Страница 87 из 93
И сей беззвучный разговор
Одно лишь сердце понимает!
Язык очей – язык красноречивый!
Внимай ему в час вдохновенный тот,
Когда поэт, мечтой своей счастливый,
Не говорит и не поет.
* * *
Теперь горжусь своей свободой,
Закрывши жизни первый том,
Теперь беседую с природой
И с поэтическим трудом.
Смотрю с улыбкой сожаленья,
Не орошая жарких вежд,
На роковое разрушенье
Моих желаний и надежд.
Уже напрасным ожиданьем
Моя душа утомлена,
И, возвышаясь над страданьем,
В нее нисходит тишина.
ВОСПОМИНАНИЕ
Ее здесь нет! Когда в тени древесной
В таинственный час вечера стою
И слушаю песнь птички поднебесной,
И сладкую весны прохладу пью,
Тогда твержу с невольными слезами:
«Прости, прости, мой догоревший день!»
И тихими минувшее крылами
Приносит мне утраченную тень
И радует знакомыми чертами.
НА СМЕРТЬ А.С. ПУШКИНА
Смиритеся, отважные мечтанья,
Здесь ничему свершиться не дано!
Великому – предначертанье!
Прекрасному – мгновение одно!
Еще твоих мы ждали песнопений, —
Все кончено! твой грозный час пробил,
Наш вековой поэт и гений,
Исполненный могущественных сил!
Так, и тебя судьба не пощадила!
Задумчиво над урною твоей
Главу Поэзия склонила.
Кто заменит утраченное ей?
Как важны были начинанья!
Увы! сколь кратко бытие!
Но имя славное твое
Веков грядущих достоянье!
МИНУВШЕЕ
Сердца тяжкое томленье,
Несказанная печаль,
Оскорбленье, сожаленье —
Вас влечет волна забвенья
В неразгаданную даль.
От напрасного страданья
Отдохнуло, сердце, ты,
Отреклося от желанья,
И погиб в воспоминаньи
Образ милой мне мечты.
Но счастливые мгновенья,
Но восторженные дни
Спасены от разрушенья:
На обломках сожаленья
Ярко врезались они.
СВИРЕЛЬ
Свирель, унылая свирель!
Буди, буди пастушек рано!
Пусть кинут мирную постель
Они с денницею румяной,
Услыша раннюю свирель.
Свирель, унылая свирель,
Сзывай пастушек в полдень знойный,
В приют тот свежий и покойный,
Где бук растет, густеет ель,
Где в травке ландыши белеют,
Семьей березки зеленеют
И трелит нежная свирель.
Свирель, унылая свирель!
Сзывай младых пастушек в поле!
Храни в беспечной, ясной доле,
Гони всё мрачное отсель,
Чтобы тоски они не знали
И с тайной грустью не взывали:
Свирель, унылая свирель!
БЕССОННИЦА
Люблю, когда заря сливается с зарей,
И утренний туман седеет над рекой,
И бледная луна на ясном небе тмится;
Когда душа не спит, тогда очам не спится,
Мечты печальные, видений смутный рой,
Как тени из могил, выходят в тьме ночной, —
Всё иссушает грудь, и сердце, и здоровье,
И тяжко голове на влажном изголовье.
* * *
Болит, болит мое земное сердце,
Но не стеснен ничем бессмертный дух,
И, странствуя по жизненной юдоли,
Грядущего я больше не страшусь.
Как будто всё со мною совершилось,
И на земле мне нечего терять,
И только я одно боюсь утратить —
К высокому стремленье и любовь
И на пути задержанной остаться
Губительной завистливою тьмой,
С светильником, угасшим без елея,
В юродивом бессилии души.
Владимир Григорьевич Бенедиктов
1807–1873
Младший современник А.С. Пушкина, поэтическая манера которого сложилась в годы романтизма. Он не был удовлетворен тем, что русский романтизм благодаря Пушкину чуждался чрезмерных страстей и их экзальтированного и нарочито форсированного эмоционального выражения. Бенедиктову были потребны необычайные краски, слишком красивые слова и чрезвычайная напряженность поэтической речи. Ранняя поэзия Бенедиктова вполне умещается в пушкинскую пору и развивает ее темы и мотивы. Однако, выступив на поле Пушкина, Бенедиктов был объективно настроен против его поэтических принципов. Недаром Пушкин иронически похвалил Бенедиктова за хорошие рифмы. В дальнейшем поэтические искания Бенедиктова, несмотря на свойственные ему провалы вкуса, были очищены от «красивостей», метафорических излишеств и плодотворно повлияли на творчество Б.Л. Пастернака, Н.А. Заболоцкого и других поэтов.