Страница 36 из 76
— Пока не забыл, вот что должен вам сказать. Во-первых, в Министерстве обороны работают 28 000 сотрудников. — И он стал объяснять, какие там отделы и в каких зданиях они находятся{142}.
Он отметил также, что аппарат Центрального Комитета «значительно увеличился и включает в себя различные отделы». Там существует даже, сказал он, комиссия, которая занимается выезжающими за границу людьми. Их спрашивают о том, как они будут вести себя за границей, и о том, что собираются там делать. А еще все выезжающие должны заполнить специальную секретную анкету{143}.
— На первой странице этой анкеты — заявление, которое нужно подписать. Там написано что-то вроде следующего: «Я, Олег Пеньковский, выезжаю за границу и обещаю соблюдать достоинство гражданина Советского Союза, являясь его представителем, не вступать ни в какие контакты или недозволенные обсуждения и сохранять государственную тайну». На следующей странице — основные анкетные данные. Сюда же включены и все записи по партийной линии. Это документ с грифом «совершенно секретно». А дело все в том, что подобные вопросы не соответствуют нашим широко разрекламированным демократическим принципам, поэтому эту анкету и засекретили. Отговорка такая, что если какое-то министерство посылает своего сотрудника за границу, то Центральный Комитет не имеет к этому никакого отношения. Это ложь.
Естественно, министерство может включить кого-то в заграничную поездку, но затем все скрупулезно проверяется в КГБ. Когда их разрешение получено, комиссия Центрального Комитета получает от этого человека подписанное секретное обязательство, и таким образом дается разрешение для выдачи Министерством иностранных дел дипломатического паспорта{144}.
Возвращаясь к своей основной теме, Пеньковский сказал, что в случае начала войны в Москве необходимо будет уничтожить 50 000 высокопоставленных людей, от которых многое зависит. Он представил свои подсчеты: численность личного состава Генерального штаба Министерства обороны — 28 000 человек, в Центральном Комитете Коммунистической партии СССР — 5000 человек, в КГБ — от 5000 до 6000. Вдобавок военно-морские и военно-воздушные силы. Он перечислил также другие областные штабы в почти что двадцати военных округах с личным составом около 100 000 человек.
— Таким образом, согласно представленному мной плану, в СССР необходимо будет уничтожить 150 000 опытных генералов, офицеров и штабных сотрудников.
Пожалуйста, обсудите мой план, — стал просить Пеньковский своих собеседников, — и доложите о нем в свое управление. Нет сомнения в том, что там понимают: в случае войны массовое уничтожение людей неизбежно. Может, проблему в целом я понимаю и не совсем правильно и мне надо немного переориентироваться. Готов принять любое задание: взорву в Москве, что смогу, выполню любое поручение. Возможно, более опытные и мудрые головы придут к лучшему решению, чем предложил я{145}.
Хотел бы сказать и о другой возможности. Ваши ученые могут над этим подумать. Ядерные мины с атомным эквивалентом ТНТ должны быть спрятаны в каком-нибудь устройстве, например в устройстве, сделанном под мусорницы, которые можно увидеть у каждого подъезда. В такой мусорнице нужно сделать двойное дно. А я должен буду установить в них часовой механизм на определенное время. Необходимые материалы нужно приобрести в советском магазине, чтобы эти мусорницы не отличались от обычных. Затем подготовленные материалы нужно переслать по дипломатическим каналам и передать мне через тайник. Потом, предположим, я смогу спрятать все у себя на даче в погребе. Эти мусорницы или плевательницы я принесу в чемоданах или, что еще лучше, привезу в багажнике своей машины{146}.
Если мне поручат взорвать семь объектов, на это потребуется порядка пятнадцати минут. Я смог бы быстренько установить все устройства в нужных местах. Для этого надо будет сделать несколько ездок. Но я смогу сделать вид, что занимаюсь покупками. Может, положу в чемодан даже какие-нибудь вещи. Эти мусорницы с заведенным часовым механизмом надо будет оставить в камерах хранения, о которых я вам уже говорил, или в проходных. Вот о чем я сейчас думаю. Может, весь этот план вам кажется чрезвычайно примитивным, но я считаю, что это одна из основных задач нашего общего дела{147}.
Внимательно слушавший Кайзвальтер ответил:
— У вас хорошие намерения, и, когда придет время решить этот вопрос, о вашем предложении не забудут.
— Уничтожение 150 000 человек, включая военных и партийных руководителей, о которых я уже говорил, повлечет за собой мгновенную капитуляцию. Хрущев, конечно, если будет на даче, останется в живых. У Хрущева три дачи: одна у Московского университета, другая на десятом километре Рублевского шоссе за Кунцевом и третья около Дмитриева.
— Нам надо задать вам много вопросов, — сказал Кайзвальтер. — Вероятно, на все вы ответить и не сможете, но скажите, что знаете{148}.
Отвечая на вопросы Кайзвальтера, Пеньковский объяснил конструкцию деталей сопла советских ракет и как в них происходит смешивание горючего и воздуха. Он сказал, что все советские ракеты сделаны на основе немецкой V-2 и, в принципе, от нее не отличаются.
— МБР — это точно такой же тип двухступенчатой ракеты, что и тактические ракеты, только все в большем масштабе, а горючим компонентом является смесь бора, создающая высококалорийное топливо для сообщения большей начальной скорости{149}.
Пеньковский рассказал о курсе лекций по ракетам в академии имени Дзержинского и о том, кто их читал. Он сообщил, что к концу 1961 года у восточных немцев будут собственные ракетные тактические соединения{150}.
— Мне известно, что в Группе советских войск в Германии находятся четыре бригады ракетной артиллерии. Две из них предназначены для ракет с ядерными боеголовками, две другие — для обычных ракет, то есть с фугасными зарядами. Все это находится в советских руках и немцам передано не будет. Но у стран народной Демократии, за исключением Албании, будут подготовленные нами ракетные соединения, возможно, несколько ракет получил и Кастро, хотя точно не знаю{151}.
В апреле 1961 года уже началось развертывание советского оружия обычного типа на Кубе, но решение о размещении ядерных ракет среднего и дальнего радиуса действия не было принято до визита Хрущева в Болгарию 14–20 мая 1962 года, когда ему пришло в голову разместить на Кубе, втайне от Соединенных Штатов, ракеты с ядерными боеголовками, с тем чтобы, когда США об этом узнают, предпринять что-либо будет уже поздно{152}.
Пеньковский оставил свои технические комментарии и перешел к сплетням о Варенцове и его семье. От генерала Ивана Владимировича Купина, чей племянник женился на дочери Варенцова Елене, Пеньковский узнал об аморальном состоянии советских войск, расквартированных в Восточной Германии. Купин был командующим артиллерии Первой армии в Германии и часто, когда был в Москве, наведывался к Пеньковскому. Иногда он звонил Пеньковскому, и они вместе где-нибудь обедали, беседуя о трудностях на местах{153}.
Пеньковский был глубоко задет судьбой своего отца и снова поднял эту тему:
— 5 января 1960 года меня вызвал заместитель начальника отдела кадров ГРУ генерал Шумский и сказал: «Из КГБ нам пришла информация о вашем отце». Я был бы очень благодарен, если бы вы смогли проверить, может, отец еще жив, ведь от него не осталось никаких следов. Нам известно, что Ростов был окружен и перебраться оттуда в Таганрог было невероятно трудно. — Пеньковский говорил о том, что, возможно, его отец мог спастись во время сражения и присоединиться к силам Белой армии, сев в Таганроге на корабль, и по Азовскому морю отплыть в Болгарию и Югославию в 1920 году{154}.