Пламя в джунглях

Хмурая маска сползла с лица Гаро. Улыбка растянула рот, довольный хохот вырвался из мощной груди. К нему присоединились Джонни, за ним воины, и скоро над горной тропой, где совсем недавно слышались стоны и проклятия умиравших, загремел веселый смех.

Часть захваченных трофеев Алекс отправил в убежище Мангло с Гамбией, который сам попросил Алекса и Гаудили отпустить его к своим селянам — нет уже былой прыти бродить по джунглям с молодежью. На прощанье Гамбия советовал еще разок ударить по джапони. «Но не отвергай их руку мира, — говорил он. — Сиеми — мирные люди. Джапони скоро протянут эту руку, потому что они, как и все в джунглях, уважают силу». Алекс обещал Гамбии исполнить его совет и просил передать Нгамбе приказ присоединиться к отряду. Место встречи у селения Тангкхулоа.

Алекс собирал воинов, впереди предстояли бои.

ГАРОНДЫ

Разведка перехватила трех охотников из Тангкхулоа. Они сами искали Алекса. По их словам в деревне скопилось много японцев, которые съели все скудные запасы продовольствия. Заставляют охотников приносить для них свежую дичь. Выпускают тех, у кого есть семья — ее оставляют в залог. Староста деревни находится под охраной солдат. Джапони грозят отрубить ему голову, если кто-нибудь проявит недовольство.

Тангкхулоа — самое крупное и богатое селение сиеми. Прилепившись к горной вершине, орлиным гнездом нависло оно над важным перекрестком караванных троп. Внизу по плоскогорью проходят пути, ведущие из внутренних районов Бирмы в Индию, на юг — к морю, на север — к Гималаям. Туда забредают даже караваны купцов из Тибета. Там живут два самых могущественных клана сиеми, оказывающих решающее влияние на дела племени.

— Надо помочь. И рис у нас есть, — сказал Гаро.

— Это наши трофеи, — угрюмо мотнул рыжей головой Билл. — Отдадим рис, а сами что жрать будем?

— Обойдемся. Не хватит, добудем. Мы воины, а не женщины.

— Ты мальчишка, Гаро! Мы же проливали кровь за этот рис!

— Гаро прав! Поможем братьям! — загудели командиры.

Взглянув на отвернувшегося Билла, поднялся Алекс.

— Я тоже «за», — сказал он. — Только учтите: помощь будет с боем. Японцев этих придется похоронить там, в Тангкхулоа.

— Драться, так драться, — откликнулся Гаро. — На то мы и воины.

— Готовьте людей к бою!

— Хо, хо!

Алекс отпустил охотников домой. Он просил передать старосте, что отряд окажет помощь, как только дождется его представителей для согласования действий.

— Эй, кинг! Ну подумай, чего мы лезем опять в пекло? — говорил Билл Алексу, шагая с ним к навесу с ранеными, где трудились Гонда, Гаудили и Джекки. — Ты уже забыл, как нас поджаривали в Мангло?

— Знаешь, друг, боишься, не ходи. Оставайся охранять обоз и раненых, — отрезал Алекс.

— За кого ты меня принимаешь? — взъерошился Билл.--Ты меня не понял. Ну чего нам еще нужно? Все у нас есть: рис, оружие, медикаменты, бабы. Найдем укромное местечко, и все будет о’кей.

Алекс остановился.

— Ты не прав, Билл. Мы не суслики, чтобы отсиживаться в норах. Мы — бойцы. Нужно помочь этим людям в беде. Ты же видишь, как им плохо. А дальше будет еще хуже.

— Да какое мне дело до этих черномазых! — зарычал Билл. — Пусть сами выпутываются из заварухи. Я вовсе не хочу попасть на штык джапу или на зуб леопарду. Разве ты не хочешь вернуться домой живым?

— Хочу. Хочу вернуться на родину, обнять близких, но не ценой того позора, что предлагаешь ты.

— Ха-ха-ха! Как я тебя зацепил! Да ты, оказывается, такой же, как все! А еще корчит из себя христосика!

День клонился к вечеру, а Тангкхулоа не отвечало. Воины забеспокоились. Уж не предал ли кто отряд? Не заметили чего джапы?

— Пойду я, — решительно сказала Гаудили. — Жрец и старейшины будут говорить только со мной.

Алекс уговаривал ее:

— Джапы схватят тебя. Они ищут нас, ты для них — залог за племя.

— Никто из джапони не знает меня в лицо. Разве я не похожа на других женщин деревни? А с женщинами они не воюют.

— От них всего можно ожидать. Ты вождь и нужна здесь.

— Но я хочу помочь тебе, всем нам.

— Довольно! Прекрати! — вскипел Алекс и тут же пожалел об этом.

Гаудили нахмурилась, поджала губы.

«Вот и первая семейная сцена», — мелькнула грустная мысль у Алекса. Вслух он сказал:

— Ну извини меня, дорогая! Пойми, же, это очень рискованная затея. Племя не может лишиться вождя, а я жены, которую очень люблю.

Лицо Гаудили разгладилось.

— Другого выхода нет. Ты не беспокойся: все будет хорошо.

Она встала перед ним, запустила тонкие пальцы в его густые черные волосы, подрезанные на манер нага. Потом, легко касаясь, пригладила курчавые баки, бородку, редкие топорщащиеся усики. Их глаза встретились. И они тотчас же прильнули друг к другу. Алекс подхватив на руки жену, но тут же опомнился, опустил.

— Прощай, любимый! — прошептала Гаудили, заглядывая ему в глаза. Она схватила его руку, потерлась щекой и неожиданно припала губами к ладони. — Прощай, родной! К полуночи ждите моего посланца.

Маленькая группа нырнула в зеленую чащу. Лишь чуть колыхнулась листва. Алекс постоял в раздумье. На душе было очень смутно. Тревога сутулила его плечи, гнула к самой земле. Он тряхнул головой и поспешил к командирам, собравшимся под шатром громадного пьинкадо.

Вот они сидят перед ним, спокойные и невозмутимые. Одних он назначал сам, других — выделили и признали воины. Гаро — высокий атлет. Может броситься в бой с десятью врагами сразу. Билл Вуд — тяжеловесный великан, свиреп и жесток в бою. Дегаланг — коренастый крепыш, хитрый и опытный воин, осторожный в принятии решений и стремительный в бою. Гайлуба — стройный худощавый волевой командир, действующий наверняка, не любящий риска. Абунг — красивый, веселый парень, коновод морунга, любитель дерзких отчаянных налетов. Они все разные, но все верные товарищи. Его опора. Он глядел на своих друзей, и тревога улетучивалась. Сколько отваги в их глазах!

— Вождь ушла в Тангкхулоа, — сказал Алекс. — На всякий случай и мы приблизимся к деревне вплотную.

— Хо-хо, — приняли приказ немногословные командиры.

Бесшумно снялись, бесшумно подошли к самым воротам. Все было бы хорошо, если бы не москиты. Они неотступно преследовали отряд. И теперь собрались сюда, казалось, со всех джунглей. От них не было спасения. Люди с головой кутались в одеяла, но и это не помогало. Воины с нетерпением ждали боя: лучше быть под пулями японцев, чем гореть от укусов проклятых москитов.

Настороженная тишина внезапно лопнула. Сухими частыми щелчками забили японские карабины, разорвались ручные гранаты. Стрельба быстро катилась к закрытым воротам. Совсем рядом застрекотал пулемет. Они даже видели мельтешащие прерывистые вспышки белого пламени. Между ними и этой машинкой, злобно плюющейся огнем, была только высокая плотная двухметровая изгородь из колючего кустарника.

— Друзья, медлить нельзя! — поднялся взволнованный Алекс. — Там начался бой, умирают наши братья. Вся их надежда на нас. Гаро, твоя задача: захвати пулемет и открой ворота. Действуй!

— Будет сделано, мой кадонги! — бросил атлет и растаял в темноте.

И вдруг в начинающийся шум боя врезался призывный наводящий ужас клич смерти. Он взмыл и понесся вверх к небу. А вместе с ним по блестящим белым звездам мелькнули стремительные черные тени. Одним гигантским прыжком, как в страшные ночи охотников за головами, гаровцы перемахнули через высокую изгородь и обрушились на опешившего врага. Пулемет замолк. Открылись ворота. Отряд Алекса ворвался в деревню.

Перед Алексом вырос Гаро и сунул ему ручной пулемет.

— Возьми! Ты лучше с ним управишься, — сказал и исчез.

Впереди в черном провале улицы мельтешили частые огоньки выстрелов. Отряд молча двигался им навстречу. Послышались сдавленные крики, восклицания. Снова из мрака появился Гаро, а плечом к плечу с ним — его двойник.