Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 106 из 146

Стив часами тренировался, и его способности восстанавливались быстрее, чем он предполагал вначале. Поль сказал, что «перемычек» в его «невидимом огненном теле» становится все меньше.

Тусклые, в мягких тонах, пейзажи безымянной планеты напоминали Тине некоторые из миниатюр Тлемлелха — такие же печальные и слегка размытые, а песчаные звезды были похожи на вымышленные существа, которых он иногда изображал. Только эти были щетинистые и живучие, и не стремились уползти за горизонт, им и здесь всего хватало. Как будто живешь в картине, и любые перспективы иллюзорны, как проекция трехмерного объекта на плоский лист, зато неожиданности исключены, можно сколько угодно размышлять, вспоминать, перебирать недавние события, никто тебя не прервет. Вначале Тине это нравилось, но потом и ей, и остальным захотелось сменить обстановку.

Яхта стартовала, а корабль с эмблемами Космопола достался щетинистым звездам — выступающий из песка островок, чужеродный, но прекрасно вписавшийся в пейзаж.

Это хорошо, когда ты в цене и не надо искать работодателей, те сами тебя найдут; плохо только, если это происходит помимо твоих желаний и расчетов. Саймон опомниться не успел, как стал агентом-стажером «Подразделения Игрек»: все получилось само собой.

На допросе он выложил все, как есть, и про себя, и про Лиргисо, и про свой плачевный теракт на вилле. Была у него мыслишка насчет того, как обернуть это себе на пользу.

— …Ниарский суд приговорил меня восемь лет назад к пожизненному заключению, а потом они решили, что я исправился, пока сидел, и меня помиловали. Вас когда-нибудь выбрасывали на улицу? Меня из тюрьмы пинками гнали, как подохшую собаку из конуры! Это называется гуманизм, чтоб они себе такой же гуманизм получили… А я не оправдал человеческого доверия, и я полностью признаю свою вину. Я рецидивист, я виновен в попытке умышленного убийства, заранее спланированного, с использованием взрывчатки — то есть, при отягчающих обстоятельствах. Если б эти два выродка не телепортировались, они бы сгорели живьем, поэтому я прошу вернуть меня в тюрьму. Лучше в ту, где я сидел раньше, уж теперь-то меня оттуда не выкинут!

Те, кто его допрашивал — костлявый пожилой мужчина с лысым черепом и глазами почти бесцветными, но при этом пронзительно-яркими, словно включенные экранчики мониторов, и второй, помоложе, оплывший, как груша, с покатыми плечами, — переглянулись.

— Саймон, скажите-ка, из каких соображений вы хотели убить Лиргисо? — спросил молодой.

У него был глубокий, хорошо поставленный голос, и вопросы он задавал то доброжелательно, то с подковыркой. Клисс предположил, что он, наверное, психолог.

— Потому что Лиргисо опасен, я понял это сразу, еще когда не знал, кто он такой. Нутром почуял! А Поль еще хуже. Таких надо истреблять, и если меня оставят на воле, с моей стороны будут новые рецидивы. Учтите, я не раскаиваюсь в содеянном! Если б я мог, я бы снова убил их, уж на этот раз наверняка. Я угроза для общества, я должен сидеть за решеткой.

Они снова переглянулись, после чего заговорил старший:

— Саймон, не болтай ерунду. С такими качествами ты должен не за решеткой сидеть, а работать в нашей организации. Ты принят.

Клисс открыл рот, чтобы возразить, но передумал. Мало ли, к чему приведут возражения…





— Я постараюсь оправдать оказанное доверие. Но, видите, у меня проблемы со здоровьем… — он прикоснулся к рубцу на месте левой ушной раковины. — С тех пор, как я съел свое ухо… — пришлось замолчать, чтобы подавить слабый рвотный спазм, — я не могу нормально питаться, какой из меня работник…

— Ты еще скажи, что не работник, потому что занозил палец! — проворчал пожилой. — Наши медики вырастят тебе новое ухо. Меня называют Маршалом, а твоим наставником на время стажировки будет Римма Кирч. Все вопросы задавай ей или Бишону, это наш психолог.

Грушевидный субъект приветливо улыбнулся и слегка подался из кресла вперед. Маршал поднялся и вышел.

— Это ваш шеф? — задал Саймон первый вопрос, когда дверь закрылась.

— Не «ваш», а «наш», — поправил Бишон. — Саймон, запомни главное: мы одна команда — шеф, я, ты, остальные ребята. Индивидуалистам у нас приходится туго.

— Не надо на меня наседать, — вздохнул Саймон. — Я по натуре истинный коллективист, но мне столько пришлось пережить, что я стал неадекватным. Что это за жуть была в логове у Лиргисо, когда меня оттуда вытаскивали? Помню, что-то несусветное творилось…

— Всякие голографические эффекты плюс инфразвук. Видимо, он приготовил это специально на случай вторжения — своего рода психологическая мина.

— Всего-то? — Клисс с облегчением усмехнулся. Столь простое объяснение не приходило ему в голову.

— Там были и настоящие мины — роботы, начиненные взрывчаткой. Они разнесли компьютер и сейфы, так что мы ничего не успели забрать. В группе захвата было двенадцать человек, а вернулось оттуда пятеро, и ты шестой. Саймон, ты все-таки законченный индивидуалист, это твой главный минус. Постарайся стать членом команды, а я постараюсь тебе в этом помочь.

Груша (так называли Бишона остальные, чаще за глаза) был не самым худшим психологом: после третьего терапевтического сеанса Клисс вновь обрел способность есть самостоятельно, и его при этом больше не рвало. Но только не мясо, упаси Боже, только не мясо! Теперь Саймон был убежденным вегетарианцем.

По крайней мере, с одной из его проблем Бишон разобрался, однако это не мешало Саймону втайне посматривать на Грушу свысока: будущее покажет, кто из нас лучший знаток человеческих душ — ты, дипломированный всезнайка, или я, бывший эксцессер.

Зато Римма Кирч, новоявленная наставница Саймона, оказалась настоящей язвой. Девчонка лет двадцати пяти, плотная, крепко сбитая, с широким и упрямым, чуть курносым лицом фермерской дочки и зычным мальчишеским голосом. Ее родиной была Яхина — планета, где большую часть территории занимают крупные поместья и заводы по переработке сельхозпродукции, а население переполненных городов живет впроголодь, поскольку продовольствие идет на экспорт. Несмотря на свою внешность деревенской сорвиголовы, Римма была горожанкой. Она ухитрилась улететь с Яхины «зайцем», добралась до Рубикона и промышляла там мелким воровством, пока ее не завербовал кто-то из агентов «Подразделения Игрек».