверью, а теперь пусть здесь сядет один человек. Стулья надо убрать, разбросать их по комнате. Так загнанную мебель нельзя допустить на сцене. Раньше вся группа садилась как-то более разнообразно.
{295} Имейте в виду, что если лакеи проходят между группами гостей, стараясь их обойти, то и гости должны им дать место, чтобы не было толкотни.
(Начинается репетиция сцены.)
Повторите еще раз сцену. Как вы садитесь? Это должно быть рельефно и убедительно для зрителя.
(Повторение.)
Нет, вы не сразу смолкаете. Надо искать эту задачу молчания. Дайте сначала какое-то действие, а потом наступит молчание.
(Повторение.)
Нет, говор должен быть громче!
Не стойте в первой группе слева так тесно. Учтите, что в костюмах того времени вам будет еще теснее.
Михеева и Цыганова [дамы — гостьи Бетси Тверской] должны внимательно слушать, что говорит Михаловская — приятельница Анны — о Карениной.
(Т. Е. Михеевой.) Услышав имя Карениной, вы поворачиваетесь к Михаловской, потом, заинтересованная, ищете свободный стул, в то же время не отрываясь взглядом от нее. А у вас это движение пропало.
(Повторение.)
Нет, не вышло. Все поворачиваются к Михаловской при упоминании о Карениной. Все ищут стулья, чтобы сесть, в то же время внимательно глядя на нее. Пожалуйста, держитесь свободнее. «Зашнурованность» никогда не будет выражением светскости.
(Повторение.)
(Н. В. Михаловской.) Вы своей фразой как бы бросаете бомбу: происходит взрыв. Ищите более ярких выражений для своей задачи. «Житейскость», с которой вы произносите эту фразу об Анне, не дойдет. После вашей фразы все бросаются к вам, слушая вас. Вы должны оправдать этот интерес.
(Повторение.)
Нет, говорите еще точнее. Вы должны делать ударение на трех словах: «Вы не находите, что Каренина…» — делаете ударение на «Каренина», — «очень переменилась…» — делаете ударение на «переменилась», — «со своей московской поездки» — делаете ударение на «московской». Я не говорю, что вы должны кричать. Ваша задача — разжечь любопытство света. («А ну‑ка я разожгу их любопытство!») Все бросаются слушать вас. Попробуйте разжечь их любопытство, сказав эту фразу сдержанно, но с большим темпераментом.
(Повторение.)
(Н. В. Михаловской.) Учтите, что справа ярко обнаружилось это любопытство. Вас жадно слушают.
{296} Здесь мы сталкиваемся с главной темой всей нашей пьесы…
(Повторение. Затей репетируется следующая сцена.)
(М. И. Прудкину[209].) Произнося свою первую фразу, Вронский подходит к дамам, целует им руки.
(А. К. Тарасовой[210].) Ваш выход должен быть очень компактным. Тут важны не только слова. Вы тоже здороваетесь с присутствующими, одновременно произнося свою реплику.
(Повторение.)
Когда входит Анна, все бросаются к ней, мужчины целуют ей руку.
(Вл. И. показывает сцену выхода Анны.)
Вот вы вошли, подошли к Бетси. Первую свою фразу вы говорите, слегка поворачивая голову направо, чтобы увидеть, какое здесь собралось общество. Потом начинаете здороваться.
(Повторение.)
(А. К. Тарасовой.) У вас целый большой кусок встречи с Вронским. В этом куске можно все сказать. Может возникнуть целый большой кусок [действия] от того, как вы кивнете ему.
(Повторение.)
(Вл. И. снова показывает выход Анны.)
(Повторение.)
Не торопитесь! Анна говорит Бетси: «Он [проповедник в салоне у графини Лидии Ивановны] рассказывал про индийскую жизнь», — и в это время здоровается с другими. Это целая сцена.
(Повторение.)
(А. О. Степановой[211].) Имейте в виду, что кусок Анны и Вронского, взгляд, которым они обменялись, не ускользает от внимания. Бетси замечает, как они поздоровались.
(Повторение.)
Не торопитесь! Пусть лучше сначала будет перетянуто в смысле темпа, пока вы не нажили содержания сцены. Потом темп установится.
(Повторение.)
(В. В. Кириллину[212].) Вы придаете очень большое значение фразе: «Власьева совсем влюблена в него!» Поэтому надо выделить эту фразу. О страсти Власьевой вам, Тушкевичу, надо говорить, как о важной теме светской жизни.
(Повторение.)
{297} Прошу ни одной фразы не говорить в тоне «светской болтовни».
(Н. П. Хмелеву). Вы здороваетесь с Бетси, потом смотрите на Вронского, здороваетесь с ним кивком головы. Вы непременно должны фиксировать эти моменты.