Страница 20 из 33
Пусть композитор хотел выразить чудесными звуками совсем другое, для пианиста это не имело никакого значения. Он понимал бессмертную сонату по-своему.
— Отлично, майор Крамов! — раздался из темноты негромкий возглас.
Офицер вздрогнул от неожиданности, обернулся. В глубине комнаты, на диване, сидел человек.
— Это вы, Павел Кузьмич?
— Как видите.
— Извините, увлекся, даже не заметил, когда вы пришли.
Крамов подошел к ученому и сел рядом.
— Небось, спать хотите отправить?
— Почти угадали.
— Ну, если "почти", то уже легче.
— Это почему?
— Да потому, что у вас есть ко мне какое-то дело. А раз так, то я не нарушитель режима тренировки.
Ученый усмехнулся.
— Мечтатель вы, Андрей Петрович! Все на нее поглядываете? — указал он на Луну.
— Все на нее.
— Поди, только что там побывали?
— Да уж скорее бы, — вздохнул Крамов. — Сколько можно крутиться вокруг шарика!
— В наших делах поспешность вредна.
Ученый встал и вышел на балкон. Крамов последовал за ним.
Доктор физико-математических наук Павел Кузьмич Маркелов был назначен начальником экспедиции, готовившейся к полету на Луну. Требовательный, пунктуальный, он не терпел спешки. Многим казалось, что он слишком осторожничает и медлит, но это было не так. Павел Кузьмич подготавливал экспедицию наверняка, чтобы никакие случайности не могли повлиять на успех задуманного дела. Он даже успевал следить за ходом тренировки командира космического корабля и его дублера. Зная характер Павла Кузьмича, Крамов был удивлен. Что случилось? Несмотря на поздний час, он продолжает разговор. Не в его правилах нарушать установленный распорядок.
Маленький поселок спал. За черными силуэтами кипарисов блестело посеребренное лунным светом море. С гор тянул легкий бриз.
Павел Кузьмич заложил руки за спину и внимательно разглядывал Луну, словно видел ее впервые.
Крамов стоял рядом, ожидая, что же он скажет.
— Так вот, друже, — нарушил молчание Павел Кузьмич. — Вчера служба неба приняла из космоса странные радиосигналы. Похоже, искусственные. Направление от объекта — М-42.
— Туманность Ориона! — воскликнул Крамов.
Павел Кузьмич кивнул и продолжал:
— Это еще не главное. Час спустя были посланы аналогичные сигналы, но уже в обратном направлении.
— Откуда?
— С Луны.
— Что вы говорите! — изумился Крамов. — Нет ли здесь ошибки?
Павел Кузьмич пожал плечами.
— Их продублировал ретранслятор нашего искусственного спутника, выведенного на орбиту вокруг Луны.
— Поразительно! Значит, там кто-то…
— Не будем предугадывать, — перебил ученый. — Прилетим — увидим.
— А скоро?
— Экий нетерпеливый народ! Не пройдет и… — Павел Кузьмин взглянул на светящийся циферблат ручных часов. — Что за безобразие! Завтра тренировка, а вы все еще разгуливаете!
Взяв Крамова за плечи, он повернул его лицом к двери и легонько подтолкнул.
— А ну-ка, марш спать!
Глава 2
В просторном кабинете за длинным полированным столом расположились несколько человек. Докладывал пожилой грузный мужчина.
— …Итак, из приведенных фактов я могу сделать только один вывод: в настоящее время мы не готовы к отправке на Луну космического корабля с человеком.
Закрыв блокнот, он опустился в кресло.
Председательствующий нервно смял сигару о край пепельницы.
— Мистер Шварц, нам хотелось услышать более радостные вести, — проскрипел он надтреснутым голосом. — Мы крайне обеспокоены продолжающимися неполадками.
Шварц нахмурился.
— Вы же знаете, сэр, что наши люди делают все возможное. Дайте еще немного времени.
— Чтобы Советы снова нас опередили, — раздраженно перебил тот. Его желчное аскетическое лицо болезненно сморщилось. — Проклятая печень! Не забывайте, мистер Шварц, — продолжал он, — вылет советской экспедиции на Луну — дело считанных дней. Нужно опередить. Не так ли? — обвел он взглядом сидящих за столом.
В ответ раздались одобрительные возгласы.
— Мы должны, — он сделал ударение на последнем слове, — запустить "Фалькон" не позднее, чем через две недели.
Шварц сделал протестующий жест.
— Это невозможно! Корабль недоработан. Мы не имеем права рисковать жизнью человека и нашим престижем! — воскликнул он, надеясь найти поддержку у окружающих.
Сидящий рядом генерал неодобрительно взглянул на него и обратился к председателю.
— О каком праве говорит главный конструктор? Кто может нам запретить пожертвовать одним человеком?! А насчет престижа, вы и так изрядно его пошатнули, — бросил он в сторону Шварца. — Ваши ракеты не раз падали черт знает куда, даже на головы латиноамериканцам.
— И все же, я не могу взять на себя ответственность, — упрямо не соглашался Шварц.
Председатель сощурил глаза и они сразу сделались колючими.
— Вы можете гарантировать хотя бы благополучную посадку "Фалькона" на Луне? Понимаете меня, посадку.
Шварц удивленно взглянул поверх очков.
— То есть как это только посадку! Что за смысл посылать туда человека, если не будет гарантии возврата?
— О, боже! Как наивны эти ученые! — воскликнул генерал. — Знамя! Водрузить на Луне наше знамя! Объявить ее…
Председатель громко кашлянул и так взглянул на генерала, что у того слова застряли в горле. Идиот! Тупица! Хотя здесь и узкий круг, но зачем же выбалтывать сокровенное. Впрочем, все эти солдафоны на один лад. Напыщенный вид, ультрагромкие фразы и полное отсутствие чувства меры!
— Не будем придавать большого значения словам генерала, — сухо процедил он. — Мы преследуем иные цели. В первую очередь — чисто научные.
Шварц спрятал глаза за темными стеклами очков. Его лицо стало непроницаемым.
— Ну так как же, мистер Шварц?
Ученый молчал.
Тонкие губы председателя растянулись в зловещей улыбке.
— Может быть, напомнить условия контракта, подписанного вами в дни крушения третьего рейха?
— Довольно! — Шварц порывисто встал. Его левая щека задергалась от нервного тика. — Я не собираюсь взывать к порядочности, это бесполезно. Тот, кто попал в ваши руки, уже не вырвется до конца своих дней! Меня постигло такое несчастье и я вынужден подчиниться. — Он горестно усмехнулся. — Что ж, господа, могу заверить, "Фалькон" стартует в назначенный вами срок. За дальнейшее — не ручаюсь.
Солнечным августовским утром в эфир полетели сенсационные вести. Под звуки национального гимна дикторы всех радиостанций страны сообщили о запуске на Луну космического корабля с человеком на борту.
Заголовки газет кричали:"
Первый человек летит к Луне!"
Новое достижение свободного мира!"
Джимми Линдей ведет "Фалькон"!"
Мы опередили русских!"
Простоватый молодой парень в форме военного летчика во весь рот улыбался с первых страниц газет.
На другой день шумиха достигла апогея. Сообщения с борта "Фалькона" транслировались по всему миру. Предприимчивые дельцы в прессе, по радио, телевидению, рекламировали рестораны, которые посещал Линдей, его любимые папиросы, вина, галстуки…
Журналы были переполнены фотографиями: Джимми обедает, Джимми танцует, Джимми играет в регби, Джимми на пляже…
Певички распевали сразу ставшую модной песенку: "Люблю я лунатика Джимми".
Экстренные выпуски новостей следовали один за другим."
Фалькон" приближается к Луне"
До Луны осталось менее часа полета"
Джимми выбирает место для посадки"
И вдруг тревожный голос диктора:"
Внимание, внимание! Космонавт Линдей из-за технических неполадок совершить посадку не может, "Фалькон" вышел на орбиту вокруг Луны".
И тут же новое сообщение взволновало мир. Радио Москвы известило, что несколько часов тому назад на Луну стартовал космический корабль "Метеор" с экипажем из трех человек: летчиком-космонавтом майором Андреем Крамовым, доктором физико-математических наук Павлом Маркеловым и космобиологом Светланой Маевской. Корабль следует по расчетной траектории. Самочувствие космонавтов хорошее.