Страница 28 из 42
Подкупленные «эксперты» опубликовали следующий документ: «Бесчисленные запросы относительно «индиго», поступающие ежедневно, заставляют нас довести до всеобщего сведения, что представленное вещество является не чем иным, как одной из очищенных форм природного индиго и не имеет с искусственным индиго ничего общего». К этому «документу» многие отнеслись с большим доверием, чем к открытию Байера. В конце прошлого века людям действительно трудно было представить, что химия может всерьез, на равных, конкурировать с живой природой. Красители, пожалуй, первыми доказали необычайные возможности науки и техники в этом направлении.
Радикальные изменения претерпела и технология крашения. Если мы описывали деревянные столбы для ткачества у африканского племени хауса, то на таком же уровне было, очевидно, и крашение тканей у этих людей. В земле вырывалась огромная яма, дно и стенки которой обмазывались водонепроницаемыми глиняными смесями. Эту яму заполняли водой, разводили индиго и добавляли в раствор золу некоторых растений. Выдерживали ткань 10 суток — и вытаскивали окрашенной. Но в прошлом веке в Европе и тем более в России технология окраски тканей в принципе недалеко ушла от описанной. Красили в ямах, чанах, бочках.
Вспоминаются строки из повести Максима Горького «Детство»: «Меня очень занимало, как ловко взрослые изменяют цвета. материи: берут желтую, мочат ее в черной воде, и материя делается густо-синей — «кубовой»; полощут серое в рыжей воде, и оно становится красноватым — «бордо». Просто, а — непонятно». Тогда было непонятно не только подростку из Нижнего Новгорода, но, должно быть, ни один ученый не представлял себе достаточно ясно физико-химической сущности процесса окрашивания текстильного волокна. Сегодня вся эта премудрость подробно излагается в вузовских учебниках. Правда, чтобы разобраться как следует во всем этом, надо изучать современную физику' и химию, физическую химию и химическую физику.
Как текстильное волокно приобретает определенный ' цвет? Попробуем и мы вникнуть в этот процесс. Наверное, это получается вследствие того, что с волокном связываются молекулы красителя. А в этих молекулах определенные группы атомов «отвечают» за цвет. Упрощенно говоря, эти группы молекул, поглощая лучи с какой-либо длиной волны, оставляют нашему зрительному восприятию лучи, вызывающие ощущение того или иного цвета. Это суть явления в самых общих чертах. И многое зависит от того, какой краситель применяется, как он применяется, как связывается с волокном.
Скажем, сочные, яркие тона дают представители отрядов «кубовых» красителей, к числу которых принадлежит и индиго. С этими красителями, как отмечал еще Плиний и удивленно замечал мальчик Алеша Пешков, в ходе крашения происходят странные метаморфозы. Теперь мы можем разъяснить, в чем тут дело. Красители эти нерастворимы в воде. С одной стороны, это хорошо — при стирке или линьке молекулы их не вымываются из текстильных волокон, увлекаемые водой. Но, с другой стороны, как же развести краситель — ведь сухим не покрасишь ткань? Оказывается, растворимы в воде соли этих красителей. Вот почему необходима упоминаемая Плинием «протрава» или зола трав у красильщиков африканского племени хауса…
По прочности сцепления с волокном лидируют также азокрасители. Они вообще, можно сказать, рождаются лишь в ходе окраски, связываясь намертво со структурой волокнистого материала ткани. Но, конечно, проще и удобней вести окраску, когда краситель образует водный раствор и материя пропитывается им насквозь. Однако как в этом случае обеспечивается прочность связи молекул прямых красителей, то есть напрямую идущих к текстильным нитям, — с этими нитями, с волокном? Тут действуют силы адсорбции. Правда, если бы полагаться только на те силы, которые притягивают молекулы из раствора — к поверхности волокна, то наступило бы разочарование. При первой стирке, в дождь значительная часть молекул красителя «дезертировала» бы из структуры текстиля, делая его обесцвеченным, линялым. Чтобы этого не произошло, на выручку идут специальные добавки, которые увеличивают так называемое сродство красителя к материи, иными словами, прочность привязки красящих молекул.
Теперь нам понятней, отчего сейчас используется такое множество разновидностей красителей. Ведь каждый вид тканей «предпочитает» свои. Да и с окраской, скажем, химических волокон поначалу вышла заминка. Отчасти потому их не сразу стали применять как одежный материал. Пришлось химикам обратиться к новым видам соединений, способных окрашивать новые полимерные волокна. Сравнительно недавно, во второй половине XX века, появился отряд дисперсных красителей. Молекулы их относительно невелики по размерам и способны потому пробиваться в плотную структуру синтетики.
Успехи химии сегодня таковы, что мы можем окрасить любой текстильный материал в любой цвет. Притом довольно быстро. Вспомним, что в старину ткань окрашивали если не в течение многих суток, то^ по меньшей мере часов. Современная техника значительно ускорила этот процесс. Тут действуют такие факторы, как хорошо подготовленный красильный раствор, и достаточно высокие температуры, и движение ткани в красящей среде. Новинка: крашение в вакууме, что резко повышает активность поглощения молекул красителя волокном. Ну и понятно, строгий контроль технологических режимов, нарушения которых в конечном счете мы ощущаем как потребители.
А ведь каждый краситель, полученный с химического завода, сдает экзамены на образце окрашиваемой ткани. Образец этот стирается различными моющими средствами и выглаживается горячим утюгом, и трется сухой щеткой, и подолгу «загорает» на ярком солнечном свету… По всем этим показателям красителю выставляются оценки: пятерки, четверки, тройки. Так оцениваются: яркость, сочность, глубина цвета. Бывает, что краситель вообще не тянет больше чем на четверку. Поэтому химики продолжают синтезировать новые соединения, искать среди них красители, которые превзошли бы существующие. И зачастую этот путь ведет к успеху. К концу XX века синтетические красители практически вытеснили натуральные из мира костюма. Однако процесс их обновления продолжается. Так же, как совершенствование форм крашения текстильных материалов.
Окраска ткани, о которой шла речь, далеко не исчерпывает возможностей придания материалу того вида, расцветки, фактуры, которые предложены, заданы художником, модельером. Отделочные цехи текстильных производств по-разному доводят материал до желаемого вида.
НА ВЗГЛЯД, НА ОЩУПЬ, СО ВСЕХ СТОРОН
Как задается элементам костюма расцветка, блеск, бархатистость, ворсистость? Все это может быть задано той или иной технологией выделки материала одежды.
Как, к примеру, получается бархат, панбархат, плюш, вельвет, искусственный мех, наконец? Приглядимся к подобному материалу через увеличительное стекло. Заметим ворсинки, ниточки, торчащие перпендикулярно к поверхности. Откуда они взялись? Из переплетенных нитей. А как? Допустим, нужно получить ткань с начесом. Предназначенный для этого отрез ткани поступает на специальную машину. Острые иголочки-зубчики кардоленты вырывают, вытаскивают отдельные волоконца из нити. Результате этого ткань делается взъерошенной, ворсистой. Также и трикотаж.
Этот метод, известный еще в прошлом веке, в середине нынешнего стали применять для выработки искусственного меха. Новые синтетические волокна, способы их разнообразной окраски, оригинальное оборудование позволили получать «тигровую шкуру» либо «каракуль» — с виду не отличишь от подлинных. Пучки нитей заданных расцветок и фактуры связываются накрепко — не с кожей, а с тканевой основой. Художник наметит, а технолог воплотит: заиграет «леопардовое манто» или смушки «сизые с морозом»… Иллюзия заимствованной у природы красоты налицо.
По-другому получается искусственная замша — естественной, из кожи оленя, тоже на всех не напасешься. Итак, в закрытой камере мельчайшие ворсинки, витающие в воздухе, под действием опзктрического поля оседают, Как зимний снежок, на клейкую поверхность и закрепляются. А вот «матовость» тканевой поверхности можно «заказать» валкам отделочных машин, каландров на текстильных предприятиях. Валки эти должны с этой целью вращаться с одинаковой скоростью. Если же они вращаются с разной скоростью, то поверхность материала как бы слегка «зеркалится»: лучше отражает падающие на нее лучи. Получается блестящая поверхность. На валки каландра, называемого «серебряным», нанесено множество линий. После прокатки на нем ткани сообщается особый шелковистый блеск.