Страница 73 из 93
Я бросил на стол купюру и решительно поднялся.
— Ступай за мной!
Когда оказались в салоне «мерса», первым делом ошмонал этого подозрительного субъекта на предмет спрятанного оружия. Хоть он совсем не походил на подосланного киллера, но береженого бог бережет.
Обыскиваемый вел себя безропотно, послушно поворачивался и не делал резких движений.
— Зря вы так, Евгений Михайлович! Я к вам со всей душой!
— Не спорю, дорогой. Но привычка — вторая натура. Откуда меня знаешь? Кто ты?
— Олег Сапешко я. Не помните? Летом восемьдесят пятого в екатеринбургском следственном изоляторе я себя в нарды проиграл…
И я вспомнил.
…Лето выдалось необычайно для Урала жаркое. В камеру с двадцатью тремя шконками набили шестьдесят «тяжеловесов» — подследственных, проходящих по тяжким статьям.
Два высоких окна, забранных, кроме решеток, еще с внешней стороны «шторами», почти не пропускали воздух. Наоборот, стальные листы «штор», раскалившись на солнце, дышали мартеновским жаром, вызывая ассоциацию с преисподней.
Я под следствием загорал уже второй год и как старожил, к тому же раскручиваемый по всеми уважаемой сто второй статье — умышленное убийство, считался в камере старшим, а если по-блатному — смотрящим.
После обеда пригнали новый этап из трех человек. Мой подручный Жора-Интеллигент по давно отрепетированному сценарию завел с ними душевный разговор, целью которого являлась «пробивка», попытка узнать, есть ли у кого-то из новоприбывших золотые коронки. Свою речь он ловко перемежал шутками и анекдотами, стремясь вызвать у собеседников улыбки и смех, что сильно облегчило бы задачу.
Уже через несколько минут Жора подошел, явно довольный, к моему шконарю у окна.
— Все путем, Монах! У одного мужика есть рыжий мост справа на верхней челюсти. По базару чистый фраер. Вон тот худой, как моя жизнь. На игру раскрутить или по беспределу проехать?
— Жора, ты же Интеллигент! Зацепи его в нарды на «просто так». Но виду он в натуре лох. Дерзай.
Дальнейшие события развивались по накатанной дорожке. Жора предложил клиенту развлечься в нардишки. Обронив, что игра не на деньги, а на «просто так». Не подозревавший подвоха новенький согласился. Интеллигент был нардист моего уровня, и выигрыш являлся предрешенным. Так и вышло. Новенький проиграл с коксом, не успев даже перевести фишки за бортик в «дом».
— Расчет хочу получить сразу! — заявил Жора. — Как предпочитаешь? При всех или за ширмочку для приличия пройдем?
— Да в чем дело?! — лицо обритого наголо мужика студенисто подрагивало. — Мы ведь без интереса играли!
— Не финти, лунокрут! — завизжал Жора. — Мужики, подтвердите, что ставка была на «просто так»!
Обступившая стол братва, в предвкушении бесплатного развлечения, согласно загудела.
Тут пришел мой черед вмешаться в происходящее.
— Ты чего хай поднял, Интеллигент? — спросил я, поднявшись со шконки и подходя к столу.
— Да вот этот волк тряпочный прошпилил свое очко, а рассчитываться не желает. Рассуди по закону, Монах!
— Закон един для всех! — жестко сказал я. — Раз проиграл — плати! Как кличут?
— Олег Сапешко.
— Тут уж ничего не попишешь. Не стоило задницу на кон ставить. Будешь теперь не Олегом, а Олей. Место тебе у параши определим.
— Да вы что, мужики? Это же беспредел! — взвился проигравший. — Я не в курсе был! Разве бы стал на себя играть?!
— Все так базарят, проигравшись, — отмахнулся я. — А при другом раскладе ты бы Интеллигента раком ставил!
— Никогда! Я не педераст!
— Ты на что намекаешь, козел?! — заверещал Жора. — По-твоему, я педераст?! Да тебе надо почки и печень отстегнуть перед тем, как закукарекаешь! Петух мохнорылый!
— Ша, Жора! Может, Олег в натуре не знал, что означает «просто так»? — сделал я вид, что засомневался.
— Незнание законов не освобождает от ответственности! — хищно осклабился Интеллигент, демонстрируя некоторую начитанность.
— Это так. Но, может, с Олега плату по-другому возьмешь? Пожалей мужика. Ведь петухом ему срок в десять раз длинней покажется!
— А меня кто пожалеет? — продолжал выкобениваться Жора. — Я уже три месяца без бабы! Да и чем ему расплачиваться, кроме натуры?
— Есть! Есть чем! — бледное лицо Олега децал порозовело. — Мост золотой пойдет? Три зуба и две коронки.
— А он верняк рыжий? Не рондоль? — уточнил Жора. — Если луну крутишь, вся камера тебя трахать будет. Без выходных и перерыва на обед!
— Гадом буду, мужики! Медицинское золото! Пятнадцать грамм с мелочью. Только как снять?
— Это не проблема, — я поощрительно похлопал лоха по плечу. — Интеллигент, волоки инструмент!
— Он у меня как раз с собой, — усмехнулся Жора, выкладывая на стол ложку и стальную спицу, загнутую крючком. — Слушай сюда, Олежек! Накали ложку спичками и приложи к коронкам. Цемент в них потрескается и сдергивать будет не слишком больно. Действуй!
После вечерней проверки я загнал золотой «трофей» прапору-контролеру за три косяка чуйской «травки» и полкило чая.
… Включив освещение в салоне «мерса», я внимательно посмотрел в глаза давнему сокамернику.
— Насколько понимаю, уважаемый, у вас имеются претензии насчет того зубного протеза? Логично. Пятнадцать грамм по сегодняшнему курсу это…
— Перестаньте, Евгений Михайлович! Как можно?! — мой собеседник, казалось, был искренне возмущен. — Это я вам еще должен остался, за то что спасли меня от такого животного как Жора Интеллигент!
— О покойниках плохо говорить грех, — строго заметил я, закуривая «родопину».
— Он умер? Совсем ведь молодой был, — как-то радостно опечалился Сапешко. — Несчастный случай?
— Да. Пал жертвой своего увлечения криминалистикой, — туманно пояснил я. — Вернемся к земным делам. Что тебе от меня надо?
— Ничего. Просто решил вмешаться в ситуацию, как вы тогда вмешались. Только сейчас опасность грозит уже не мне…
— Ладушки. Рассказывай!
— Мне заказали составить точный график ваших передвижений по городу. Для чего обычно используются такие сведения, сами отлично понимаете.
— И кто так любознателен?
— Максим Максимович. Мы в баре «Полярная звезда» познакомились. Дал мне вашу визитку, фото и сто тысяч на расходы. Правда, по выполнении задания обещал поллимона. То, что я вас знаю, я ему не сказал.
В задумчивости я повертел в руках свою фотографию, сделанную «Полароидом» в тот момент, когда я выходил из «Вспомни былое». От визитки тоже толку было мало — тираж составлял пятьсот штук, и раздавались карточки мной налево и направо.
— Опиши этого Максима Максимыча. Когда у вас стрелка?
— Встречу он не назначил. Сказал, сам найдет через несколько дней. Это нетрудно. Я же в том баре с утра и до закрытия ошиваюсь. А внешность у него самая обыкновенная. Лет тридцати, рост и телосложение средние. Гладкое лицо без особых примет. Шатен.
— Не знаю такого, — констатировал я сей прискорбный факт. — Ладно. Давай свои координаты и держи вот двести штук на мелкие расходы. Когда разберусь, получишь лимон. Цынкани, если заказчик вдруг нарисуется. Телефоны в визитке.
— А что с графиком ваших сегодняшних поездок? Отдать?
— Обязательно. И благодарю за работу. Бывай!
Когда Сапешко вышел из машины и растворился в ночном городе, я еще долго не включал зажигание, с пристрастием обозревая окрестности. Когда, наконец, отъехал от стоянки, за мной никто не увязался. Это обнадеживало. Слежку организовал явно не профессионал. Дублеров у Сапешко не было.
Двухэтажное здание гостиницы «Кент» когда-то под скромной вывеской «Дом колхозника» давало приют неприхотливым сельским гостям.
Но ускорение и новое мышление сделали свое дело. Перестройка коснулась «Дома колхозника» буквально. После капремонта и переоборудования шестиместных номеров в одно-двухместные здание превратилось в трехзвездочный отель уже на правах частной собственности.