Смерть любопытной

— Вы дьявол! — взвизгнула Лаура.

— Разве Маргарет не приятно было от вас это услышать! Да, но вы пережили несколько тревожных минут. Вы узнали у Маргарет, в какое время она примерно поедет, и прикинули, когда она сможет добраться до автостоянки «Гьюсеппи». Прекрасная темная стоянка, и нет Никакого служащего. Я ее видел. Думаю, вы припарковались в сторонке, где есть место лишь для нескольких машин и где потемнее. Вы покинули «Африканский клуб» около одиннадцати, приехали к «Гьюсеппи» и ждали ее на стоянке. Она немного опоздала. В конце концов появилась — около одиннадцати двадцати пяти. Вы заметили «бьюик» мисс Чедвик, вышли и окликнули ее. Маргарет подошла к вам, предположив, видимо, что после ухода мистера Лорда вы встретили друзей и ждали в их машине, нисколько… м-м… не скучая. Вы попросили ее на секунду заглянуть внутрь — может быть, вы всхлипывали в платок, неразборчиво что-то произнесли, — и она села в машину мистера Лорда. И мистер Лорд с заднего сиденья схватил ее за горло. (Чедвик издал нечленораздельный звук. Он произнес что-то вроде: «Свою собственную сестру…») Через три минуты вы убедились, что она мертва. Вы перетащили ее через сиденье, мистер Лорд, и уложили на пол, прикрыв плащом или чем-то еще. И оба отправились в «Гьюсеппи» якобы слушать своего любимого музыканта. Только, конечно, вы его не слушали. У вас еще было очень много дел. Там два входа и выхода. Вы заняли столик и заказали выпить, чтобы отметить свое присутствие. Но как только везде, кроме сцены, погасили свет, вы оставили на столике деньги и вышли. Думаю, вы там находились не более десяти минут. Честно скажу, я не знаю, зачем вам понадобилось перекладывать оба тела в «бьюик», но мне известно, что вы это сделали, вероятно, где-то на маленькой темной улочке в районе бульвара Сансет. Потому что в это время в «бьюике» с браслета Дженни упал крошечный обломок кольца, на котором крепился ее амулет. Нет, вы не знали об амулете. Я могу себе представить, почему вы это сделали. «Бьюик» гораздо новее, в лучшем состоянии, а с вашей машиной, мистер Лорд, видимо, было что-то не в порядке, и вы боялись, что она заглохнет на автостраде с двумя трупами внутри. В общем, вы переложили тела. БыЛо где-то без четверти двенадцать. Вы сразу направились в деловую часть города, чтобы сначала избавиться от Дженни. Лорд приметил стройку, расположенную прямо через улицу от того места, где он каждый день оставляет машину. Закопать здесь тело, чтобы потом над ним построили здание офиса, — лучше не придумаешь. Хорошая идея, только видите ли, бульдозеристы еще не закончили свою работу. Вы выехали на шоссе около десяти минут первого или чуть раньше, а мисс Чедвик сзади вела вашу машину. Естественно, в этот час в деловом районе — никого. Судя по тому, на какую глубину вы зарыли тело, вы потратили на это около десяти минут. Наверное, воспользовались инструментом из своего багажника. Затем вы поехали на Северный Бродвей и выбросили Маргарет, предварительно обыскав ее бумажник и вытащив фотографию. Склады всего в миле от того места, где осталась Дженни. Вы оставили «бьюик» на темной боковой улочке, пересели в свою машину и отвезли мисс Чедвик домой. Высадили ее между двенадцатью сорока пятью и часом ночи. Думаю, мисс Чедвик подождала, пока дом успокоится, убедилась, что родители уснули и обшарила комнату Маргарет в поисках каких-нибудь изобличающих вещей или записок. Все прошло легко и гладко — как и было запланировано. Вы думали, что мы клюнем на вашу инсценировку. — Мендоса покачал головой. — Наш интеллектуальный уровень чуть выше, мистер Лорд. Грабитель не пропустил бы ее часы или золотой портсигар. Не выбросил бы вместе с ней ее сумочку, чтобы подсказать, кто она такая и что она якобы сидела за рулем… Думаю, вы, скорее всего, выбросили одеяло в реку по пути в Голливуд. Множество забавных вещей выносит на отмель, а воды, конечно, в это время года мало. Мы ищем. Думаю…

— Чтоб ты сдох! Нет! Нет, вы не сможете… все это доказать, вы…

— Думаю, сможем, мистер Лорд, — сказал Мендоса. — Я просто уверен в этом. У нас очень много прекрасных улик.

Майра Чедвик вдруг резким голосом проговорила:

— Меня? Он собирался убить меня? Они собирались… Лаура…

«Ну да,— подумал Мендоса.— «Меня». До нее только теперь дошло, и это было первое, на что она отреагировала. Угроза «мне». Можно сказать, колесо совершило полный оборот, потому что из-за нее все началось столько лет назад. Уж такая она была, и дочери были похожи на нее — такими она их воспитала».

— О Боже! — воскликнул Чарлз Чедвик. — О Боже! Выпустите меня отсюда, я не могу… — Он, рванув ворот рубашки, приподнялся, затем рухнул на стул и съехал на пол.

Женщина-полицейский и Паллисер бросились к нему.

— У него просто обморок, сэр, ничего… расстегните ему воротник…

Мендоса встал.

— Роберт Мередит Хилл, я арестовываю вас по обвинению в убийстве…

Тот ничего не сказал, когда Хэкет подошел к нему. Здесь они признания не добьются. Глаза Хилла были пусты. Но когда Хэкет взял его за руку, он посмотрел на Мендосу и коротко выругался. Лаура Чедвик стала отбиваться, визжать и впала в истерику.

Судебное расписание было постоянно полностью забито, поэтому слушания по этому делу начались только в сентябре. Лауру и Лорда судили вместе, что было ему на руку, потому что Майра Чедвик наняла адвокатов.

Мендоса перешел к другим делам и почти забыл Маргарет Чедвик и глупую бедняжку Дженни Хилл. На Райо-Гран-де-авеню (которую, как и обещал плакат, начали мостить «Братья Вудз») стал подниматься дом Элисон.

Большого серебристо-дымчатого кота гладили теперь другие руки, новые голоса хвалили и успокаивали его, и после нескольких нелегких дней он привык к новому месту.

Лорд на суде оказался более разговорчивым, утверждая, что идея принадлежала Лауре, а он с самого начала не хотел этого; что Дженифер Хилл угрожала ему кочергой и ему пришлось защищаться.

Лаура Чедвик (чьи портреты в газетах шли под заголовками вроде «Прекрасная блондинка-наследница») вела себя скромно, тихо и удивительно была не похожа на преступницу. Ее адвокат нарисовал душераздирающую картину — молодая неопытная девушка, полностью находящаяся во власти своего возлюбленного-убийцы.

Разбирательство немного задержалось во второй день, когда сержанта-детектива Артура Хэкета, вызванного для дачи показаний со стороны обвинения, не оказалось в зале суда. Впоследствии сержанта Хэкета не наказали за неуважение к суду только потому, что он в то утро с трех часов находился в больнице, где ждал рождения своего первенца. (Газеты радостно сообщили, что на свет появился мальчик весом девять фунтов, которого назвали Марк-Кристофер.)

Ни Лорду, ни Лауре не удалось выкрутиться. Но присяжные, видимо, почувствовали, что вина Лауры чуть меньше. Ей сохранили жизнь. Лорда приговорили к газовой камере.

Прочитав случайно в «Таймсе» о приговоре, Мендоса сказал:

— Присяжные, что с них взять. По-моему, она в определенном смысле более… преступна, чем он, ведь это была ее родная сестра. Но никто не любит посылать женщин в душегубку. Их можно понять.

— Что? А-а, да, — рассеянно сказала Элисон. В эти дни она все чаще мысленно уносилась на Райо-Гранде-авеню, выбирая наиболее точный оттенок обоев для их спальни, образцы кафеля для ванной и беспокоясь о том, достаточно ли велико окно в ее студии, обращенное на север. — Луис, я тут прикидываю. Как ты думаешь, двойная кро…

— Какого черта, querida? Я против! Опять гигантская вещь, я совсем не против иметь спальное место в размере, как рекомендуют, сорок дюймов на человека, но… Это диверсия.

— Что ты шумишь? О, ты идиот, я имею в виду комнату для гостей, конечно. Я просто хочу выбрать — датский орех или красное дерево. Amado, разве я могу подумать…

Конечно, последовала апелляция. И в последний день ноября (в доме Элисон уже вот-вот должны были приступить к работе маляры) Мендосу вызвали в Сан-Франциско для дачи показаний. Кеннет Лорд (Роберт Хилл) симулировал умопомешательство, чтобы избежать газовой камеры. Видимо, он был достаточно умен и правдоподобно изображал некоторые симптомы. Кроме того, его защищал смышленый адвокат.