Страница 46 из 88
Я вошла внутрь и закрыла дверь. На замки, на засовы. У меня уже не было сил, чтобы убрать тело,
пусть даже ее, тонкое и легкое. Мне придется мириться с запахом. Пока он не исчезнет. Если вообще исчезнет.
На этот раз моя рука не болела от отдачи.
Повезло, наверное.
Я не скажу ничего о том,
что чувствую. Бессмысленно. Все. Больше ничего.
Дорогая Джи.
Прошло несколько дней, и вонь все время жуткая, так что, полагаю, ты все еще там, где я тебя оставила.
Вчера случилось нечто действительно странное.
Я думаю , вчера, а потом сегодня утром.
Вчера я почувствовала себя немного больной, зуд, слабость – хуже, чем обычно. Если это было вчера – все равно легла рано, даже забыла про светомаскировку. Спала. Правда спала. Проснулась около четырех по часам – но чувствовала так, будто отключалась на несколько дней. Сон, как с похмелья. Смертельный. Потом когда я проснулась…
Я проснулась и не могла вспомнить, кто я. В смысле, совсем не знала. Не знала, где я. Вскоре после этого я обнаружила, что ночью у меня выпало много волос, и эту маленькую отметину на правом запястье.
Я смазала йодом, но это же не...
А погода такая хорошая, верно, после всех этих дождей. Кен скоро вернется. Мы говорили о поездке в Брайтон на денек, но этот запах – дохлые крысы думаю и нам наверно при
детс
Ты знай, я
Да, я говорила с Лорой в прошл письм и она и Жан и
Думаю, ты зацепила меня, Дж, одним из своих крепких молодых ноготков. Этого ведь достаточно, не так ли? Инфекция. Или даже газззз – только что с кен где и когд
Моя рука така стрн моя ру
не могу заствт ее жать на клав не жм
моя
Ррррр
ррррррррррррррррррррррррр
рррррррррррррррррруууууууууууууууууу
17/05 10:20
Пациент интубирован и находится под воздействием седативных средств после хирургической ампутации правой руки выше локтя вследствие укуса носителя РВЧ. Полное переливание крови x 2, атазанавир (600 мг), делавирдин (400 мг) через капельницу. Результаты анализов на вирусную активность ожидаются. Состояние пациента: стабильное, спит.
(подписано) Эндрю Врошли
Дневник доктора Элисон Макриди, 17/05
Мой первый и, надеюсь, последний полет на вертолете. Израсходовала три пакета для страдающих воздушной болезнью, но иного способа безопасного перемещения нет. Часть пути проделали над трассой М4, она забита на многие мили за пределами Лондона, местами в огне.
Здесь большой сельский дом, который военные постарались превратить в крепость. Настоящая тюрьма на лужайке. У ворот – окоп, обложенный мешками с песком. Над головой постоянно грохочут вертолеты. Солдаты внесли внутрь наше оборудование: в подвал, как и следовало ожидать, рядом с кухнями. Толком ничего не разглядела, сразу поднялась в спальню Принца, большую, тускло освещенную комнату с задернутыми занавесками, всю в коврах. Я, конечно, готовилась, но все равно испытала потрясение, увидев это знакомое грустное лицо, напоминающее морду бассет-хаунда. Он был без сознания, интубирован, лежал на больничной подъемной кровати, выглядящей совершенно неуместно среди всех этих антикварных произведений искусства и картин старых мастеров, подсоединен к ЭЭГ и ЭКГ, через шунт в здоровой руке в него вливался антивирусный коктейль, и только. Вспомнила торопливо преподанный мне урок этикета (не разговаривать с пациентом, если он не заговорил с тобой, спрашивать разрешения, прежде чем прикоснуться к пациенту, не называть его по имени, а только «ваше высочество» и так, черт возьми, далее: мой папа пришел бы в ужас от всех этих поклонов и расшаркиваний, а мама оказалась бы на седьмом небе, завладей она столь интимной информацией).
Два лощеных престарелых шталмейстера в дорогущих костюмчиках в полоску – ну просто Труляля и Траляля – пренебрежительно отворотили от меня носы. Третий, гораздо моложе, стройный и загорелый, пялился на меня откровенно оценивающе. Этакий мальчик из частной школы, однако, весьма привлекательный. С ярко-синими глазами. Еще, конечно, профессор Д. и седовласый мужчина в шитом на заказ костюме сафари, с красным шейным платком: мистер Х., гуру-задавака альтернативной терапии Принца, тут же спросивший меня о сыворотке МАТ – мол, что в ее составе? Профессор Д. велел мне применить ее, он уже пространно обсудил процедуру с мистером Х., и говорить-то, в общем, было больше не о чем. Что не помешало мистеру Х. поинтересоваться моим образованием. Я сообщила, что я доктор медицины и доктор наук, и в свою очередь спросила, где обучался он. Просто не смогла удержаться. Профессор Д. наградил меня благодарным взглядом; мистер Х. с каменным лицом заявил, что он владелец и главный практикующий врач Королевской гомеопатической клиники и что ему необходимо знать, какие меченые антитела входят в препарат, потому что они могут не сочетаться с лекарственными средствами, назначенными им.
– Я уже принял во внимание титан, который содержат ваши антитела, но нужно еще подстраховаться, если в сыворотке присутствуют иные разрушительные элементы.
– Препарат никак не повлияет на дистиллированную воду, которую вы даете ему, – сказал профессор Д., после чего мистер Х. принялся разглагольствовать о могуществе своих «сборов и наборов».
Наверное, мне предстояло узнать массу «интересного» обо всей этой гомеопатической дряни, если даже профессор Д. не нашел способ стреножить шарлатана. Но, так или иначе, я очень вежливо попросила разрешения ввести антитела в королевскую кровеносную систему и сделала свою работу в перчатках и маске и нервничая – отнюдь не немножко, и не только из-за потенциального риска заражения РВЧ. Пациент – всего лишь очередной пациент, но, должна признать, поднять руку со шприцем (ну, пусть не руку, а перчатку, ибо, в отличие от остальных, я была в полном комплекте химзащиты) на королевскую особу было весьма и весьма волнительно. Даже в таком виде, лежа на подъемной кровати, в накрахмаленной светло-голубой пижаме, с удерживающими ремнями на ногах и здоровой руке, с торчащей изо рта ортотрахеальной трубкой, он выглядел совсем как на фотографиях. Загорелый. И серебристые волосы расчесаны именно так, как надо.
Рада сказать, что, едва я приступила к работе, мандраж прошел. Нашла вену, ввела иглу, нажала на поршень шприца и сделала инъекцию сывороткой МАТ. Едва я закончила, меня препроводили обратно, в мою побеленную сыроватую клетушку с каменным плиточным полом. Наверное, стоит распаковаться.
Позже:
Профессор Д. нашел меня на кухне, где я искала дополнительную розетку, потому что в моей каморке всего одна. Проф. Д. был разгорячен, красен и полыхал безумным взором. Сказал мне, что мы тут как в Зазеркалье. Что психи берут верх. Что мы – единственная надежда Принца. По словам профессора Д., врач Принца – настоящий врач, Врошли, человек, который нанял нас, – заразился, осуществляя бессмысленную ампутацию в полевых условиях, после того как Принц был укушен. Он, Врошли, успел стабилизировать пациента и организовать транспорт для профессора Д. и меня, но свалился с сильным жаром, когда мы находились в воздухе. Сейчас он в клетке, в бывшей конюшне, вместе с женщиной-полицейским, которая укусила Принца, и балом правит мистер Х. при попустительстве Труляля и Траляля. Личный секретарь Принца, и его жена пропали – в последний раз их видели уносящимися на полной скорости из Королевского свободного госпиталя. Она была там с визитом, оказывала моральную поддержку персоналу, когда все пошло кувырком. С сыновьями та же история. Нам нужно получить хоть какие-то результаты, и быстро, сказал проф. Д., иначе этот шарлатан нас прогонит. Не видела его таким сердитым с тех пор, как он в прошлом году упустил большой грант Медицинского исследовательского совета.