Страница 19 из 33
— Совершенно верно, — подтвердил тот.
— А чем объяснить приступы удушья у людей?
— Мы с уважаемым коллегой, — Гардин кивнул в сторону Марча, — пришли к выводу, что животное воздействует на головной мозг. Выставленные из воды щупальца или хоботы служат как бы антеннами. Излучаемые ими колебания парализуют дыхательные центры. Действие их сильное. Даже защитные сетки не могли полностью предохранить людей, а лишь ослабили приступы удушья.
— Гипотеза интересная, — сказал Медведев. — Но куда же девались люди с яхты?
Гардин пожал плечами.
— Если судить по тому, что произошло на "Дельфине", люди, чувствуя удушье, выбегали на свежий воздух, на палубу и там погибали.
— А чудовище могло подобрать их и слопать, — добавил Джон Марч.
Медведев чуть заметно улыбнулся непосредственности американского профессора.
— Чтобы все уточнить, придется направить сюда специальную экспедицию и, пожалуй, на военном судне, — высказал он свое соображение. — А вы, Игорь Александрович, завтра перебирайтесь на "Богатырь" со всем своим хозяйством. После ремонта винта "Дельфин" направится в док заделывать пробоину.
— Что делать с Керном? — спросил Гардин.
— Как и каждое наше судно, "Дельфин" является частью территории Советского Союза. К моему глубокому сожалению, я обязан задержать мистера Керна и доставить в нашу страну, где его будут судить за шпионаж и диверсию, — резко сказал Медведев.
— И правильно сделаете! — выкрикнул профессор Марч.
— Разве вас не огорчает потеря такого ценного сотрудника? — не удержался от колкости Роман.
Марч вскочил как ошпаренный.
— Какой он к черту сотрудник! Мне навязали этого типа перед самым отлетом на ваше судно! Я не знал, что это агент разведки, — потрясая кулаками, заорал он. — Джентльмены, я приношу вам свои извинения за прискорбный инцидент! Мне стыдно за тех деятелей своей страны, которые под прикрытием науки творят грязные дела!
Он чуть не задохся, выпалив эту тираду. Потом немного поостыл и обвел взглядом салон. Все отчужденно молчали.
Марч прокашлялся.
— Уважаемые джентльмены! Еще раз, от себя и от имени всех честных американских ученых, приношу извинения!
Он поклонился и быстро вышел из салона.
Превозмогая слабость, Аго Саар поднялся с постели. Взглянув в зеркало, он недовольно поморщился. Там отразилась небритая физиономия с лихорадочно блестевшими глазами.
Одеваться пришлось с помощью врача. Горячая вода и судовой парикмахер вернули ему обычный вылощенный вид. Только по матовой белизне лица да висящей на перевязи руке было видно, что он еще нездоров. Накинув на плечи китель, Аго Саар поднялся на палубу.
Утро выдалось на редкость хорошее. Воздух еще не успел прогреться, с юга тянул прохладный ветерок. Невдалеке виднелся красавец "Богатырь". Несколько шлюпок сновали между ним и "Дельфином", они перевозили "хозяйство" профессора Гардина.
— Аго Карлович! Уже на ногах! Вот молодчина! — Обрадованный Гардин подошел к капитану и дружески его обнял. — Не рано ли поднялись?
Аго Саар широко улыбнулся.
— Все, Игорь Александрович. Конец болезням! С этой минуты приступаю к своим обязанностям.
— А может быть, спешить все-таки не надо?
— Разве вы хотите лишить меня удовольствия произнести тост на прощальном банкете?
— Что вы! Горю желанием выпить с вами за ваше здоровье!
— И за будущее плавание, — добавил капитан.
— Да, за наше совместное плавание и дружбу!
— Вот и отлично?
Здоровой рукой Аго Саар взял Гардина под руку и оба направились в кают-компанию.
Последняя шлюпка покачивалась у борта. Почти все участники экспедиции перебрались на "Богатырь", и "Дельфин" опустел. Моряки бродили как потерянные. Они крепко сдружились с учеными и теперь чувствовали себя осиротевшими.
Гардин, Роман и Вахтанг сошли в шлюпку. Ожидали только Марину.
— Где она запропастилась? Поторопите ее, — крикнул Гардин.
— Иду! — послышался голос девушки.
Аго Саар обернулся.
Что это? Одетая в легкое светлое платье и изящные туфельки, Марина совсем не походила на того смуглого оборванца в штанах, каким привыкли ее видеть. Даже коротко подстриженные волосы были взбиты в пышную прическу и заколоты блестящей диадемой. Красивая, женственная, она подошла к капитану.
С нескрываемым волнением смотрел на Марину Аго Саар. Какие у нее глаза! В них светится любовь — чистая, пылкая — и надежда. Все было понятно без слов. Девушка ожидала его решения.
Стараясь овладеть собой, Аго Саар стиснул зубы. В его душе бушевала буря. Слово, одно только его слово, теперь разделяло их. Но он молчал.
На лицо Марины легло облачко грусти, она на мгновение как-то поникла. Потом вскинула голову. Ее глубокие черные глаза затуманились.
— Прощай, моряк! Пусть будет счастлив твой путь, — тихо проговорила она и, приподнявшись на цыпочки, крепко поцеловала капитана в губы.
Стоя на мостике, Аго Саар глядел вдаль, туда, где в голубой дымке таял силуэт "Богатыря".
С виду капитан был невозмутим и спокоен, как обычно. Но сурово сдвинутые брови и скорбные складки на лице выдавали душевную боль.
Когда судно скрылось из вида, он вынул из кармана кителя фотографию. С маленького листка картона ему ласково улыбалась молодая женщина с перекинутой через плечо золотистой косой.
Скользнув по ней взглядом, Аго Саар положил фотографию обратно и тяжело вздохнул.
СОНАТА-ФАНТАЗИЯ
Глава 1
У раскрытой двери балкона колыхнулась кружевная штора. С легким вздохом ночного ветерка в комнату залетел аромат жасмина. Листья на заглянувшей в окно ветке зашептались и смолкли.
Чуть слышно зазвучал рояль. Минорная мелодия плавно, почти неощутимо, влилась в тишину летней ночи.
Луна выглянула из-за облака и словно замерла, прислушиваясь к музыке.
Пианист играл на память. Его глаза были закрыты, воображение рисовало фантастические картины. Он видел причудливые пики, исполинские горные цирки, громадные впадины. На совершенно черном небе — яркие немерцающие звезды. Их блеск холоден и чист, как эти звенящие высокие тона.
Пальцы уверенно перебирали клавиши. Рокочущие ноты чередовались с певучими. Это — световые контрасты. Густые непроницаемые тени и освещенные солнцем грани утесов.
В плавный ритм сонаты ворвалась тревога, словно кто-то дерзкий захотел нарушить покой уснувших каменных исполинов. И снова зазвучала холодная, как бы сотканная из лунного света, мелодия. Она становилась все тише, тише и замерла на басовых аккордах.
Небольшая пауза, и опять звуки полетели по комнате.
Теперь они метались, как вырвавшиеся из клетки птицы, ударялись о стены и, вылетая в окно, исчезали в необъятном просторе лунной ночи.
В музыке чувствовалось что-то большое, радостное. Кто-то, еще не совсем уверенный в успехе, спрашивал самого себя, мечтал, сомневался, надеялся…
И вдруг звуки рассыпались тысячами хрустальных осколков. Руки музыканта заметались.
Это сбывается мечта!
В клубах дыма и пламени космический корабль взметнулся ввысь. Вместе со стремительным аллегро нарастала скорость. Дюзы полыхали белым огнем. Быстрее!… В космос!…
Вот отделилась первая ступень ракеты… Темп ускорился. Вторая ступень…
Пианист забыл обо всем. Он там, в свободном полете. Все ближе, ближе, неизвестный загадочный мир…
Последний аккорд. Откинувшись на спинку стула, пианист долго сидел неподвижно. Потом пригладил растрепавшиеся волосы, встал и подошел к окну. В голубом лунном свете отчетливо обозначился профиль человека с высоким лбом и резко очерченным подбородком. На его расстегнутом кителе тускло поблескивали погоны. Все еще находясь под впечатлением музыки, он вглядывался в звездное небо.