Страница 28 из 51
Участник операции полковник Б.Г. Князьков, лейтенантом служивший в отдельной мотострелковой дивизии особого назначения НКВД им. Ф. Дзержинского, вспоминал, что в июле 1937 года командованию дивизии поступило секретное указание о формировании танкового подразделения, в которое необходимо было отобрать лучших командиров и красноармейцев, «преданных делу Ленина — Сталина». Вскоре была сформирована и отдельная сводная танковая рота; в ее состав вошли три взвода по пять легких скоростных танков БТ-7, танк для командира роты и пять танков Т-38 взвода разведки.
Всего 21 танк — достаточно мощный бронированный кулак, способный нанести сокрушительный удар даже по более сильному противнику, чем синьцзянские повстанцы.
С территории Киргизии боевые действия поддерживала авиация. Начальник ВВС САВО комбриг Якубов предлагал командованию округа: «Боевые действия производить группой в составе 10 самолетов. Группу самолетов под командованием Бабенко использовать для разведки противника в районе Кашгар-Яркенд. После подвоза горючего из Урумчи и боеприпасов из Каракола эту группу можно использовать и для боевых действий… Для обеспечения гарантированных действий авиации с Каракольского и Ошского направлений, а также для эвакуации раненых потребуется транспортная авиация не менее одного отряда шестисамолетного отряда ТБ-3. В крайнем случае при невозможности выделения ТБ-3 мобилизовать 4-й транспортный авиаотряд ГВФ в составе 8 АНТ-9…». Кроме того, поддержку китайским войскам оказывал «киргизский» отряд с танками.
Разгром и последующая ликвидация повстанческих формирований начались в августе и продолжались до зимы 1937 года. Командовал группой, состоявшей из 13-го и 15-го полков НКВД и 48-го полка Красной Армии, полковник, а впоследствии комбриг пограничных войск Норейко. 15 декабря 1937 года он писал в сообщении: «К 5 декабря из 36-й дунганской дивизии убито и взято в плен 5612 человек, ликвидировано из числа взятых в плен 1887. Захвачено 20 орудий, 1 миномет, более 7 тысяч винтовок. Из 6-й уйгурской дивизии убито и взято в плен около 8 тыс. человек, из числа пленных ликвидировано 607 человек».
Рассказавший об этом историческом эпизоде в публикации «Киргизский» поход на Синьцзян» Радмир Сафаров пишет: «Таким образом, уйгурское государство на территории Синьцзяна создано не было, и он остался в составе Китая, ныне КНР. Губернатор Шен Шицай при помощи советских войск сохранил свой пост и смог продолжить реформы, свернутые им самим в 1942 году. В 1938 году он отправился с визитом в Москву, где получил партийный билет № 1859118 и стал членом ВКП(б). С началом Великой Отечественной войны этот «коммунист» начал занимать все более и более антисоветскую позицию, пока, наконец, в 1943 году отношения между СССР и Синьцзяном не были прекращены».[50]
Таким образом, начиная с августа и по декабрь 1937 года Советский Союз участвовал в необъявленной тайной войне против японцев на стороне Китая, что по своему характеру было равнозначно открытию второго фронта. Но давно известно, что в преддверии любой войны активизируется деятельность агентурных служб. Так было накануне Русско-японской войны 1905 года, то же происходило и перед империалистической войной 1914-го. И руководители страны, являвшиеся современниками этих событий, не могли не учитывать этого обстоятельства.
Глава 9. Зачистка германских шпионов
Но переведем стрелки времени назад. В конце последних дней зимы 1937 года, а точнее 15 февраля, мимо часовых, стоящих в коридорах Кремля, привычно проследовали курьеры фельдъегерской службы в форме сотрудников госбезопасности. В одном из доставленных ими пакетов, опечатанных коричневыми сургучными печатями, содержалось спецсообщение наркома внутренних дел Ежова за № 55820: «Сов. секретно. Секретарю ЦК ВКП(б) тов. Сталину: Управлением НКВД по Западно-Сибирскому краю за последний год вскрыт ряд диверсионных шпионских и террористических организаций, созданных японской, германской и польской разведками на предприятиях Кузбасса, Томской железной дороге и прилегающих районах… Иностранные разведки, преимущественно германская, используют для шпионажа и диверсии представителей германских фирм и специалистов иноподданных, работающих на предприятиях и в учреждениях Западно-Сибирского края, где осели иностранноподданные в количестве 727 человек, из них: германских подданных — 179 человек, австрийских — 73, польских — 30, чехословацких — 256 и других государств — 189».
Нарком сообщал, что на Кузнецком металлургическом комбинате одна из таких групп была «создана германским агентом Кмохом, работавшим в Центральной лаборатории». Группой в Сталинске, осуществившей на комбинате ряд диверсионных актов, руководил официальный представитель фирмы «Шлеман» Брендт. В раскрытую на Анжерском руднике шпионско-диверсионную группу «были вовлечены как иностранные специалисты, так и немцы — советские граждане Якимех и Флорен, — связанные с германским консульством в Новосибирске».
Кроме того, в документе отмечалось, что органами госбезопасности были раскрыты группы, работавшие и на японскую разведку. На Осиновском руднике треста «Кузбассуголь» ликвидирована «организация в составе 25 человек, именовавшая себя «Народной партией», которая подготовляла диверсионные акты в момент начала войны». В числе ее руководителей был бывший офицер-колчаковец Грунько. Диверсионная группа в составе 16 человек имела целью проведение «диверсионных актов на главных магистралях Сибирской железной дороги и Турксиба… в момент начала военных действий».
На Кузнецком металлургическом комбинате была ликвидирована группа из польских перебежчиков, «совершившая ряд диверсионных актов в подготовительном цехе», связанная с польским консульством в Москве. Нелегально переброшенными в СССР агентами Виленской экспозитуры 2-го отдела польского Главного штаба Меджевским, Мельниковым и Ивановым были созданы диверсионные группы, готовившие взрыв железнодорожных сооружений на Барабинском железнодорожном узле. Их членами являлись бывшие польские легионеры и колчаковцы. По заданиям польского посольства в Москве бывшим торговцем-землевладельцем поляком Поганским была создана шпионско-повстанческая организация, занимавшаяся сбором сведений о состоянии железнодорожного транспорта в Новосибирске. В случае начала войны ее участники должны были развернуть диверсии на железных дорогах.
Сообщение Ежова заканчивалось выводом: «Практической ценности для народного хозяйства осевшие в Западно-Сибирском крае кадры иностранцев не представляют. Исходя из этого, считаю необходимым выслать из пределов СССР иноподданных, работающих в Западно-Сибирском крае, в первую очередь германских подданных, а изобличенных в шпионской и диверсионной деятельности арестовать и предать суду».[51]
Активность служб контрразведки в Сибири активизировалась, когда в 1936 году новый нарком Ежов назначил начальником краевого УНКВД С.Н. Миронова. Приехав 8 декабря в Новосибирск, Сергей Наумович развернул активную работу. Некоторые расследуемые дела уходили своими корнями еще в годы Гражданской войны. 11 марта 1937 года Ежов сообщил Сталину, что в Западно-Сибирском крае была раскрыта контрреволюционная организация, возглавляемая «троцкистами Шевелевым-Дубковым и Третьяком».
Арестованный А.А. Табанков, бывший председатель Чрезвычайной следственной комиссии партизанской дивизии Третьяка, показал, что «Третьяк был выброшен японцами на Алтай в 1919 году с поручением «организовать повстанческую армию», чтобы «не допустить на Алтай и в Монголию англичан и французов и задержать продвижение чехов». В 1922 году, по поручению японцев, Третьяком был разработан план захвата Алтая, Монголии, Хакасии и Тувы. В период коллективизации и во время конфликта на КВЖД он организовывал на Алтае ряд восстаний. Позже, «поддерживая связь с сотрудниками японского консульства, разведчиками Каваяси, Сакаве, Танака и Каянаги», Третьяк стал «готовить подрывные группы для действий в тылу Красной Армии на Алтае и в Монголии».
50
http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=l203670320
51
АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 250. Л. 98-102.