Водонос умер

С правой стороны двора находилась комната «первого класса», а слева — «второго класса». Посреди двора стояла пальма, плодами которой ребятишки все время старались полакомиться. Но не успевали они бросить камень вверх, как Гаррада хватал виновника за шею и волок к мулле, который устраивал тому добрую выволочку.

Наши приятели пришли в школу ни рано, ни поздно. Во дворе уже было немало ребят, разговаривавших и игравших. Гаррада уже занял свое обычное место под пальмой. Он разворачивал свою походную столовую. Гаррада длинными, тощими руками напоминал саранчу, а зубы у него были как зубья ножовки. На плечах он нес два бидона, привязанных к палке, служившей коромыслом.

Числясь уборщиком школы, Гаррада мыл и подметал помещения, ремонтировал мебель. Помимо этого он закупал еду и сладости, которые продавал детям. Он же наказывал ребят за шалости. Он же мог выполнить и роль учителя, когда по каким-либо причинам не приходил шейх Абдель Расул или Сабит, или оба сразу. Бывал он и инспектором-попечителем школы в отсутствие муллы Куфта.

Приходили все новые ребята, заполняя двор шумом и гамом. Отдав свою доску Али, Сейид развлекал собравшихся тем, что пытался стоять на руках. Он не только преуспел в этом деле, но и смог даже сделать несколько шагов на руках. Феска упала, галлябея закрыла голову. Ребята восторженно захлопали в ладоши. Сейид гордо встал на ноги, нахлобучил феску, взял у Али свою доску и крикнул:

— Вот! Кто еще сможет так?

Одни застыдились, другие попробовали, но потерпели неудачу. Тогда Али взял Сейида за руку, вывел его из толпы ребят и заискивающе сказал:

— Да, ты настоящий молодец, герой!

Не прошли они и несколько шагов, как Али снова заговорил:

— Может быть, ты чего-нибудь купишь для нас обоих?

— Что? Да мы ж только поели!

— Я хотел сказать: купим чего-нибудь у Гаррада. Я вижу, у него есть отличные бананы.

— Нет, старина, я не люблю бананов.

— А что ты скажешь насчет таамии? Понюхай, как пахнет!

Али начал настойчиво обольщать Сейида разговорами о том, как все вкусно, чтобы тот сам понюхал. Сейид рассмеялся:

— Ты, пожалуй, прав. Пойдем купим каждому на два миллима. У тебя хлеб есть?

— Конечно!

— Тогда пошли!

Остановившись перед дядюшкой Гаррада, Сейид опять, как настоящий мужчина, бросил:

— Доброе утро, Гаррада, как дела?

Но тому некогда было болтать с парнишкой. Он грубо спросил:

— Чего хочешь?

— Дай нам на двоих таамии на четыре миллима!

— Продаю только с хлебом. Пол-лепешки с двумя таамиями стоят три миллима.

— Это как так?

— А вот так.

— Но я хочу только таамии!

— Нету. Не хочешь — проваливай, я займусь другими.

Сейида переполняла злоба, на лице Али было написано разочарование. Видя, что Сейид готовится к ругани, Али сказал:

— Будет тебе, покупай.

— У нас же есть хлеб! Купить две таамии за три миллима? Да это же разбой! Ах он собачий сын, ворюга!

— А что делать? Другого-то выхода нет.

Но Сейид оттолкнул руку Али, который сказал с сожалением:

— Были бы у меня деньги… Я бы купил.

Слова Али устыдили Сейида. Он подавил в себе злость и сказал Гаррада:

— Ладно уж, давай две порции.

Тот быстро сделал бутерброды и протянул их ребятам. Сейид полез в карман за деньгами. Но не нашел их.

Полез в другой — опять пусто. Он начал шарить. Нет! Побледнев, он тихо сказал Али:

— Послушай, никак не могу найти деньги.

— А в лавке ты взял сдачу?

— Конечно, взял.

— Хорошо помнишь?

— Точно!

— Куда же они делись?

Сейид почесал лоб, как бы вспоминая:

— Наверное, выпали, когда я на руках ходил.

Дядюшка Гаррада внимательно наблюдал за мальчиками. Заметив их замешательство, он заорал:

— Деньги давайте!

— Подожди ты, — сказал спокойно Али. — Сейчас найдем. Они, наверное, выпали.

Но Гаррада не стал ждать. Подскочив к ребятам, он вырвал из их рук бутерброды.

— Когда найдете деньги, тогда и покупайте! — крикнул он.

Али взял Сейида за руку и произнес успокаивающим тоном:

— Не расстраивайся, пойдем поищем в том месте, где были.

Они долго ползали по земле, но напрасно. Денег не было. Тогда Сейид угрожающим тоном сказал:

— Ладно, сейчас я ему устрою. Послушай, Али! Встань за пальму. Как только увидишь, что Гаррада покинул свое место, протяни руку и бери все, что тебе понравится. Понял?

— А если кто-нибудь увидит?

— Не бойся, никто тебя не увидит.

— Да, но это же будет кража?

— Кража, кража… Тебе-то что за дело? Бог будет с меня только спрашивать. Этот негодяй вот уже пять лет нас обкрадывает. А если мы сопрем один раз, то я не думаю, чтобы аллах от этого расстроился. Понял? Тебе надо лишь протянуть руку и взять.

Али покружил вокруг пальмы и наконец встал за спиной Гаррада. Сейид направился в большую комнату. Заглянув туда через окно, он увидел шейхов Абдель Расула и Сабита, сидящих на одной из скамеек. Перед ними стояла миска с бобами. Когда один из них потянулся к миске, Сейид что было мочи заорал:

— Пожар!

Оба шейха в испуге вскочили со своих мест и завопили в один голос:

— Пожар!

Крики долетели до муллы Куфта. Тот, еще ничего не видя, тоже закричал:

— Пожар!

Школьники сломя голову бросились к дверям, расталкивая друг друга локтями и ногами. И все горланили:

— Пожар!

Тут и Гаррада не выдержал. Он бросился бежать с намерением выяснить, где же горит?

Таким образом Али остался совершенно один перед великим изобилием всякой еды. Он хотел было взять, что нравится, но, увидев толкущихся и орущих около ворот, сам бросился туда же с криками:

— Пожар! Пожар!

Один Сейид спокойно оставался на месте, спрятавшись за углом. Его удивлению не было предела, когда он увидел в толпе ребят своего приятеля В сердцах он сказал про себя:

— А, чтоб тебя! И ты туда же. Не для тебя ли я придумал весь этот пожар?

Он бросился под пальму, к еде, начал хватать и прятать за пазуху что полегче весом и подороже ценой.

Понемногу шум затих, ибо, несмотря на тщательные поиски, пожар обнаружен не был. Страх прошел. Мулла начал расследование. Он не сомневался, что Гаррада, который стоял в толпе, будет на его стороне. Подозрение тут же пало на шейхов Абдель Расула и Сабита. Напрасно они пытались отмести от себя вину, заявляя, что крики о пожаре они услышали из школы, что они стали жертвой заговора. Но мулла не слушал их, он начал читать нотацию, высмеивая стариков:

— Позор вам… Играете, словно дети… И вообще нужно подумать, что с вами делать. Всего и забот-то у вас поесть да поспать. Лишь в конце месяца являетесь за жалованием.

В это время Сейид и Али уединились в туалете. Сейид выгребал из-за пазухи еду, радостно и насмешливо говорил:

— На, ешь таамию. Она немножко помялась, но ничего; а ваше степенство тоже побежало на пожар!

— Клянусь аллахом, когда я увидел, что вся школа побежала, я решил, что и правда пожар!

— Простительно. Я тоже чуть не забыл про игру и хотел бежать. Но вовремя сказал себе: парень, будь хладнокровным, не суетись… Бери, бери, дорогой… Дай-ка мне бананов, которых ты так хотел… Еще пару маринованных огурцов на обед… Ну как, доволен? Что скажешь?

Не успел Али высказать своего одобрения, как Гаррада зазвонил. Ребятишки начали выстраиваться перед дверьми своих классов, готовясь к началу занятий. У свободной стены собрался весь руководящий состав школы: мулла Куфта, шейхи Абдель Расул и Сабит, Гаррада. У каждого в руках были орудия устрашения ребят: у Куфта хлыст, которым он похлопывал себя по ноге, у обоих шейхов — палки, а Гаррада держал веревку.

Али шептал Сейиду на ухо:

— Таамия очень горячая, жжет. Что делать?

— Терпи и не шевелись, а то накроют.

— До каких пор ждать-то?

Как войдем в класс.

— А дальше?

— Съедим.

— Как?

— Что у нас первое? Коран? Аллах поможет. Как всегда, у шейха Абдель Расула схватит живот, и мы поедим в наше удовольствие.