Берг

— Хорошо, госпожа. Мы пока начнём… — Пошёл, сразу же подзывая к себе нескольких дворовых слуг, бывших сейчас здесь.

Вэллия нахмуренно обернулась на плачущего ребёнка, матери всё ещё не было. Как, как же так? Ребёнок разрывается, а матери нет… Она подхватила девочку на руки, прижала к себе, принялась успокаивать, шептала быстро срывающимся голосом:

— Тихо, тихо, не плач, милая моя, всё хорошо… Мама найдётся, она обязательно найдётся…

Гладила ребёнка по спине, стараясь передать тепло своих рук, а сама не могла отвести глаз от людского потока. Где эти люди будут жить? Чем их кормить? Насколько это затянется? Господи, Господи, Боже мой… Зачем, зачем была нужна эта война, кому это надо? Уже столько дней, а от отца из Дарна нет и весточки. Придёт ли он на помощь, будет ли помогать?

Вместе с людским потоком в воротах замка показались всадники. Господи, какое счастье! Среди них Вэллия узнала Ниарда. Это он! И Необыкновенное облегчение охватило сердце, словно груз с плеч. Пусть теперь он решает это, а дядя Дарл поможет ему. Во все глаза смотрела на Ниарда и радовалась его появлению, будто уже боялась, что он может не вернуться. Ниард… Сейчас он казался ей самым красивым на свете, самым родным. Он поможет этим людям, он сможет что-то сделать, чего не могла сделать она. Восторженно следила глазами, как всадники пробираются через людей и повозки, как слуги подхватывают коней под уздцы, как спешиваются приехавшие.

И Ниард казался ей самым красивым, самым умелым и ловким. Как подаёт он повод груму-мальчишке, как говорит что-то оруженосцу, как поправляет пряжку плаща у горла и советуется с бароном Дарлом…

Вэллия поймала себя на мысли, что смотрит на него совсем не так, как смотрела всё это время — зимой, месяц назад, да даже вчера! Что это с ней?..

Девочка на её руках успокоилась и только сильно вздрагивала после рыданий, а Вэллия продолжала машинально поглаживать её по спине. Сама не могла взгляд отвести от своего мужа.

Тот смотрел на людей, идущих в замок, и краем уха слушал конюха. Вряд ли он знал, что Вэллия смотрит на него, разве отличалась она сильно от других женщин здесь?

Наконец, совсем случайно взгляды их скрестились. Они смотрели друг на друга через поток идущих беженцев. Он — немного удивлённо и растерянно, ведь он не ожидал увидеть её здесь, да ещё с каким-то чужим ребёнком на руках. Она — восторженно, с радостью, знала, что теперь будет, кому взять на себя ответственность, что рядом кто-то старше и главнее её, кто сумеет со всем справиться.

Ниард пошёл к ней, наперерез пересекая поток беженцев, открыто смотрел в лицо, не сводя взгляда. Крытая повозка, запряжённая быками, скрыла его, а когда проехала, Ниард оказался прямо перед лицом Вэллии.

— Ты что тут?.. — спросил первым.

Она пожала плечами и криво улыбнулась одной стороной губ.

— Вас не было, надо было что-то делать…

— М-м, — он согласно кивнул головой. — Иво́н сказал мне, что ты распорядилась сделать. Молодец. Всё правильно. Я и не думал, что ты надумаешь в это вникать…

— Вас же не было, вы уехали, хоть бы дядя Дарл остался, а так… Что будет с этими людьми?

— Ничего, они просто переждут войну здесь, мужчины, скорее всего, пойдут на стены, если начнётся штурм, да и женщинам работа найдётся, надо будет ухаживать за скотом, кормить мужчин, да и дети… — Окинул взглядом фигурку девочки на руках Вэллии, нахмурился. — Чья это?

— Она потерялась, я не знаю, где её мать. Она сильно плакала, и я подобрала её. — Вэллия пересадила девочку на другую руку и поправила сбившееся платье.

— А если мать так и не найдётся?

— Такое может быть? — Она удивилась.

— Конечно.

Вэллия задумалась на миг, представляя себе такую ситуацию. И что, если она оставит её себе, он её не поймёт? Выгонит её?

— Я оставлю её себе. Ты будешь против?

Он пожал плечами, словно говоря ей: "Как хочешь, это твоё дело…" И Вэллия ощутила, как колыхнулись в ней с новой силой те чувства, которые она вот-вот только испытала по отношению к нему. Он не запретит ей взять эту крестьянскую девочку, он добрый, он всё поймёт.

— Давай, я возьму её, она тяжелая… — предложил вдруг Ниард и, прежде, чем Вэллия успела хоть что-то в удивлении понять, выхватил ребёнка из рук, что-то заговорил негромко, поправляя платье и шнуровку у горла девочки.

Сказать, что Вэллия была поражена — ничего не сказать. Вот так легко он забрал ребёнка, так легко общается с ним, и она даже не боится его, просто следит за его руками!

— Ты умеешь обращаться с детьми? — подавив удивление, спросила Вэллия.

— У меня же был племянник, сын Роналда, Маркус, ему было всего шесть лет, когда он… — не договорил, нахмурился, и взгляд его помрачнел. Вэллия вспомнила, конечно, она знала, маленький Маркус и его родители умерли в годы последней эпидемии, лет пять назад. А Ниарду было тогда семнадцать. Вэллия уже успела ознакомиться с местными хрониками. Ему пришлось принять титул и замок…

Она спросила неожиданно:

— Ты хотел бы своего ребёнка? — Ниард медленно перевёл на её лицо взгляд тёмных глаз. Она стушевалась и быстро заговорила:- Я понимаю, извини, не от меня, конечно, может быть, от неё… от той… Хотел бы сына от неё?

— Зачем ты задаёшь такие вопросы? Ты же ничего не знаешь. Ты просто надумала себе невесть что… Какая любовь? Какие дети? Кто тебе сказал, что я тайно в кого-то влюблён? Что за глупости?

— Извини, я совсем не хотела обидеть тебя… — Вэллия потупилась и кончиками пальцев коснулась барбета на подбородке. "Что же с тобой тогда, как не любовь к другой? Ведь я же знаю, что у тебя есть другая. Ты избегаешь только меня, вспомни, что было сегодня ночью, когда ты застал меня в той ночной рубашке. Я же видела… Ты сразу сбежал, как от огня. Ты боишься изменять ей, её памяти, со мной…"

— Мари! Мари, девочка моя! — Молодая крестьянка с яркими голубыми глазами кинулась к ним из толпы беженцев. — Господин! — С восторгом глядела в лицо маркграфа, перевела взгляд на Вэллию:- Госпожа! Миледи… Это моя Мари, моя девочка, вы нашли её, я искала её… Моя сестра потеряла её в толкучке… Я вам так благодарна… Вы позволите? — Она протянула руки к девочке, и маленькая Мари сама потянулась к матери. — Спасибо, спасибо вам…

Ниард отдал девочку и добавил:

— Внимательнее надо с ребёнком…

Голубоглазая мать только улыбнулась виновато и обняла девочку, прижала к себе, побежала к мужу — высокому парню с всклокоченными волосами. Когда маленькая Мари вырастет, она будет красивой девочкой, крестьянкой.

Ниард проводил семью Мари глазами и перевёл взгляд на лицо Вэллии.

— Ты спрашивала меня, хотел бы я своего ребёнка, хотел бы я сына, да, хотел бы.

Она сумела выдержать его взгляд и спросила:

— А если бы я родила того ребёнка, ты бы принял его или нет?

Он долго молчал, глядя ей в глаза, и Вэллия уже жалела о заданном вопросе. Глупо. Как же глупо. Ну почему язык всегда опережает мысли? Сейчас он точно скажет ей что-нибудь резкое.

— Наверное, он был бы не виноват, что его отец оказался подлецом. А ты хотела бы, чтобы он родился? Ты хотела бы сына от такого отца, от того, кто… — запнулся, не договорив.

Вэллия хмыкнула, поджимая дрожащие губы, она поняла, что он хотел сказать, но не смог, перешла на шёпот:

— Сначала я благодарила Бога, что он забрал его, мой позор, но иногда… иногда я жалею… У меня был бы сын, и какая разница, кто был бы его отцом, правда?

Ниард отрицательно покачал головой.

— Я не знаю, но что ни делается, всё делается к лучшему. И там Господу виднее, нужен ли он был тебе, этот ребёнок.

— Наверное, ты прав. — Вэллия согласно двинула подбородком.

Шла война, люди бежали от смерти, а они стояли и разговаривали на такие темы, на которые не разговаривали ни разу за все месяцы жизни под одной крышей. Почему? Неужели эта самая война была в этом виновата? Предчувствие того, что больше не будет времени, не удастся больше поговорить вот так, как сейчас?