Каган Русов

- А если меня прихватят в чужом доме? – струхнул мечник.

- Соврешь, что пришел на свидание к служанке.

Сказать, что Сычу подобные приказы были в диковинку, значит сильно покривить душой. Ему случалось выполнять куда более опасные и щекотливые поручения боярина Аристарха. Но тут уж ничего не поделаешь. Коли хочешь заслужить доверие хозяина и заработать деньги на собственный дом в Киеве – рой носом землю. Ни к боярину Юрию, ни к княжичу Рогволду Сыч не питал вражды. Наоборот, он неоднократно выполнял их деликатные поручения по выслеживанию особ женского пола. В частности и тропинку к дому прекрасной Гертруды первым протоптал он. А уж потом по этой тропе свои стопы направил боярин Юрий. Который, справедливости ради надо заметить, пошел куда дальше расторопного мечника и завершил свой путь в ложнице сеньоры Гертруды. Особого труда это ему не составило. Окно ложницы находилось на втором ярусе большого каменного дома и было открыто по случаю страшной духоты, царившей в Мерзебурге. Сыч с Юрием взобрались на крышу, а уж потом боярин при помощи мечника по веревке спустился к окну и запрыгнул в ложницу. Сыч ждал крика благородной дамы, возмущенной бесцеремонным вторжением, но так его и не дождался, а потому со спокойной душой спустился вниз, вернулся в дом уважаемого Фридриха и нашел отдохновения в объятиях его расторопной служанки Берты, которая не решилась отказать гостю в настойчивой просьбе. Но и мечник патрикия Аристарха тоже не ударил в грязь лицом и одарил свою ласковую подругу шелягом, полученным за труды от боярина Юрия. Ныне Сычу предстояло выполнить куда более сложную задачу, но в успехе он почти не сомневался, тем более что боярин Юрий, привязавший веревку к трубе камина, значительно облегчил ему задачу. Не долго думая, мечник скользнул по веревке вниз и повис между первым и вторым ярусом, опираясь ногами в карниз. Для начала он заглянул в ложницу госпожи Гертруды и убедился, что боярин Юрий уже занял выгодную во всех отношениях позицию. Одеждой влюбленные голубки пренебрегли, и у Сыча появилась еще одна возможность сравнить прелести саксонских и славянских женщин. Особой разницы он не обнаружил и пришел к выводу, что все бабы сложены одинаково и принадлежность к тому или иному племени особой роли не играет. Сеньора Гертруда была очаровательной двадцатилетней блондинкой с большими грудями и крутыми бедрами, а уж стоны, которые она издавала, в минуты страсти могли бы разбудить не только спящего, но и мертвого. Именно эти стоны помещали Сычу разобрать слова, доносившиеся из другого окна, расположенного по соседству. Чтобы подслушать интересующей его разговор, он сместился чуть в сторону и едва не потерял при этом равновесие. К счастью, ему удалось исправить положение и даже заглянуть в открытое окно. Собеседников было двое, они расположились в глубине комнаты у стола, на котором горели свечи и стоял кувшин, видимо с вином. И хотя сидели они в полоборота к Сычу, он без труда их опознал.

- Я не могу и не хочу бунтовать против своего отца, - сказал Танкмар, - кроме всего прочего, я дал ему слово.

- Но ведь и он дал тебе обязательства, и эти обязательства нарушены, - возразил ему Рогволд.

- Они нарушены герцогом Оттоном, а не королем Генрихом.

- На твоем месте, граф, я бы поторопился, - чуть понизил голос Рогволд. – Тебя могут устранить раньше, чем ты решишься произнести свое веское слово.

- Тебе сказала об этом Матильда?

- Да. Она подслушала разговор между Гильдебертом и Геро.

- Ненавижу, - вдруг со злобой выдохнул Танкмар. – Старая крыса. Они погубили мою мать только за то, что она попыталась узнать, какая судьба уготована ее сыну. Разве за это можно карать, княжич?

- Я ненавижу христиан, - спокойно отозвался Рогволд. – Впрочем, у меня есть враги и среди печальников Перуна. Придет срок, и я посчитаюсь с ними. Среди славян принято мстить своим врагам, граф Танкмар, а разве саксы думают иначе?

- Мы уже договорились, княжич, - смерть короля Генриха станет сигналом к выступлению. Я заручился поддержкой графов Вихмана и Эберхарда. Возможно, нас поддержит единоутробный брат герцога Оттона Генрих. Но на этого беспутного мальчишку я не стал бы особенно рассчитывать.

- Зато мы можем рассчитывать на поддержку короля западных франков Людовика, - напомнил Рогволд.

- Людовик и сам нетвердо сидит на троне, где уж ему вмешиваться в чужие дела, - вздохнул Танкмар.

- И тем не менее он вмешается, если события будут развиваться благоприятно для нас.

- Возможно, - не стал спорить Танкмар. – Меня куда больше беспокоит затея архиепископа Гильдеберта и капитана Геро. Если им удастся договорится с вождями полабских славян, у нас возникнут большие проблемы.

- Ты думаешь они поверят оборотню Тугомиру? – удивился Рогволд.

- Соблазн слишком велик княжич, - отозвался Танкмар. – Сейчас вожди зависят от вечевого слова, а простой народ больше слушает волхвов, чем князей и бояр. Но стоит князьям принести вассальную присягу королю, и они становятся герцогами и графами, почти полными хозяевами своей земли. Вече им уже не указ, волхвы тем более. Правда, для этого им придется отречься от веры своих отцов. Есть и еще одно весьма неприятное последствие: король дал – король взял. Многие саксонские, швабские, баварские графы и герцоги, погнавшиеся за всевластием, ныне потеряли свои земли и та же участь постигнет и славян. Король Генрих ставил своих легатов в земли, принадлежащие знатным родам в Восточно-франском королевстве, то же самое Оттон будет делать в отношении славян.

- Так скажи вождям об этом! – рассердился Рогволд.

- Боюсь, что они будут слушать не меня, а князя Тугомира, который вот-вот получит графский титул и свой родной город Бранибор.

- Может, его устранить? – предложил Рогволд.

- Это не так просто сделать, как тебе кажется. Князь Тугомир живет сейчас в замке, а у меня слишком мало сил, чтобы вытащить его оттуда.

Шум, донесшийся из соседнего окна заставил Сыча вздрогнуть, Танкмар и Рогволд вскочили на ноги и бросились к двери. Кричала женщина, причем кричала явно от ужаса. Сыч качнулся на веревке и ухватился рукой за проем окна ложницы. Нагая Гертруда стояла на ложе, а боярин Юрий, вооружившись мечом, отбивался от наседающих мужчин. У Сыча с собой был только засапожник. Его он и метнул в шею ближайшему негодяю, уже изготовившемуся для рокового удара. Боярин Юрий, видимо, не понял, откуда пришла к нему помощь, что, однако, не помещало ему воспользоваться оказией и ударом меча опрокинуть на пол одного из своих противников. Впрочем, положение боярина от этого не улучшилось, поскольку трое уцелевших разбойников горели желанием отомстить за своих убитых приятелей. Сыч кошкой запрыгнул в окно и успел ударом ноги отбросить одного из нападающих к стене. Рогволд и Танкмар, ворвавшиеся в ложницу, довершили разгром, начатый боярином и мечником. Через несколько минут в крови плавали уже все пятеро негодяев, а мужчины, собравшиеся в ложнице сеньоры Гертруды, ошалело смотрели друг на друга. Первой, как ни странно, опомнилась сама сеньора, сорвавшая с ложа занавес и живописно в него задрапировавшаяся. Боярин Юрий с большим трудом нашел свои штаны и рубаху и натянул их с помощью Сыча.

- Значит так, - сказал мечник растерявшимся сеньорам. – Графу Танкмару следует немедленно удалиться. А мы трое прибежали на помощь сеньоре Гертруде, услышав крики ее служанок.

- А откуда мы прибежали? – спросил Юрий.

- Из дома купца Фридриха, - сказал Сыч. – Сеньоре следует покричать еще, чтобы ее услышали не только ближние, но и дальние соседи.

Глава 8

Кровавый пир.

Патрикий Аристарх, проснувшись по утру, был потрясен известием о ночном нападении на дом соседа уважаемого Фридриха. Нет, в славном городе Киеве тоже случается всякое и разбойных людишек хватает, но чтобы врываться в дома благородных людей с мечами в руках, такого слава богу на памяти Аристарха не было. А тут ведь даже не торговца хотели ограбить, а одного из самых знатных сеньоров маркграфства. Вот вам и тихий город Мерзебург. Этак здесь не только мошну, но и жизнь потеряешь.