Чабор

Чабор подбежал к ней и ловко поднырнул под руку. «Он здесь», — подумала она и безвольно повисла у него на руках. А Чабор подхватил царевну и заключил: «Боже, теперь ещё и это. Как же всё-таки мне сегодня «везёт»!»…

— Можно мне войти? — осведомился вновь прибывший, открывая огромную, тяжёлую дверную створку.

— Входи, беглец, — отозвался знакомый голос.

— Говар? — удивился сайвок.

Старик отстранил Водара в сторону, выглянул в коридор, осмотрелся, а затем плотно закрыл за собой дверь.

— Ну, рассказывай, — зло прошипел берендей, — как досюда докатился?

— Известно как, — спокойно ответил сайвок, — «прямыми».

— Один шёл? Отчего отца бросил? Совсем Таратор извёлся, говорит — погиб мой мальчик, а мальчик-то вот он.

Водар почувствовал, что мир снова рассыпается на части прямо у него под ногами. «Сейчас старик спросит о самом страшном»…

— Не один, — ответил он слабым голосом, — с попутчиком….

— А сбежал-то чего?

— А то ты не знаешь? — тихо прошептал малыш.

— Не знаю, — напирал Говар, — ты расскажи, а то так и помру в неведении. Тебя куда отец послал?

— Забрать мальчишку за Темнолесом…

— Отчего ж не забрал?

— Задержался.… А его убили.

— Убили?.. А ты знаешь, как звали того, за кем тебя послали?

— Не знаю, отец не говорил…

— Ах, значит так?! — страшно засмеялся старик. — Получается, ты не знал? Ну, так я тебе скажу, безтолковый. Того, за кем тебя послали, звали Чабор.

Водара словно поленом по голове огрели:

— Чабор?!

— Да, так. И с тобой сюда тоже шёл Чабор, правда…?

Старик медленно обошёл вокруг опешившего сайвока и, поглаживая бороду, продолжил:

— Слушай меня внимательно. Там, в Лесу, погиб кто-то другой. Чабор, за которым тебя, олуха, послали, жив, здоров и, благодаря тебе находится сейчас в безопасности. Уж и не знаю, с чего это Макошь-Судьба к тебе так благосклонна? В гибели того, другого, ты не виновен, а вот к спасению Чабора причастен. Ей богу, никак в толк не возьму, куда там, сверху, смотрят, вверяя чьи-то судьбы таким, как ты? Пройти через водяную нору сухим, протащить через неё и подземный Лом человека, остаться целым, угодив к «горным», выжить после протравного колодца….

Уж воистину: к чему приложили руки Боги, только само себя может погубить или разрушить. Ну, не мне о том судить. Слава Богам, Чабор жив, но! Если ты, дуралей, хоть во сне, хоть наяву или под страшными пытками сознаешься в этом до нужной поры, я тебе… — Говар злобно затряс худым кулаком перед многострадальным носом сайвока. — Не погляжу, что светлые Леги хранят дурня. Рот на замок! Чабора звать только именем Лесной, так надо, понял?…

Пойдёшь в помощники к Мироте, будешь пока при Вершине. Чувствуешь, куда попал? Тот, если что не так, враз тебя в пень обернёт. Уж если и Мирота от тебя толку не добьётся, иди куда хочешь, учись у ветра в поле…. Никакой лени в учении и работе, а так же упрямства и недовольства. Вершина и Мирота баловаться не станут. Главный во дворце Вулкан, против него здесь сам Вершина не рискнёт слово молвить. Так вот знай, что это именно Чабор на свой страх и риск выхлопотал пред асуром, чтобы тебя вытащили из колодца и оставили в живых. Чтоб не он, ты сейчас уже с Предками бы разговаривал, а не со мной…

С этими словами Говар схватил сайвока за руку и поволок его, как куклу, по кривым коридорам дворца. Вот тут-то Водар с горечью вспомнил совсем уж недавнее время ― сегодняшнее утро, когда у лекарей все перед ним буквально ходили на цыпочках. Из всего этого сайвок заключил, что хорошо быть вечно не может, и теперь ему придётся совсем не сладко. Уж слишком точно были осведомлены лесные сайвоки о нравах Вершины и его помощника Мироты. «Одно хорошо, — подумал Водар, — первый раз в моей жизни нашёлся хоть кто-то, кто за меня вступился».

Дверь распахнулась, и Говар, не церемонясь, втолкнул в неё молодого сайвока.

— Вот ваш новый подмастерье. Будьте с ним построже! — сказал старик нарочито громко, едва заметно подмигнув Вершине.

[i] Дїй— Хранитель, владеющий Древнейшей Мудростью.

[ii] Химават— Гималаи.

[iii] Светлый лег— в нынешнем понимании людей, знакомых с Христианством, этому образу соответствует Светлый ангел.

[iv] Дисса— Верховная Жрица.

ЛАРЬ 2 КЛУБОК 3

КЛУБОК 3

Прибывшие накануне вечером гонцы из Свентограда доставили тревожные вести. Движение во дворце нарастало. Всюду суетились люди, что-то носили, собирали, укладывали, иные кого-то искали, коротко окликая их по именам…

Асур Вулкан шёл в тронный зал, где намеревался собрать старших четников и вдруг! В конце длинного коридора он увидел Лесного и согнувшегося над безчувственным телом Тарины сайвока Мироту. Мир рухнул в глазах любящего отца.

— Что с ней?! — громыхнул Вулкан и в один миг оказался возле дочери.

Мирота поклонился и невозмутимо ответил:

— Пресветлый, она в обмороке. Я дал ей понюхать соли, сейчас она придёт в себя.

— О, Род-Заступник! — взмолился асур, присаживаясь на корточки и взяв в свою ладонь холодную руку дочери. — Когда же? То ли, что нужно, ты дал ей понюхать, лекарь?

— Не надо спешить, Пресветлый, — спокойно ответил сайвок, — ещё немного — и царевна будет с нами.

Вулкан гладил руку дочери. Он и представить себе не мог, что пышущая здоровьем Тарина может заболеть. Она от рождения имела бледное лицо, унаследовав это от матери, но хворь всегда обходила её стороной. Вершина говорил, что светлый лик Тары — это дар Небес. Само имя Тарина — имя Богини, младшей сестры самого Дажьбога, Хранительницы Свещенных Рощ, Дубрав и Лесов, знак прямого Покровительства Небесных Сил есть её защита.

— Скажи мне, Мирота, — слёзно вопрошал царь, — как отцу, я всё вынесу, что за хвора тянет мою дочь к земле?

— Боги с тобой, — испуганно замахал руками сайвок, — хвори и близко нет, поверь моему слову. Так, перегорела кровушка маленько, сердечко и расходилось, но то всё благое, и в этом мире и за ним. В том Огонь Рода и Свет Его, а Хвора, как известно, сторонится этого Света.

— Отчего ж возгореться крови? — не понял асур.

— Мало ли…. Может, увидела чего… или кого. У Огнии-девы разные бывают позывы. Да ты вот у юноши спроси. Это он принёс её сюда за помощью.

Вулкан грозно посмотрел на Чабора. Тот готов был сквозь землю провалиться. Редкий выдержит такой взгляд:

— Что случилось, Лесной?

— Там Ратибор, у оружейной, — замялся юноша, — он это, …того. Худо с ним, …помирает, наверное, а она увидела это …и упала вот…

— Как это? — не поверил своим ушам грозный асур. — Не понял я, погоди... Ратибор помирает?! Я не ослышался?

В ответ Чабор отрицательно покачал головой.

— Что за напасть? — всё ещё не верил услышанному царь. — С чего это ему вдруг помирать-то? Боги праведные, чем я вас прогневал? То «жёлтые» люди на Свентоград наседают, то дочь, то Ратибор?!

— Это я его, — ответил вместо Богов Лесной. — Наконечник с меча сорвался и Ратибору в лоб…. Он упал, а Мирослава к нему…

— Мирослава?! — не выдержал Вулкан, — Что с ней? Ну, говори?

— Ничего, — неуверенно ответил Чабор. — Только вот если с горя…

— У-у-у! — по-волчьи взвыл царь. — За что ты Ратибора-то?

— Он сам…

— Сам?! — неистовствовал Вулкан. — Сам себе набалдашником?

— Нет, — замотал головой Чабор, — я же говорю, что это я ему…

— А, значит, всё-таки ты?

— Асур, — легко смягчая своим непроницаемым умиротворением эту непростую ситуацию, вступил в разговор Мирота и указал в конец коридора. Там появился Ратибор. Голова у него была перевязана, а сквозь повязку проступали бурые пятна крови. За ним шла бледная, словно полотно, Мирослава.

В это же самое время рука Тарины шевельнулась, и девушка открыла глаза…

— Тара, доченька, — сжимая её в объятиях, прошептал асур, — ну, что ты? Разве можно так пугать? Посмотри: Ратибор живой… вроде…