Страница 8 из 38
– Да, понял, – заметно поскучнев лицом и голосом, вяло кивнул крупный чин местных органов правопорядка. – Хорошо, Евгений. Коли сильно припрет – смело ссылайся на меня. Я подтвержу факт нашей конспиративной встречи.
– Вот и ладушки! Значит, все путем! – Я словно бы даже ощутил, как с моих плеч свалился тяжелый и опасный груз. – Ты не обманул моих ожиданий, майор. С меня причитается!
Когда с бутылкой марочного коньяка было благополучно покончено, опер патриотично-поспешно засобирался на службу отечеству. В родное управление внутренних дел то бишь. Впрочем, думаю, Инин так рвался в контору не на борьбу с преступностью, а в свой рабочий кабинет, где у него, как мне было доподлинно известно, всегда имелась алкогольная заначка в виде штофа смирновской водки.
Удерживать продажного мента я и не думал – и так уж надоел он мне хуже пареной репы. Хуже лагерной баланды то бишь.
Буквально через минуту после ухода Инина у меня появился Цыпа.
– Какие новости, Евген? – с порога поинтересовался преданный соратник. Ситуация прояснилась хоть децал?
– Наин, нихт, ноу, братишка, – ответил я, пытаясь за красивыми импортными отрицаниями спрятать свое невеселое настроение.
Цыпа разочарованно вздохнул и уселся в кресло, терпеливо дожидаясь, пока я оденусь.
Сменив стеганый шелковый халат на свой обычный повседневный прикид черные рубашку, джинсы и кожанку, – я почувствовал себя более оптимистично и уверенно. В особенности когда ощутил в кобуре под мышкой приятную тяжесть безотказно-верного "маргоши" с навинченным на ствол цилиндриком глушителя. Сунув в задний брючный карман запасную десятизарядную обойму, стал полностью готов к труду и обороне, так сказать.
Не прошло и четверти часа, как мы с Цыпой уже входили в малый банкетный зал гостиницы "Кент". Там уже находились Том и Петрович, резавшиеся со скуки в карты. При моем появлении соратники сразу прекратили данное постыдное развлечение, тем паче что играли они в плебейского "дурака", а не в приличную "буру".
– Фунт, тряхни стариной и организуй-ка свежего холодного пивка на нашу честную компанию, – обратился я к Петровичу, усаживаясь на свое законное место во главе длинного, на весь зал, стола.
– Дружественная нам строительная фирма "Феникс" закончила ремонт собачьего кладбища. Сейчас памятники смотрятся даже лучше, чем раньше. Я сам вчера ездил в "Приют для друга" принимать ихнюю работу, – доложил Том.
– Замечательно, – без всякого энтузиазма отозвался я. – Но у нас более важные вопросы в наличии. Кто-то очень старательно мутит воду в нашем тихом пруду. Интригует по-крупному, короче. Сильно подозреваю, что убийство господина Романова и налет на кладбище как-то взаимосвязаны между собой и являются делом одних и тех же лап. Весьма вероятно, что за всеми этими событиями стоит не кто иной, как тюменский Нахрап. Наверняка покойный Романов следил за мною по его заказу. Как мыслите, мальчики?
Фунт приволок на деревянном подносе полдюжины кружек ледяного пива, и обсуждение наших животрепещущих проблем сразу активизировалось. Хотя в настоящем случае определение проблем как "мертвотрепещущих" было бы явно более в тему.
– Надо замочить Нахрапа – и вся недолга! – решительно высказался Цыпа. Даже если он не при делах, все одно, пора козлу на покой.
– Я тоже так думаю, – поддержал рацпредложение Цыпы Том. – Лучше перестраховаться от греха. Тем более что никаких других контрмер мы предпринять не можем. На безрыбье и жопа соловей, как говорится.
– Ну, кое-какие шаги мы сделать все же в состоянии. К примеру, грамотно пустить информацию, что некто левый продает патроны к "парабеллуму". Товар весьма дефицитный, и если стрелок трется где-то поблизости, то вполне может клюнуть на приманку и засветиться.
– Козырная идея, Евген! – восхитился Цыпленок, возбужденно блестя глазами. – Махом выцепим мутнорылого ухаря, который спецом кокнул частника сыскаря напротив твоего подъезда!
– Сомневаюсь, что такое мероприятие станет успешным, – пессимистично заметил Том. – Ежели у неизвестного нам кадра есть уголовный опыт, он и за ящик патронов навряд ли храповик из норы высунет. Не законченный идиот, поди.
– Я никак не вкурю, Михалыч, – проскрипел со своего кресла Фунт, глядя на меня своими выцветшими буркалами. – Ты хочешь найти какой-то особенный "парабел"?
– Самый что ни на есть обыкновенный. Не лезь, Петрович, в серьезный базар. Лучше принеси-ка еще пивка.
– Но ведь этих германских шпалеров пруд пруди, – упрямо не сдавался наш старикан, явно не спеша заменить на столе порожние кружки на полные.
– Да неужели? – мягко улыбнулся я, не желая излишней резкостью обидеть ветерана уголовного "труда". – Я, к примеру, за всю свою жизнь лишь пару раз лицезрел "парабеллум". Даже в нашем, далеко не бедном арсенале ни одной такой "волыны" нет. Кончай мудрствовать, старик, – ступай за пивом!
– Погоди чуток, Михалыч! Я всего несколько дней назад видел "люгер" у Сержа за поясом. Случайно это вышло – тот как раз пиджак снял, чтоб фрак надеть. На работу он заступал. "Парабел" я ни с чем не спутаю – в штрафбате почти всю Отечественную протрубил.
– Какой Серж? Здешний вышибала? – уточнил Цыпа, весь подавшись вперед, словно хищник, готовящийся к смертельному для кого-то прыжку.
– Ну да. Он самый. А что случилось? – Петрович, явно забеспокоившись, стал нервно потирать свои руки. – Я его сюда не принимал! Это Том взять его порекомендовал – сидели они когда-то вместе! Гадом буду!
– Не хипишуй, Фунтик. К тебе претензий не имеется, – поспешил успокоить я разволновавшегося старикана. Не хватало еще, чтоб Петровича "кондратий" прямо тут прихлопнул, в натуре. Нет уж, пусть и дальше продолжает потихоньку коптить небо, не вешая на меня заботу о своих похоронах.
– Серж на пикнике присутствовал? – обратился я к Цыпе и Тому одновременно.
– Нет, Евген. В тот день Серж на работе был – наблюдал за обстановкой в баре, – мрачно ответил Том, скорбно поджав губы. – Я его почти не знаю. Просто в одном отряде на зоне чалились. На воле случайно пересеклись. Не веришь?
– Верю, брат. Не бери в голову. Ладушки! Фунт, ступай за пивом. А так как ты сильно обветшал на восьмом десятке, то вполне логично, коль попросишь Сержа помочь донести сюда кружки. Сечешь поляну?
– Секу, Михалыч! – Фунт бодренько поднялся с кресла и, прихватив поднос с пустыми кружками, засеменил к дверям.
– Я подстрахую на всякий пожарный. Он наверняка вооружен. – Цыпа пружинисто поднялся и тоже направился к дверям, но не вышел из зала, как Петрович, а встал сбоку за косяком. Бдительный у меня телохранитель, просто спасу нет. За что и дорог, впрочем.
Щелкнув зажигалкой, я запалил "Стюардессу", с удовольствием вдыхая душистый болгарский дым и размышляя о превратностях госпожи Судьбы и выкрутасах господина Случая. Но решить, кто из них главнее, так и не смог. Ладно, как-нибудь на досуге поразмышляю над данной философской дилеммой в дружеском обществе "Наполеона". Древние мудрецы говорили: "Истина в вине". От себя могу ответственно добавить – в коньяке тоже.
Дверь отворилась, и в банкетный зал вошли двое. Прокладывая курс, впереди шаркал по паркету Фунт, а за ним уверенно шагал тридцатилетний черноволосый детина с короткой стрижкой, держа в вытянутых лапах поднос, плотно заставленный запотевшими кружками. Незамеченный пивоносом, замыкал шествие мой рыжий костолом.
– Отлично, братец! – сказал я, когда поднос с пенным напитком благополучно оказался на столе. – Я тебя задержу чуток. Небольшое дельце есть. Кстати, ты при "козырях"?
Правая рука Сержа дернулась под фрак к поясному ремню, но цели не достигла – сцепленные в "замок" кулаки Цыпы обрушились на затылок вышибалы, и он моментально потерял "систему координат", свалившись бесчувственной тушей на паркетный пол.