Страница 5 из 11
Еще одной популярной идентификацией Петербурга остается псевдоним Северная Венеция, поддерживаемый очевидным подобием этих двух городов. Их сближают мерцающая вода каналов, иллюзорность города, зеркально отраженного в водах, свойство Венеции и Петербурга провоцировать мистические настроения, само противостояние городской тверди и водной стихии, постоянно готовой потопить Петербург и поглотить Венецию…
Г. З. Каганов рассматривает шесть смыслов этого псевдонима Петербурга.[9] «Самый первый смысл был и самым конкретным: „Северная Венеция“ означала просто Амстердам». Именно так в XVII веке называли главный город Голландии. Венеция и Амстердам оказались как бы синонимами, вместе составляя образец, которому следовал Петр Великий. Второй смысл: город-остров среди моря. Третий смысл – не физическое подобие, а художественный образ Венеции. Изображения Петербурга в графике и живописи al modo di Venezia возникают с середины XVIII века и достигают вершины в творчестве Ф. Алексеева, получившего «титло русского Каналетто». Четвертый смысл – теснота городской застройки. Ссылаясь на Теофиля Готье, Каганов полагает, что «не величие, а уют и интимность, не широкий простор Невы, а тесные внутренние проезды и узкие городские речки, прорезающие каменное тело города, – вот что в середине XIX века создает сходство с Венецией и ценится выше всего».[10] Пятый смысл – среда венецианского карнавала. В начале XX века в Петербурге культ Венеции XVIII века исповедовался значительной частью художественной интеллигенции. Шестой смысл – греза об утраченном Петербурге. Такой смысл псевдоним приобрел на Западе в среде русской эмиграции: «Оттуда Петербург как-то сам собой воспринимался на венецианский лад» (например, образы Петербурга в поздней графике А. Н. Бенуа и М. В. Добужинского).
В XX веке destructio Петербурга, «города трагического империализма» (Н. П. Анциферов), проецируется на Венецию, отмеченную длительным умиранием. Поразительно много черт сходства обнаруживается при сопоставлении исторических судеб Венеции и Петербурга, хотя венецианская история в пять раз протяженнее петербургской.
Напомним, что Венеция основана в 451 году, когда гунны, ведомые Аттилой, вторглись на Апеннинский полуостров и разрушили город Аквилею, заставив оставшихся в живых искать убежище на островах лагуны. Высшей степени своего расцвета и могущества Республика Сан-Марко достигла спустя тысячелетие после ее основания; Петербургу для этого понадобилось чуть более ста лет. В XIII–XIV веках к Венеции перешло господство в торговле между Европой и Востоком, и она стала «господином и хозяином четверти и еще полчетверти Римской империи». В столицу торговой империи стекались несметные богатства, здесь возводились великолепные храмы и дворцы, прокладывались новые каналы, строились мосты…
В XV–XVI веках политическое и экономическое значение и влияние «жемчужины Адриатики» начинает таять. После захвата Константинополя турками, открытия Америки и морского пути в Индию сместились торговые пути, проходившие на Восток через Италию. В XVII веке турки отобрали у Венеции ее греческие владения, что привело к резкому сокращению объема ее торговли с Востоком. Аналогия с упадком Петербурга после крушения империи Романовых в начале XX века и распадом советской империи в начале 1990-х годов очевидна.
Но Венеция, накопившая в Средние века огромные богатства, осталась культурным центром, городом искусств.[11] Целиком утратив былую мощь, она наполнилась в XVIII веке звуками музыки и закружилась в вихре карнавала. Под властью Наполеона, затем Австрии и наконец в составе объединенной Италии Венеция постепенно переходила на положение города-музея.
«Венеция, – писал историк искусств Марк Монье, – накопила за собой слишком много истории, она отметила слишком много дат и пролила слишком много крови. Она слишком долго и слишком далеко отправляла свои страшные галеры, слишком много мечтала о грандиозных предназначениях и слишком многие из них осуществила…».[12] Эта характеристика вполне приложима к краткой, но чрезвычайно интенсивной и насыщенной трагическими событиями истории Петербурга.
Проблемы современной Венеции, резко обострившиеся после наводнения 4 ноября 1966 года, когда вода поднялась на 194 сантиметра выше уровня моря и стояла три дня, включают сложнейший комплекс вопросов защиты, реставрации и поддержания жизнеспособности старого города, расположенного на 118 островах лагуны.[13] Зданиям, сооружениям, бесценным произведениям искусства все больше угрожают и вода, размывающая фундамент и стены, и отравляемый промышленностью Местре[14] влажный морской воздух, разрушающий камень и металл.[15] Путешествие по любому из малых венецианских каналов обнаруживает картину «загнивания» городской застройки: большие участки стен с обвалившейся штукатуркой, растрескавшимся кирпичом, забитые окна первых этажей, выщербленные каменные блоки.
Весьма остры социальные проблемы Венеции. Значительная часть жилья не отвечает современным требованиям. Основные места трудовой деятельности – на материке. Население исторического ядра города неуклонно сокращается, при этом Венеция становится городом стариков. Покинутые жилые помещения (главным образом в первых этажах зданий) практически невозможно поддерживать, дома быстро отсыревают, ускоряется их старение и разрушение.
Все эти факторы, тесно взаимосвязанные и действующие одновременно, приближают катастрофу города. Нужны радикальные меры спасения. В последней трети XX века проблема Венеции стала достоянием широких общественных кругов в Италии и далеко за ее пределами.
Мы сознательно сгустили краски, чтобы подчеркнуть актуальность псевдонима Северная Венеция для современного Петербурга. Великий город, прославившийся на весь мир своими неповторимыми архитектурными ансамблями и грандиозными историческими событиями, оставившими неизгладимый след в памяти человечества, переживает в конце XX века вместе с Россией тяжелые времена. Суть происходящего определил в 1991 году мэр Петербурга А. А. Собчак: «Город не просто в кризисе, у нас катастрофа. Слово „спасение“ здесь единственно верное. Если мы сегодня не приложим колоссальных усилий, то завтра может быть поздно».[16] Вот лишь некоторые факты, характеризующие Петербург первой половины 1990-х годов.
1. Постоянное население города уменьшилось с 5 млн человек в 1990 году до 4,8 млн в 1996-м. С 1988 года неизменно падает число родившихся, а с 1989-го постоянно растет число умерших. В 1996 году в Петербурге умерло вдвое больше, чем родилось. На структуру населения города традиционно серьезное влияние оказывали переселенцы (вольные или невольные). Если до 1991 года общий прирост населения формировался главным образом за счет мигрантов, то в начале 1990-х миграционное сальдо имело уже отрицательный знак: уезжало больше, чем прибывало. Согласно прогнозу Центра экономической конъюнктуры при правительстве России, сохранение негативных тенденций ожидается в ближайшие 5–10 лет. Постоянно убывает доля жителей Петербурга в численности населения страны. Миграционные процессы в сочетании с динамикой рождаемости и смертности заметно влияют на половозрастную структуру населения города. Доля горожан моложе трудоспособного возраста имеет тенденцию к сокращению, а доля петербуржцев старше трудоспособного возраста – к росту. Одновременно доля женщин почти на 10 % превышает долю мужчин (по всей России – на 7 %). Очевидно, что демографические проблемы города обострены экономическим кризисом.
2. Гигантское свертывание производства в России в первой половине 1990-х годов сопоставимо с Великой депрессией в США. Общий объем промышленного производства за 1991–1994 годы сократился наполовину, как и в США в 1929–1933 годах. Темпы падения производства в следующие два года сохранились. Спад индустриального производства в Петербурге оказался более глубоким, чем по стране в целом. Промышленность Северной столицы родилась и развивалась на протяжении трех веков прежде всего как военная. К моменту распада советской империи около 70 % промышленности Ленинграда составляли машиностроительные предприятия, значительная часть которых была занята производством разных видов военной продукции,[17] выпуск которой с начала 1990-х годов неуклонно сокращался. В результате стремительно распадалась отрасль, оснащенная передовыми технологиями, на предприятиях которой были заняты сотни тысяч наиболее квалифицированных работников. Демилитаризация экономики и конверсия ВПК протекали здесь не менее болезненно, чем в других регионах.
9
Каганов Г. З. Северная Венеция: шесть смыслов псевдонима // Петербургские чтения-95: Материалы науч. конф. 22–26 мая 1995 года. СПб., 1995. С. 58–60. Каганов повторяет укоренившееся в исторической литературе мнение о том, что, «в отличие от Амстердама, Венеции он [Петр Великий] так и не увидел». Исследования С. О. Андросова достаточно убедительно показали: Петр все-таки посетил Венецию 19 (29) июля 1698 г. Согласимся с тем, что даже одного дня было достаточно будущему основателю Петербурга, «чтобы запомнить Венецию на всю жизнь» (Андросов С. О. Петр Великий в Венеции // Вопросы истории. 1995. № 3. С. 134).
10
Каганов Г. З. Северная Венеция: шесть смыслов псевдонима. С. 59.
11
Упадок благосостояния государства отразился на архитектуре как на самом дорогом виде искусства: в XVII веке венецианцы строят значительно меньше, чем в предшествующие времена, а в следующем столетии крупного строительства не предпринимают вовсе.
12
Цит. по: Муратов П. П. Образы Италии. М., 1994. С. 23.
13
См.: Разумов Г. А., Хасин М. Ф. Тонущие города. 2-е изд. М., 1991. С. 193–232.
14
Местре – материковая промышленно-портовая часть Венеции. Здесь сосредоточены алюминиевые и нефтеперерабатывающие заводы, химические предприятия, теплоэлектроцентрали, судоверфи, второй в Италии по грузообороту морской порт.
15
На протяжении XX века Венеция довольно быстро (до 5 мм в год) погружалась в лагуну, в результате суша погрузилась на 23 см. Основная причина бедствия – промышленный забор воды из артезианских скважин и, как следствие, понижение водоносного слоя земли; на постепенное затопление города также влияет возрастающее давление наземных объектов. После закрытия скважин оседание города замедлилось, ныне прекратилось. По расчетам ученых, Венеция может стать не пригодной для жизни уже в 2028 г. Постепенное разрушение города происходит также из-за увеличившейся частоты наводнений в Венецианской лагуне.
16
Собчак А. А. Сберечь для человечества // Наше наследие. 1991. № 6. С. 114.
17
К началу 1990-х гг. в Ленинграде сформировался конгломерат отраслей по производству новейших вооружений, включавший и многие направления науки, который оказывал значительное влияние на социально-политическую и в каком-то смысле нравственную атмосферу. В период нараставшей гонки вооружений ВПК Ленинграда активно участвовал в разработке и совершенствовании военно-морской, ракетной, космической, авиационной, танковой, артиллерийской техники. Эта гигантская «кузница оружия» находилась в опасной зависимости от государственного заказа. Даже частичная демилитаризация экономики и конверсия ВПК должны были неизбежно обернуться для города острейшими проблемами.