Страница 6 из 9
Спрыгнула в последнюю секунду Ёженька на берег, обняла Чудовище, поцеловала в нос и скорее обратно.
— Пожалуйста, вперёд! — командует она. Ударила Рыба-Бутылка плавниками, пенный след остался за её хвостом.
Сидит Чудовище на берегу опустевшего Острова и сквозь слезы смотрит на океан, где только волны с белыми гребешками.
— Совсем, совсем я осталось одно... — прошептало Чудовище. — И никому, никому на свете я не нужно!..
— Как же так «совсем одно» и почему это «никому не нужно»? — пискнула Мышь, вспрыгнула на Чудовище и похлопала его по плечу лапкой. — Не горюй, с тобой я, сама Большая Слоновая Мышь. Мы ещё такое придумаем, все на свете удивятся!
ПОГОДИМ НЕМНОГО, ВОТ И УЗНАЕМ, ПРИДУМАЮТ ЛИ ОНИ, БОЛЬШАЯ СЛОНОВАЯ МЫШЬ И ЧУДОВИЩЕ ПЯТИРОГ, ТАКОЕ, ЧТО ВСЕ НА СВЕТЕ УДИВЯТСЯ.
Плывёт Рыба-Бутылка, торопится. Теперь она песенок не поёт — дыхания не хватает: легко ли нести на спине Ёженьку, да ещё всех воинов-ежей, да ещё всех бывших людоедов?
Нет, не легко.
Страшная буря поднялась в океане. Волны белыми своими языками слизывали звёзды, которые ближе к земле. Сто кораблей разбилось в щепки; тысяча кораблей спряталась в бухтах.
А Рыба-Бутылка плывёт без отдыха: ведь только два дня осталось до чёрного того часа, когда Злой пригрозился убить любимого их отца.
КТО ЗНАЕТ, МОЖЕТ БЫТЬ, ЭТО ЗЛОЙ ХУДОЖНИК ПОДНЯЛ ТАКУЮ НИКОГДА НЕ ВИДАННУЮ БУРЮ, ЧТОБЫ ПОТОПИТЬ РЫБУ-БУТЫЛКУ?
Торопится Рыба-Бутылка. Человечки держатся за руки и поют во весь голос:
— Плывём сквозь волны в те края,
Края родные,
Чтобы спасти, спасти отца
От тех, кто злые!
Вот уже вдали показался берег. А на берегу — город. На краю города, около дремучего леса, тот самый домик, где родилась Ёженька.
Рядом с домиком сараюшка-развалюшка. Там заперт Добрый Художник; ждёт он своего часа, а чёрствая буква «Ч» с мечом в руке стережёт его.
Сдержалась Ёженька, не стала плакать, только ещё громче запела.
Может быть, отец услышит её голос и поймёт, что дети его близко.
Рыба-Бутылка пристала к берегу. Ёженька, а за ней воины-ежи и воины — бывшие людоеды соскочили на землю.
Навстречу Нарисованным Человечкам спешила армия Бешеных букв.
Впереди буква «К»; у неё даже зубы выросли — такая она кровожадная.
— Убирайтесь, пока живы! — заорали Бешеные буквы.
— Освободите прежде нашего отца! — ответила Ёженька.
— Не освободим! — сказала свирепая буква «С». — Не уйдёте — будем воевать!
— Хорошо, будем воевать, — ответила Ёженька, а про себя подумала: «Трудно без Чудовища — ведь Бешеных букв с ядовитыми жалами в пять раз больше, чем нас!»
— В бой! Уничтожим Нарисованных Человечков! — скомандовала кровавая буква «К». Но Ёженька громко крикнула:
— Так не по-честному, не по-честному! Давайте считаться — кому начинать войну.
И буква «П», хотя и бешеная, но немного правдивая, тоже сказала:
— Да, так не по-честному. Будем считаться.
... Чудовище тем временем сидело на берегу опустевшего Острова под конфетной пальмой рядом с Большой Слоновой Мышью. Мышь знай грызёт орехи в меду, которые падают с пальмы, а Чудовище всё смотрит в дальнюю далёкую даль и тоскует.
С тех пор как Ёженька уплыла, не спит оно, не ест и вот каким стало — можно все рёбра пересчитать.
— Ума не приложу, как тебе помочь, — сказала Мышь. — Было бы ты слоном, я бы тебе посоветовала: иди по дну океана, хобот поднимешь и дыши через него. Так у тебя ведь и хобота нет — такое ты несуразное уродилось...
Пригорюнилась Мышь, а потом как пискнет:
— Ага! Придумала! — даже лапками захлопала от радости.
— Что, что ты придумала?
Осмотрелось Чудовище, а Мышки нет. Испугалось оно, взглянуло на небо — может быть. Ястреб снова унёс бедняжку? И Ястреба не видать.
— И ты меня покинула, Мышенька! — заплакало Чудовище.
— И не думала я тебя, дурачка, бросать! — отозвалась Мышь из-под земли...
— Вот она где я! — через минуту пискнула Мышь; голос её прозвучал уже не из-под земли, а откуда-то между небом и землёй...
— Выше голову! — пискнула она ещё через несколько минут, и Чудовище увидело Мышь на самой верхушке конфетной пальмы.
— Как ты там очутилась? — спросило оно, ужасно удивлённое.
— Подрылась к корням и прогрызла ход по серединке ствола.
— Но ведь пальме больно! — воскликнуло Чудовище.
— Не забывай, что перед тобой не мышка-норушка, а сама Большая Слоново-Пальмовая Мышь! Я-то знаю, как прогрызать ход в пальме, чтобы ничего не повредить... Ну, хватит болтать. Вырывай пальму с корнем! Слушайся старших, иначе не видать тебе Ёженьки... Так! Надвинь пальму покрепче на нос! Дыши через ствол! Дышишь?
— Ага! — глухо отозвалось Чудовище.
— Прекрасная картина, скажу я тебе! Жаль, что ты не видишь самого себя... Ну ладно, марш в океан!
— На дне темно и страшно... Я не найду дороги.
— Что ж... Если ты очень попросишь... И если ты сорвёшь вот это кремовое пирожное с пальмы... и кусочек орехового тортика... Когда так много думаешь, без орехового торта не обойтись... И это миндальное печенье... Ну что ж, пожалуй, я соглашусь отправиться с тобой и командовать.
— А ты умеешь?
— Что тут особенного, если ты не кто-нибудь, а Большая Слоново-Пальмовая Мышь-Капитан?! И если у тебя на голове во-о-от такая настоящая морская фуражка с золотым капитанским гербом. И если ты умеешь стоять на капитанском мостике в самую страшную бурю и пищать в переговорную трубку: «Полный вперёд, пустой-наоборот!.. Право руля, лево — тру-ля-ля!.. Тысяча дьяволов и один серый кот!» — и всякие другие морские капитанские команды...
— Но почему-то... я не вижу на тебе капитанской фуражки, — робко возразило Чудовище, изо всех сил протирая лапами глаза.
— Что поделаешь, мерзкий растяпа Ястреб все мои вещи уронил в океан; доверяй после этого людям, зверям и птицам... Но ведь можно командовать и без фуражки. Мы, мыши, а особенно Большие Слоново-Пальмовые Мыши-Капитаны, всегда считали, что важнее не то, что на голове, а то, что в голове. Согласно, Чудовище?
— Согласно! Согласно!
— Тогда смело в путь! Слушать мою команду! — пискнула Мышь. — Полный вперёд!
В океане теперь творилось такое, чего ещё никогда и никто не видел!
Чудовище шагало по дну, а на поверхности океана, разрезая волны, скользила высокая красивая зелёная пальма.
— Фьють-фьють!.. Тиу-тиу-тиу!.. Чок-чок-чок!.. Ходячая пальма, плавучая пальма! — кричали птицы.
Пальме пришлось по вкусу, что кругом столько воды: ведь на Острове дожди выпадали редко. Она пила всеми своими корнями, весело шумела листьями и роняла в океан конфеты.
Она бросала в волны ириски и тянучки, леденцы зелёные, синие, жёлтые, шоколадные конфеты с кремовой и марципановой начинкой и с начинкой ромовой, розовый и белый зефир, сливочные и шоколадные помадки, пригоршни яблочного мармелада...
Рыбы-дети узнали, что вот такое чудо плывёт по океану и дарит конфеты — ешь сколько влезет. А ведь они никогда и не видели конфет, только знали из рыбьих книг и сказок, какая это самая вкусная штука на свете.