Страница 42 из 57
— В чем дело? — спросил он, глядя на бессильно опустившего голову Тони.
— Нет!.. — мгновенно вскинув голову, с возмущением начал тот, но запнулся от перехватившей голос ярости. Судорожно перевел дыхание: — Он еще спрашивает, как она погибла?.. Козел! — Микки знал это слово. — Я ему говорю, м…к, — это Микки тоже понимал без перевода, — …посмотри в окно!
— Приехал Стромилин?
— Да!
— Что ж, это только доказывает, что он любит Миллу.
— Любил. В чем я глубоко сомневаюсь, — вставил Тони.
— Нет, именно любит. Он приехал сюда, чтобы хотя бы поговорить о ней с ее друзьями. Ты не прав.
— Да она погибла из-за него… из-за его суки жены. Ты что, забыл?.. — размахивая руками, Тони принялся шагать по кабинету. — Забыл, что сказала нам сестра Анджело? Она заплатила этому идиоту, чтобы он похитил ее. О Господи, какие кретины!..
Микки немного помолчал, давая своему другу время успокоиться, а затем сказал:
— Когда он позвонит вновь, будь добр, позови меня.
Тони хотел послать Микки куда подальше, но, встретившись с ним взглядом, сдержал свой порыв.
Микки вызвал секретаря и попросил принести новый телефон. Как только его подсоединили, раздался звонок. Микки поднял трубку.
— Нет, это не Тони. Простите, с кем я говорю? А! Я так и думал. Где вы остановились? В «Парадизе». Я буду там через четверть часа. Встретимся в холле. Да, вы угадали, это я.
Игорь поднялся навстречу Микки. Они обменялись рукопожатием и прошли в бар.
— Мистер Стромилин, вы должны извинить моего друга. Он очень любил Миллу. Они были настоящими друзьями.
— Да-да, я знаю… она говорила. Ради Бога, скажите, как все случилось?.. Ведь вы искали? Это точно, что она… — Игорь не смог договорить.
— Мы сделали все возможное. Но в результате обнаружили только труп Анджело.
— Может, она на каком-нибудь острове?
— Если бы это было так, она бы давно подала нам весть о себе. Мы объездили все острова…
— А то, что говорил Тони насчет моей… — Игорь осекся, но был вынужден продолжить, — моей жены? Ну, то, что она вроде бы заплатила этому Анджело, чтобы он похитил Миллу, правда?..
— Это только наше предположение. Действительно, сестра Анджело говорила, что какая-то блондинка якобы заплатила ему за похищение Миллы. Но безоговорочно верить этому нельзя. В том, что они попали в шторм, никто не виноват, кроме самого Анджело. Он продолжил плавание после того, как было сделано предупреждение о надвигающейся буре.
— Все это ужасно! Как только представлю… кровь стынет. Милла… такая хрупкая… одна… Сколько ей пришлось пережить… — Игорь уронил голову на руки. — Ужасно… ужасно… Страшная смерть… За что ей так?..
— К сожалению, этот вопрос так и останется без ответа, сколько бы вы им ни задавались.
— Может быть, попытаться вновь? А вдруг?..
— Мы не перестаем оповещать о пропаже Миллы.
— И все-таки? Если опять предпринять поиски по островам?
— Я могу только повторить, что мы буквально обшарили все вокруг. Но если вы непременно хотите сами, я могу порекомендовать, к кому обратиться.
— Да, пожалуйста!
Микки вынул из кармана свою визитку и на обратной стороне написал: «Счастливая фортуна», Энрике Сааведра.
— Вот, обратитесь к сеньору Сааведра, он поможет.
Океан бушевал еще с неделю. Игорь каждый день приходил к сеньору Сааведра, владельцу заведения по прокату легких морских судов, который неустанно обнадеживал его:
— Как только распогодится, тотчас выйдем в океан.
Они выпивали по рюмке кальвадоса, и Игорь уходил коротать вечер в бар.
Наконец забрезжило солнце, и океан стал менять серо-металлический цвет на мутно-лазурный. Наследующее утро яхта с тремя членами экипажа, помимо Игоря, вышла из порта. Они приставали к островам, беседовали с местными жителями. Но те лишь с сожалением улыбались, разводя руками.
Они плавали в течение двух недель. Игорь загорел, лицо его обросло щетиной. Волосы пропитались солью. Столкнувшись с ним на пристани, Микки не узнал его.
— Мистер Стромилин! — вглядываясь в голубые с прищуром глаза Игоря, воскликнул он в ответ на его приветствие.
— Все напрасно, — печально сказал Игорь. — Никто ничего не слышал, не видел… Пропала. Правда, на каком-то острове, мне показалось, что одна женщина хотела что-то сказать. Переводчик тоже это заметил и начал ее расспрашивать, но она лишь выразила удивление, что белая женщина так и не вернулась на Синэ-Лёко. Меня это смутило. Но потом я подумал, зачем этим людям скрывать, что они видели Миллу.
— И каковы теперь ваши планы?
— Поскорее уехать отсюда. Мне больно здесь находиться.
Перед отъездом Игорь еще раз вышел в океан, чтобы попрощаться с Миллой. Брошенные им цветы покачивались на волнах… «Может быть, хоть один ляжет ей на грудь», — пришли на ум душещипательные слова, вызвавшие слезы.
Стромилин вернулся в Англию. Душа его не избавилась от боли. Он стал искать спасение в работе. Вскакивал чуть свет и убегал в центр. Возвращался поздно, иногда за полночь. Однажды Игорь обнаружил в своей постели Лику. Он хотел было спуститься вниз и лечь на диван, но так устал, что, присев на край кровати, мгновенно уснул. Утром, еще не открыв глаза, почувствовал тепло ее тела… Мужская сущность напомнила о себе. В полусне податливое, нежное, пахнущее ванилью тело Лики подарило ему освобождение от гнетущей его тяжести. На следующее утро, по-прежнему не открывая глаз, он уже стал искать Лику. Она лежала на самом краю. Он притянул ее к себе. Лика взглянула на него, и мимолетная улыбка пробежала по ее губам.
Постепенно он привык к ее ласкам. Но он только брал, совершенно не заботясь о ней. Поэтому Лика постоянно была не удовлетворена. Ей хотелось страсти, чтобы дыхание пресекалось, чтобы сладко мутился разум. Однажды она не удержалась от упреков. Игорь ответил со смутившей ее откровенностью:
— Но я же не люблю тебя, прости. Наш брак построен на разумных отношениях. Ты ведь тоже не любишь меня.
Лика попыталась возразить на последнее утверждение мужа. Но тот лишь равнодушно глянул на нее.
Как-то Стромилин решил выяснить роль Лики в исчезновении Миллы. Она возмутилась… до слез на глазах.
— Неужели я могла опуститься до этого?! Как ты мог подумать?! После того, что ты для меня сделал, я была бы просто неблагодарной тварью! — выпалила она и поспешила выйти из комнаты, почувствовав, что ее заливает горячая волна, но не раскаяния, а страха, что могут выйти наружу ее подлые делишки.
Тем не менее Игорь заметил Лике, что как только она пожелает, они могут развестись. Втайне он был бы не прочь освободиться от нее. Но она беспомощно заморгала ресницами и проговорила упавшим голосом:
— Игорек, ты сам подумай, что я буду делать без тебя? Вернусь в Москву в свою бетонку и?.. — ее плечи задрожали, она спрятала лицо в ладони.
Стромилину стало ее жаль. «В самом деле, моя жизнь — кончена. Больше я уже никого не полюблю. Так пусть хоть Лика будет рядом. — Он провел рукой по ее волосам. — Больше я уже не полюблю!» — мысленно повторил вновь. В том, что он по-настоящему любил Миллу, у него не было сомнения. Слишком яркими и сильными оказались чувства, пережитые им вместе с ней.
А потом жизнь вошла в привычную колею. Жизнь без тоски, без любви, без обиды…
И вот настал день, когда Лика сообщила ему о наследнике. Что будет жить кто-то похожий на него, воспринимающий жизнь так же как он. Как бы дети ни открещивались от взглядов родителей, а сходства не избежать. Побаламутят в молодости, а потом начнут находить в себе прежде неприятные, а теперь оправданные и даже мудрые родительские черты. Редкому яблоку дано далеко упасть от дерева.
Немного позже выяснилось, что их ожидает двойная радость.
— У нас будут близнецы, — сказала Лика, с недовольством посмотрев на свой пока еще небольшой живот. — Это как же меня разнесет? Вот это да! — она без сил упала в кресло. В глазах ее читался непритворный ужас.