Рюрик

- Во Пскове! - хмуро ответил Вальдс, проникаясь сердечной симпатией к Власку.

- Но я ни разу не видел его там! - ошарашенно возразил Власко, всё ещё не догадываясь, о чём идёт речь.

- Вы с Гостомыслом сидите во Пскове и владеете сим городом, а Рюрик… - хмуро начал объяснять Вальдс и понял, что отступать поздно: он тяжело вздохнул и пояснил: - А Рюрик пообещал Псков… Ромульду в дар за победу над норманнами.

Власко нахмурился и, не поверив своим ушам, пожал плечами.

- Рюрик? Делит? Наши города? Между вами?! - медленно спросил он, выделяя паузой каждое слово, и недоверчиво уставился на венета.

- Этого хотел твой отец! - чуя надвигающуюся грозу, тихо сказал Вальдс. - Он же прислал Вышату для переговоров - вспомни - перед убийством Вадима! - как можно мягче напомнил знатный венет, глядя прямо в гордое и возмущённое лицо сына Гостомысла.

- Отец хотел, чтобы вы охраняли наши города, - чётко возразил Власко, а владеть нами?! и делить нас! - вряд ли получится, варязи бедовые! - без улыбки, грозно предупредил Власко, резко отвернулся от венета и вскочил на коня.

Вальдс опешил: он не хотел ссоры.

- Мы не хотим брани, Влас, - горько заверил он словенина. - Довольно братоубийства и крови! Реши судьбу Пскова сам. Владей городом и держи там дружину Ромульда. Разве так нельзя? - миролюбиво предложил Вальдс и умоляюще взглянул на именитого словенина.

- Нельзя, - хмуро отрезал Влас. - Я поведаю тебе то, что побоялся поведать отцу десять лет назад, - вдруг решительно заявил он и зло добавил: - Слушай и молчи.

Вальдс удивлённо уставился на сына Гостомысла и выжидательно замолк.

- Я почти сверстник Рюрику, - всё так же хмуро начал Влас. - Но я, зрелый муж, не хочу быть князем наших племён. Не дивись, - грубо потребовал он и горячо продолжил: - Отец не единожды примерял на мою голову княжеский шлем, но я видел волчьи взгляды наших бояр и боялся. Да! Да! Боялся! беспощадно повторил он. - Я хотел жить! - крикнул он в лицо Вальдсу. Тот смолчал. - Разве я не прав? - зло спросил Влас, но Вальдс опять промолчал, слегка пожав плечами в ответ на откровение словенина. - И я не вижу правоты и отцовской! - вдруг очень тихо проговорил Влас, отвернувшись от удивлённого венета.

Вальдс не выдержал и ошарашенно спросил:

- Почему?!

Влас понял, что сказал много такого, что вряд ли понятно до конца и ему самому, но всё же пояснил:

- Отец хочет сделать нынче то, что когда-то сделали уже греки, а потом воры-римляне… Чем всё это закончилось, ведаешь? - грустно спросил он.

- Да, - просто ответил Вальдс и уже понял, куда клонит Гостомыслов сын. - Значит, ты думу имеешь другую: не объединяться, чтоб защищаться, а разъединяться, чтоб погибнуть? - беспощадно спросил он.

- Я думу имею такую: зло всегда сильнее добра, потому и…

- Врёшь, - возразил венет, перебив Власко. - Зло быстрее добра, но не сильнее, - и убеждённо пояснил: - Именно поэтому ты был всё же с нами, а не против нас! - Вальдс облегчённо вздохнул, поняв заблуждение Власа.

Тот же, почувствовав себя побеждённым, зло спросил:

- Скажи на милость, какой бог закалил твою душу?

Вальдс засмеялся и, счастливый, что Влас не отъехал от него, быстро ответил:

- Проклятые германцы! Мы всю жизнь боролись с ними, а не меж собой! У вас, у ильменских словен, мало было чужих врагов! - Он отечески окинул взглядом всё ещё сомневающегося Власа и весело предложил: - Слезай с коня и пошли к Ромульду!

- Но ты же сам молвил, что Ромульд - соперник мне! - недовольный собой, пробурчал Власко. Он удивлённо посмотрел на развеселившегося венета и вдруг спросил: - А… этот Ромульд… не убьёт меня?

Вальдс чувствовал, что Влас не боится сразиться с соперником, а попросту прощупывает Рюриковых военачальников.

- Об убийстве никто из нас не думает, - мягко успокоил словенина венет и выдержал его настороженный взгляд.

- А почему ты рядишься со мной? - недоверчиво опять спросил словенин.

- Да потому, что я буду охранять! Изборск! - сделав ударение на слове "охранять", объяснил венет, улыбаясь.

- Сосед! - понял Власко. - Хочешь мира и порядка со своим соседом! медленно подбирая слова и думая всё ещё о своём, воскликнул он.

- Вот именно: мира и порядка! Неужели не сладим? Да и Рюрик не со злом сажал во Псков Ромульда. Он верит: Гостомысл вернётся в Новгород, воскликнул Вальдс.

- В который? - снова нахмурившись, спросил Власий.

- Да в любой! Вряд ли твоему отцу будет тесно с Рюриком в нашем новом городе! - дипломатично предположил Вальдс, хитро поглядывая на Власко.

- Ты что, советник Рюрика? - по-прежнему не улыбаясь, спросил его Власий.

- Да! - просто ответил Вальдс. - Я был первым помощником Триара, - с горечью пояснил он. - Вглядись в мои волосы. На них не только обрядовая краска; на них - печаль по убийству моего князя.

Власко опять промолчал. Теперь уже он ждал того решительного момента, ради чего окликнул его с самого начала варяжский полководец.

- Пойми нас душой, - словно почуяв ожидание именитого словенина, проговорил венет. - Вы не платили нам за службу, а сами призвали нас помогать наводить порядок и охранять страну. - Вальдс говорил так убеждённо и с такой горечью, что Влас заволновался. - Вы многажды обидели нас, и теперь мы будем охранять не столько вас, сколько себя. Назад нам пути нет, со злостью заявил он, - и знаешь почему?

Власко покачал головой и, чтобы смягчить злость венета, тихо ответил:

- Нет.

- У нас, венетов, рарогов и других русичей, существует обычай, медленно и громко начал Вальдс, - перешедший к нам от наших предков: уходя в другие края, сжигать свои жилища, - уже спокойнее, но всё так же решительно пояснил венет. - А к пеплу мы не возвращаемся. - Он развёл руки в стороны и тяжело вздохнул. - Дух наших сгоревших жилищ витает на небесах. Только после смерти мы можем войти в них! - крикнул Вальдс, чтобы не разжалобить себя, и вдруг понял, что Власко ждёт другого ответа. - И мы не вернёмся назад потому, что теперь ни вам без нас, ни нам без вас не прожить, мятежная твоя голова! Разве ты это не понял во время нынешнего боя? - Цепким взглядом венет уловил, как потеплели очи Власко.

- Понял, - хрипло сознался Власко, - и я тоже… не хочу розни, - в сердцах добавил он и отвёл смущённый взгляд от венета.

Вальдс вспыхнул, зарделся. "Хорошо, ох как хорошо, что ты признался", подумал он.

- Так что же мне сказать Ромульду? - спросил он и обречённо подумал: "Как жаль, что не задать этот вопрос нельзя и на одного Ромульда эту участь не взвалишь. Горе-посланники!"

Власко вгляделся в лицо венета и тихо ответил:

- На ладью и в путь! К Гостомыслу в гости! Небось, старый ждёт не дождётся! - Он не справился ещё с приливом того волнения, которым невольно заразил его венет, и голос его прервался.

Вальдс вдумался в ответ словенина, душой принял его трепетность и доброту и кивнул в сторону Ромульда:

- В гости так в гости… Я так и передам ему. Ромульд стоял настороженный и выжидательно вглядывался в лицо подходившего венета. Рядом с варяжским полководцем стоял взволнованный Олаф и обеспокоенно поглядывал то на одного, то на другого. Вальдс подошёл озабоченный.

- Прежде чем мучить людей тяжким путём, надо всё обдумать самим, хмуро проговорил он своим военачальникам. - На горячую голову нельзя предпринимать ни одного шага, - глухо, будто самому себе, приказал Вальдс и опустился на берег, поросший мягкой зеленью.^ - Садись, Ромульд! Садись, вождь!" - предложил он и Олафу.

Те молча повиновались.

- Псков - это горячая дума Рюрика. Я чую, её надо похоронить, - с трудом проговорил Вальдс, не глядя на Ромульда. Тот дёрнул плечом.

Вальдс, ни на кого не глядя, немного помолчал, что-то обдумывая.

- Влас предлагает погостить у Гостомысла, - как-то вяло сказал он чуть погодя. - Всё худо получается… - зло проворчал он и посмотрел на знатного секироносца. - Ромульд, раскрой душу!