Страница 93 из 99
— Разумеется. Сейчас поищу.
— Благодарю.
Клинг ждал. В трубке что-то потрескивало. Рука его стала мокрой от пота.
— Хэлло! — сказал Блаунт.
— Да-да, я слушаю, мистер Блаунт!
— Номер СЕ— думаю, это означает «Секвейр» — СЕ-1402.
— Большое спасибо! — поблагодарил Клинг.
— Не за что,— ответил Блаунт и повесил трубку. Клинг с минуту помедлил, не снимая руки с телефона, потом поднял трубку и быстро набрал номер СЕ-1402. На другом конце линии раздались настойчивые гудки. Клинг считал: «...четыре, пять, шесть...» Как вдруг послышался голос дежурной по станции обслуживания.
— Линия доктора Леви,— сказала она.
— Говорит детектив Клинг из 87-го управления,— произнес Клинг.— Это станция обслуживания?
— Да, сэр.
— Как вы сказали, чей это телефон?
— Доктора Леви.
— Имя?
— Джейсон.
— Вы не скажете, где я могу его найти?
— К сожалению, сэр, он уехал на уик-энд. Вернется не раньше понедельника.
Женщина сделала паузу.
— Вы звоните по полицейскому делу или хотите попасть на прием?
— По полицейскому делу.
— Доктор начинает прием по понедельникам, с десяти утра. Если вы позвоните ему в это время, я уверена, что...
— Не скажете ли вы мне его домашний телефон?
— Туда звонить бесполезно. Он действительно уехал на уик-энд.
— Не знаете, куда?
— К сожалению, нет.
— Все-таки дайте мне его телефон!
— Мне не полагается давать кому бы то ни было домашний телефон доктора. Если хотите, я попробую дозвониться сама. Если он дома, а я уверена, что его нет, я попрошу, чтобы он сам вам позвонил. Будьте любезны, скажите номер.
— Пожалуйста. Рашебери, два, то есть РО 2-7641.
— Спасибо.
— Будьте добры, позвоните мне, пожалуйста, в любом случае, даже если не застанете его дома.
— Хорошо, сэр.
— Благодарю вас!
— Как, вы сказали, вас зовут?
— Клинг. Детектив Берт Клинг.
— Спасибо,— сказала она и повесила трубку.
Клинг ждал у телефона. Через пять минут девушка позвонила и сообщила, что, как она и думала, домашний телефон доктора не отвечает. Она сообщила расписание приема доктора и сказала, что он может снова позвонить доктору по служебному телефону в понедельник.
Клинг понял, что этот уик-энд будет тянуться бесконечно долго.
Тедди Карелла еще долго сидела в гостиной после ухода лейтенанта Бирнса. Руки ее неподвижно лежали на коленях. Невидящим взглядом она уставилась в угол, где собирались тени, и ничего не слышала, кроме тихого шепота собственных мыслей в усталой голове.
— Теперь мы уже знаем наверняка,— сказал Бирнс,— что человек, найденный в машине, не Стив. Имя этого человека — Эрнест Месснер, и на этот счет не может быть никаких сомнений. Тедди, я хочу, чтобы ты это знала. Но я должен сказать тебе и то, что это вовсе не означает, что Карелла жив. Мы просто ничего в настоящий момент не знаем, хотя все время ведем расследование. Единственное, о чем этот факт пока говорит, так это о том, что Стив не обязательно мертв. Но ведь и это немало.
Лейтенант замолчал.
Она наблюдала за выражением его лица. Он посмотрел ей прямо в глаза, как бы желая удостовериться, все ли она поняла из того, что он ей только что сказал.
Она кивнула.
— Я знал об этом еще вчера,— продолжал лейтенант,— но не был уверен, и мне не хотелось будить в тебе надежду, пока сам все не проверю. Но теперь медэксперт дал самое точное заключение. Они еще не закончили аутопсию по делу Сакс, потому что мы их заставили заниматься человеком в автомобиле. Но теперь уж установлено точно, что это не Стив. У нас есть заявление Пола Дайни, он специалист своего дела. Кроме того, мы добились сотрудничества с главным медицинским экспертом. Так что я абсолютно уверен в том, что говорю.
Питер Бирнс перевел дух.
— Что же касается всего остального, то мы работаем не щадя сил, и как только что-нибудь прояснится, я немедленно сообщу тебе. Пока это все, Тедди. Мы делаем все возможное.
Она поблагодарила его и предложила кофе, от которого он вежливо отказался. Он ведь торопится домой, ему надо бежать, его ждут, и он надеется, что она извинит его.
Она проводила его до двери, потом прошла мимо комнаты для игр, где Фанни смотрела телевизор, мимо детской, где крепко спали близнецы. Вошла в гостиную, включила свет и подошла к старенькому пианино, которое Карелла купил во второсортном магазине в нижней части города, уплатив за него шестьдесят долларов. Стив еще сказал тогда, что всегда мечтал научиться играть на пианино, «ведь учиться никогда не поздно, правда, родная?».
Новость, принесенная лейтенантом, все всколыхнула в ней, но она боялась верить, мучительно терзаясь: что, если это мимолетный дар судьбы, который вскоре будет отнят? Стоит ли говорить что-либо детям, рискуя нанести им новый удар, если окажется, что их отец все-таки мертв?
— Что это значит? — спросила тогда Эйрил.— Если человек мертвый, это значит, что он никогда больше не придет?
Марк же сердито повернулся к сестре и отчаянно крикнул:
— Замолчи, ты, дура!
А потом убежал в свою спальню, чтобы мать не видела его слез.
Нет, они заслужили хотя бы такую небольшую надежду. Они имели право знать, что такая надежда существует.
Она поднялась со стула, вышла на кухню и нацарапала несколько слов на листке телефонной книги, потом вырвала его и отнесла Фанни. Та испуганно посмотрела на нее, когда она вошла в комнату, видимо, ожидая тревожных новостей. Фанни знала, что в последнее время лейтенант приносит только дурные вести.
Тедди протянула ей листок, и Фанни прочитала:
«Разбуди детей и скажи им, что их отец, возможно, еще жив».
Фанни быстро взглянула на Тедди, пробормотала: «Слава Богу!» — и выбежала из комнаты.
Глава 11
Полицейский явился в управление в понедельник утром и ожидал за решеткой, пока Мейер звонком не пригласил его к себе. Он открыл дверцу в решетчатой перегородке и подошел к столу Мейера.
— Вы, наверное, не знаете меня. Я — полицейский Ангмери.
— Мне кажется, я встречал вас,— ответил Мейер.
— Может, я зря явился к вам, может быть, вам уже известно об этом. Но моя жена уверена, что я все равно должен вам рассказать!
— А в чем дело?
— Я в этом округе работаю недавно, всего шесть месяцев. А вообще, это у меня первый округ, я ведь недавно работаю копом.
— Мгм,— сказал Мейер.
— Если вы уже все знаете, то так и скажите, ладно? Моя жена говорит, а вдруг вы все-таки не знаете, а это окажется важным.
— Ну ладно. В чем все-таки дело? — сказал Мейер торопливо.
— Карелла.
— Что Карелла?
— Я ведь сказал вам, что я новенький в округе и поэтому не знаю всех по именам. Но я узнал его потом по фотографии в газете, хотя это и старый снимок. Он тогда был еще сам полицейским. В общем, это он.
— Что, собственно, вы хотите сказать, Ангмери? Я вас, черт возьми, не понимаю!
— Нес куклу,— пояснил Ангмери.
— Что за чушь? Я ничегошеньки не понимаю!
— Я в тот день дежурил в вестибюле, понимаете? В том доме. Я говорю об убийстве Тинки Сакс.
Мейер вдруг резко наклонился вперед.
— Ну, говорите же, говорите! Я вас слушаю!
— Ну так вот. Он пришел туда в прошлый понедельник вечером, примерно в пять часов или полшестого, показал мне свой жетон и вошел в квартиру. Когда же он вышел оттуда, он страшно торопился и нес под мышкой куклу.
— Вы хотите сказать, что в понедельник вечером на прошлой неделе Карелла побывал на квартире у Сакс?
— Именно так!
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно!
Ангмери сделал паузу.
— Так вы все-таки не знали об этом? Хм... Моя жена была права!
Он снова помолчал.
— Она всегда бывает права.
— Что вы сказали про куклу? — перебил его размышления Мейер.
— Обыкновенная такая кукла, понимаете? В какие играют дети. Девочки. Со светлыми волосами, знаете? К-у-к-л-а.