Страница 18 из 104
– Тогда мистеру Голдмену дали успокоительное и спустя три с половиной часа он попросил прощения за то, что вспылил. До сегодняшнего дня более–менее высокой агрессии с его стороны не наблюдалось, а показатель сопротивляемости к внешним раздражителям повысился до восьмидесяти.
– А что же сегодня произошло? – спокойно спросил Браун, взглянув на Роберта.
– Даже не смотря на то, что мистер Голдмен научился принимать себя настоящим и жить, не требуя ответов на свои вопросы, он все же продолжает познавать себя. Это из человеческого генома удалить невозможно. Как я уже говорил ранее, нам нужно провести тесты и установить, что пошло не так, но, мне кажется, что ингибитор в его голове дал небольшой сбой, и крохотный отрывок его памяти проскользнул через эту брешь. Повторюсь: он увидел людей, которых убил, но принял их за родителей. Разумеется, что с этим видением у него появилось еще больше вопросов и чувство беспокойства, приводящее к фрустрации и агрессии. Я считаю, что сейчас это единственное логическое объяснение ситуации.
Руководитель проекта «Греттенсхейм» не сводил с него глаз. Артуру не нужны были догадки и предположения. Ему было нужно, чтобы Иззи Голдмен стал безопаснее белого кролика, а этого пока ему этого никто не предоставил. Его взгляд стал еще более злым.
– И вы называете это прогрессом, доктор Льюис?
Роберт был готов к этому вопросу.
– Гретта. Воспроизведи поочередно файлы под номером 48531, 32484 и 19658.
– Да, доктор Льюис.
Видео сменилось.
– Эта запись была сделана в третьем перерождении мистера Голдмена. В его прошлой жизни – уточнил Роберт. – Здесь ему тридцать девять лет. Показатель по шкале – пятьдесят семь.
Роберт выпрямился и сложил руки на груди. Психотерапевт видел эту запись уже много сотен раз, как и другие документы из прошлых жизней Голдмена. Он прекрасно осознавал, что ждет непросвещенного Артура, для которого все долгая история Иззи была не более чем черным курсивным шрифтом на белых листах отчетов.
На видео Иззи был совершенно другим, нежели каким они оба привыкли его видеть. Длинные скомканные волосы, доходящие до плеч, вместо привычной аккуратной короткой стрижки. Сгорбленная осанка. Опасливый взгляд. Это были глаза дикого зверя, которого посадили на цепь.
Перед заключенным сидел молодой доктор, который всем своим видом старался держаться на расстоянии. Не помогло: зеленый новичок – салага с психологического факультета – все же оказался слишком близко, когда Иззи перестал себя контролировать.
Голдмен сорвался с места и подскочил к нему, кричал и размахивал руками у самого лица испуганного доктора. Тот хоть и был морально готов к такому повороту, но на деле ничего подобного не ожидал. Доктор поднялся, и это было его ошибкой. Иззи принял это вызов и ударил доктора по лицу тыльной стороной ладони. Бедолага потерял равновесие и повалился на пол.
– Все обошлось только одной мужской пощечиной. В тот раз мистер Голдмен не зашел дальше, и когда появилась охрана, он уже забился в угол подальше от доктора… Конора. Да, так его звали.
– Мне безразлично, Льюис, как его звали. К чему вы клоните?
– Прошу, досмотрите до конца.
Появилось следующее видео. Было заметно, как за прошедшее столетие изменился и сам комплекс «Греттенсхейм». Тогда он только–только был основан, переоборудован из тюрьмы, и больше походил на испытательную камеру, чем на лабораторию, в которой ставили эксперименты над возможностями человеческого организма.
– Второе перерождение. Тридцать один год. Показатель – девятнадцать.
Глаза Брауна впились в экран. На записи Иззи сбил с ног человека, а затем наклонился над ним и бил по лицу поочередно правым и левым кулаками.
Роберт заметил это изменение в лице начальника. Глубоко в его душе что–то затрепетало. Доктор увидел, как на лбу и под носом руководителя появились капельки испарины.
– На тот раз сотруднику комплекса повезло чуть меньше, чем его коллеге из будущего. Мистер Голдмен избил его, сломал нос и ключицу, а так же выбил три зуба. А теперь… давайте посмотрим на последнюю запись.
Артур хотел остановить Льюиса, но на экране уже появилось видео. Браун еще не знал о подстерегающем его ужасе.
Стены комнаты на видеофрагменте были выложены серой кафельной плиткой с какими–то ужасными желто–зелеными пятнами. Тогда комплекс был тюрьмой строгого режима и никого особо не волновал комфорт заключенных. К ним относились как к отродью, попавшему сюда за свои гнусные преступления. Об удобствах не было и речи.
В таких условиях содержались обычные заключенные, но к Иззи Голдмену это не имело никакого отношения. Он был первым клонированным человеком в мире и даже не подозревал об этом. По сути, его перерождение снимало всю ответственность за провинность «оригинала», но это никого не интересовало: с этим человеком обращались как с убийцей, приговоренным к семи пожизненным заключениям.
– Первое перерождение. Мистеру Голдмену сорок шесть лет. Тогда над ним еще не ставили экспериментов и просто вели наблюдение, потому что считали, что образец… что клон нежизнеспособен. На записи он проходит осмотр у штатного врача. Именно после этого случая и было принято решение о создании комплекса «Гретта».