Страница 81 из 104
— Пожалуй,—холодно и Спокойно произнес инспектор. Он встал с кресла, вышел из-за стола и, подойдя к сестре, оперся о ее столик.
— Пишите, мисс Прайс,—сказал он, и в его глазах появился опасный блеск.— «Убийца миссис Доорн и доктора Дженни-...» Хватайте ее, Томас! «Люсиль Прайс!..»
Глава 31
Объяснение
В тот же день все дневные газеты сообщили, что Люсиль Прайс, медсестра и секретарь покойного доктора Фрэнсиса Дженни, была арестована за убийство своего патрона и самой Эбигейл Доорн.
На этом информация исчерпывалась, так как больше сообщать пока что было нечего.
Издатели газет обращались к своим репортерам с одним и тем же вопросом: «Это правда или очередная утка, Вроде ареста доктора Дженни?»
И получали стереотипный ответ: «Не знаю».
Исключением был только ответ Пита Харпера, который ворвался в кабинет редактора и заперся с ним на Полчаса, ни на минуту не переставая говорить.
Когда он вышел, редактор дрожащими руками взял со стола толстую пачку бумаги с отпечатанным на машинке текстом и погрузился в чтение. Затем, выпучив глаза, он начал отдавать распоряжения по всем телефонам.
Что же касается Харпера, то, сознавая, что он может отдать в печать свою сенсационную новость, лишь получив разрешение Эллери Квина, быстро вскочил в такси и помчался в сторону Главного полицейского управления.
В кабинете окружного прокурора стояли шум и гам.
После спешного совещания со своим ассистентом Тимоти Кронином Сэмпсон выскользнул из кабинета, счастливо избежав вопящей толпы репортеров, и напра-вил свои стопы в Главное полицейское управление.
В здании муниципалитета царил ад кромешный. Мэр, запершись в кабинете со своими секретарями, метался по комнате, словно тигр в клетке,— диктуя, распоряжаясь, отвечая на телефонные звонки администрации. С его раскрасневшегося лица стекали капли пота.
— Звонит междугородный. Это губернатор.
— Дайте мне его! — Мэр схватил трубку.— Алло! Алло, губернатор...— И, будто по мановению волшебной палочки, его голос тотчас стал спокойным, лицо приняло вашиигтоновское выражение; встав на цыпочки, он принял самодовольную позу, хорошо знакомую миллионам ньюйоркцев, посещающих кинотеатры.
— Ну, все кончено... Совершеннейшая правда. Это сделала медсестра Люсиль Прайс. Я знаю, губернатор, знаю. Она мало фигурировала в деле... Да, великолепная работа. Пять дней на то, чтобы раскрыть два самых сенсационных убийства в истории города! Не так плохо, а?.. Детали я сообщу позже! Благодарю вас, губернатор!
Когда он повесил трубку, последовало почтительное молчание. Но мэр сразу же приобрел прежнюю позу, опустившись на пятки и утратив выражение достоинства на тотчас же покрывшемся потом лице.
— Черт возьми! — рявкнул он.— Где комиссар? Позвоните снова в его кабинет! Что все это значит? О Боже, неужели я единственный человек во всем Нью-Йорке, который не знает, что происходит?
— Да, мистер мэр... Простите, что не смог позвонить раньше. Допрашивал нашу добычу и был очень занят... Нет, сейчас я не могу сообщить вам никаких деталей... Все верно — ни о чем не беспокойтесь. Люсиль Прайс еще не созналась. Она просто не желает говорить... Нет, это только временное упрямство. Она ведь не знает, как много нам известно... О да! Инспектор Квин обещал мне, что она заговорит еще сегодня. Что?.. Конечно! Чрезвычайно интересное дело, особенно некоторые моменты. Да... Ха-ха! До свидания.
Комиссар нью-йоркской полиции положил трубку на рычаг и плюхнулся в кресло, как мешок с мукой.
— Черт возьми! —обернулся он к ассистенту.— Квин мог бы хоть немного объяснить мне, в чем дело.
Нахмурившись, он вышел в коридор и крадучись двинулся по направлению к кабинету инспектора Квина,
В этот день кабинет инспектора Квина был одним из спокойнейших мест в Нью-Йорке. Старик, сидя в кресле, тихо отдавал распоряжения по внутреннему телефону и временами что-то диктовал стенографисту.
Эллери, развалившись на стуле у окна, ел яблоко. Казалось, он примирился со всем миром.
Джуна сидел на корточках у ног Эллери, расправляясь с плиткой шоколада.
По кабинету сновали несколько детективов.
— Гульда Доорн хочет видеть вас, шеф,— сообщил один из них.— Впустить ее?
Инспектор откинулся назад.
— Гульда Доорн, а? Хорошо, Билл, но только на минутку.
Вскоре детектив вернулся с Гульдой Доорн. Девушка была одета в черное, щеки ее раскраснелись от волнения, а пальцы ее дрогнули, когда она коснулась рукава пиджака инспектора.
— Инспектор Квин!
Джуна встал, а Эллери выпрямился на стуле, продолжая жевать яблоко.
— Садитесь, мисс Доорн,— мягко произнес инспектор.— Я рад, что вы так хорошо выглядите. Что я могу для вас сделать?
Ее губы дрогнули.
— Я... я хотела,— смутилась она и умолкла.
Инспектор улыбнулся.
— Полагаю, вы уже слышали новости?
— О да! Мне все это кажется таким... таким ужасным!— заговорила она чистым девичьим голосом.— Так чудесно, что вы поймали эту мерзкую, отвратительную женщину! — Она содрогнулась.— Я до сих пор с трудом могу в это поверить. Она ведь часто приходила к нам в дом вместе с доктором Дженни, чтобы помогать ухаживать за мамой...
— Она убийца, мисс Доорн. Теперь же...
— Ну... я просто не знаю, с чего начать.— Она вертела в руках перчатки.— Это касается Филиппа — Филиппа Морхауса, моего жениха.
— Ну, и что же касается вашего жениха? — мягко осведомился инспектор.
Веки девушки взлетели вверх, и большие влажные глаза устремились на инспектора.— Меня беспокоит, что вы... ну, на днях угрожали Филиппу, инспектор Квин, из-за тех бумаг, которые он уничтожил. Но теперь, когда вы нашли настоящего преступника, вы же не намерены...
— Гм! Понимаю.— Старик похлопал девушку по руке.— Если что-нибудь беспокоит вас, дорогая, то выбросьте это из вашей головки. Мистер Морхаус поступил, ну, скажем, необдуманно, и я очень рассердился. Но я уже не сержусь. Так что забудьте об этом.
— О, благодарю вас...— Ее лицо прояснилось.
Дверь внезапно резко открылась, и детектив по имени Билл влетел в комнату, отброшенный сильным толчком.
В кабинет ворвался Филипп Морхаус. Увидев Гульду Доорн, он подбежал к ней, положил ей руку на плечо и бешено уставился на инспектора.
— Что вы делаете с мисс Доорн? — рявкнул Морхаус.— Гульда, мне сказали, что ты пошла сюда. Что им от тебя нужно?
— Филипп! — Встав с кресла, девушка обняла его за талию. Они посмотрели друг на друга, и внезапно оба улыбнулись. Инспектор нахмурился, Эллери вздохнул, а Джуна так и остался с открытым ртом.
— Извините, если я...— Ответа не последовало.
— Билл, убирайтесь отсюда! — буркнул инспектор.— Разве вы не видите, что о юной леди есть кому позаботиться?— Детектив вышел, пожав плечами.— А вы, мисс Доорн и мистер Морхаус, учтите, что как бы мы ни были рады видеть двоих молодых людей счастливыми, вы все же находитесь в полицейском участке.
15 минут спустя кабинет инспектора представлял собой иную картину.
На стульях, расставленных вокруг стола, расположились окружной прокурор Сэмпсон, полицейский комиссар и Пит Харпер. Джуна примостился на краю стула комиссара, время от времени тайком прикасаясь к его пиджаку, как к талисману.
Эллери и доктор Минчен стояли у окна, разговаривая вполголоса.
— Очевидно, в госпитале порядочный бедлам, Джон?
— Еще какой! — Минчен казался ошеломленным.— Никто не знает, что говорить или что делать. Весь госпиталь полностью дезорганизован. Люсиль Прайс! Это просто... просто невероятно!
— Нехарактерная внешность — лучшая психологическая защита убийцы,— пробормотал Эллери.— Кстати, как воспринял новости наш друг Кнайзель?
Врач поморщился.
— Как и следовало ожидать. Этот тип не блещет чувствительностью. Он не высказал ни восторга по поводу того, что теперь у него более чем достаточно времени для окончания его проклятых экспериментов, ни печали при известии о смерти своего соратника. Он просто занялся делом, запершись у себя в лаборатории, как будто никаких убийств и вовсе не было. Он хладнокровен, как змея.