Страница 88 из 91
Гейлих вошел, как всегда, без приглашения и без звонка.
— Привет, — бросил он. — Как дела?
— Прекрасно. Почти закончил новую галактическую модель…
— Вы здесь неплохо освоились, Хол. А вот как насчет возвращения?!
— Уже?!
— Уже?! Да вы здесь торчите три года!
— Разве это срок?
— Срок? — Гейлих улыбнулся. — В тюрьме это был бы срок. Ну ладно, не будем препираться попусту. Я вижу, возвращаться вы не хотите? Так?
— Вы совершенно правы.
— Не стану вас уговаривать.
Хол взглянул недоуменно:
— Отправитесь в одиночку?
— Зачем же? Просто я вас заставлю.
Гейлих положил на стол чемоданчик, который до сих пор держал в руке, и открыл его, загородив собой содержимое. Хол приподнялся:
— Каким это образом?
— Вы знакомы, мой друг, с технологией перемещения во времени на туристических машинах марки «Темпо»?
— Естественно. Но как вы собираетесь меня принудить с помощью этой технологии?!
Гейлих ответил коротким, явно сдерживаемым смешком, вынул что-то из чемоданчика и быстро его захлопнул. Потом повернулся. В руке его был зажат похожий на старинный пистолет предмет.
— Взгляните, — сказал он.
Потом навел предмет на стол и сжал его посильнее. На столе вспух ком огня и тут же опал, оставив дыру величиной с кулак и обгорелую кайму вокруг.
— Понятно…
— Ничего вам не понятно! — почти крикнул Гейлих. — Где ваши глаза, Хол?! Вы же американец! Это будущее просто ужасно! Я смеялся до слез, когда узнал здешние порядки: каждый может сделать себе все что угодно — но не использует такую возможность! Каждый может захватить машину времени — но не захватывает! Им это просто не нужно!
— Как я в вас ошибался… — пробормотал Хол.
— Вы только и делаете, что ошибаетесь. Сейчас, между прочим, тоже, — парировал Гейлих. — Вы меня никогда не понимали! Продолжу: в этом мире любой может попасть в Школу координаторов, где его научат управлять. А выборы? Эта анонимность конкурсов проектов координации? Кстати, — Гейлиху словно пришла в голову забавная мысль, — вы за какой проект голосовали на последних планетных?
— За «Голубую змею», — ответил Хол, совсем уже сбитый с толку.
— У вас хороший нюх, — одобрил Гейлих. — Так вот, Хол, скажите-ка вы, столько раз во мне ошибавшийся, только честно — чего, по вашему мнению, с точки зрения земных порядков, заслуживает небезызвестный вам Джордж Гейлих?!
— Ссылки обратно в прошлое, — буркнул Хол. — Пожизненной.
— У теперешних землян, да и у вас, как ни странно, другое мнение. Оказывается, я избран председателем координационного совета этой планетки.
— Что?! — Хол вскочил. Он знал, что координационный совет планеты — высший орган власти, и пост его председателя примерно соответствует посту президента США. — Так «Голубая змея»…
— Мой проект. Что вы на это скажете?
— Президентом вам не быть!
— Отрадно слышать. Таково и мое намерение. Но только в том случае, если через тридцать четыре минуты Джордж Гейлих и Хол Клеменс вместе — я подчеркиваю, вместе, — покинут этот гостеприимный мир!
— Я никуда не поеду!
— В таком случае, — Гейлих улыбнулся, — не поеду и я. А другого способа отменить мое президентство у вас нет. Любой протест будет расценен, и совершенно справедливо кстати, как субъективизм и досадное недоразумение между отсталыми перемещенцами!
— Вот как… — Хол опустил глаза. — Не понимаю. Зачем вам уезжать?! Ведь вы — президент Земли! В прошлом вы такого никогда не достигнете! Этот мир дает вам все, что вы желаете — и вы уезжаете?
— Не испытываю ни малейшего желания выворачивать перед вами душу, — сухо ответил Гейлих. — Вы слишком изменились. С вас будет довольно знать, что я люблю шахматы и никогда не играю в кегли.
Хол посмотрел на Гейлиха, словно прозрев:
— Так вам здесь скучно?!
— Вы делаете успехи. Но хватит слов, у нас осталось только полчаса. Вы едете со мной?
— Да зачем я вам нужен?!
— Очень просто: вам я доверяю. А в одиночку даже с этим, — Гейлих хлопнул по чемоданчику, — в нашем двадцатом веке не повоюешь. И не переживайте: вы сюда еще вернетесь. Через двести лет правда, но каких лет!
— А вы не боитесь, что я подведу вас в ответственный момент? Скажем, при захвате машины времени?
Гейлих вновь усмехнулся:
— Для этого я и показал вам аннигилятор. Уяснили?
— Уяснил, — грустно сказал Хол. Он понял, что уже сдался.
— Возьмите чемоданчик.
Хол повиновался.
— Его понесете вы, мне нужны свободные руки. А теперь слушайте внимательно, что нам предстоит сделать.
18. На круги своя
Если не можешь переиграть противника, то можно сделать ничью.
Во второй половине дня солнце пекло здесь невероятно. Тень была единственным спасением, но тени не было. На сотню шагов вокруг Восточной станции перемещений во времени не росло ни одного дерева, только розовые каменные плиты и жесткая, но все же ярко-зеленая трава окружали ее. Сама станция серым кубом возвышалась в центре огромного круга, громадная, веющая холодом.
К ней направлялись два человека: один, более высокий, нес чемоданчик и постоянно оглядывался по сторонам, второй же шествовал впереди уверенно и даже чуть картинно, изредка бросая взгляд на своего спутника.
Они подошли к самой станции, причем высокий прекратил озираться и уставился в выросшую перед ними бетонную стену. Маленький поправил очки, огляделся и что-то сказал.
В стене возник проем, куда и вошли оба человека.
Проем закрылся, словно и не открывался; солнце палило по-прежнему, было тихо и безлюдно.
Неприятности начались при возвращении. На табло замельтешили цифры, Питер обругал идиотов, выпустивших на линию эту развалюху. Ким искал неисправность и не находил — барахлило что-то снаружи, в блоке высоких энергий.
Олег проверил маршрут и покачал головой: перемещение уже шло не по плану. И отклонение росло.
Встал вопрос: что делать? Ким посоветовал остановиться; Олег покачал головой — двадцать первый век снаружи, не рекомендовано.
Павел ничего не предлагал. Все знали, что порой он находит совершенно неожиданные решения, и не дергали вопросами.
Та Кэ бесстрастно отметил, что отклонение превысило допустимое значение.
На базу теперь не вернуться.
Питер хмыкнул и еще раз на всякий случай обругал технику, а потом стал пристально рассматривать пломбу, висящую на панели ручного управления.
Конечно, это был крайний выход. На ручном так далеко никто не ходил. Но если автоматика везет не туда…
Олег спросил Питера, как тот собирается идти. Питер пожал плечами — по приборам, методом тыка. Павел из своего угла заметил, что энергии навалом — можно попробовать.
Та Кэ согласился, но попросил подождать, пока кончится серое пятно. Машина прошла его за шесть минут. Отклонение не лезло уже ни в какие ворота: автоматика выводила хрон дальше туманности Андромеды.
Питер сел в кресло второго пилота и протянул руку к пломбе.
— Пожалуйста, к вашим услугам, — вежливо произнес гид. — Куда желаете направиться?
— Подальше в прошлое. Меня устроили бы первые миллионы лет с нормальной атмосферой, — ответил Гейлих.
— Хорошо. Сейчас посчитаю маршрут…
Гейлих кивнул. Хол стоял рядом, отсутствующе разглядывая рекламные голограммы.
— С правилами перемещений знакомы? — спросил гид.
— Нет, мы в первый раз.
— Ничего особенного, — гид зевнул, — не скандалить в прошлом, не срывать без необходимости пломбу ручного управления, не…
— Простите, — произнес Гейлих, показывая на дисплей. — Вы что, получили новые модели?
— Да, хроны, они комфортабельнее, чем темпо, и обладают большей избирательностью. Так вот: не допускать отклонений в случае высадки в районы ведущихся экспериментов… но вас это не касается. Ну и в общем — не следует думать, что все всегда кончается хорошо. Все-таки это другое время, службы здоровья там нет.