Не оборачивайся

— Однажды я жила в семье ловца крабов. Он часто шутил, что не стоит злить человека, который владеет лодкой и контейнером для крабов.

— Почему?

— Потому что если положить туда тело, от него ничего не останется, — резко ответила Ноа. — Крабы, как свиньи, едят все подряд. Кости, глаза… всё. Ничего не остается.

— Но… — Питер замолчал, как только понял, что Ноа имела в виду. Он тряхнул головой, как будто пытался отбросить лишние мысли, потом встал и протянул ей руку. — Пойдем. — Теперь его голос стал более жестким, как у взрослого мужчины, словно он постарел на десять лет. — Нам нужно уходить. Скоро здесь будут полицейские.

Ноа позволила ему отвести себя к машине. Она окончательно промокла и ужасно замерзла. Несколько раз девушка спотыкалась о корни, ветви цеплялись за одежду, она едва не падала, но Питер помогал ей устоять на ногах. К тому моменту, когда они добрались до «Ауди», он почти нес ее на руках. Она положила голову ему на плечо. Икра пульсировала от боли — Ноа надеялась, что рана не была глубокой.

Питер открыл дверь со стороны пассажира и помог ей сесть.

«Программа в компьютере продолжает работать, — напомнила себе Ноа. — Мы сделали все, что могли».

Теперь нужно было поскорее отсюда выбираться, пока не прибыл спецназ. Какая ирония — она рассчитывала на помощь полицейских.

Оставалось надеяться, что ее атака на брандмауэр УНБ привлекла их внимание, и они отреагируют со всей возможной быстротой.

Питер пристегнулся, протянул руку к зажиганию и нахмурился.

— В чем дело? — спросила Ноа.

— Я оставил ключи здесь, — сказал он, наполовину обращаясь к самому себе. — Могу в этом поклясться.

— Ты оставил ключи в зажигании?

— Да, на всякий случай… ну, я предположил, что один из нас может не вернуться обратно. — Он посмотрел на руль. — В таком случае, ты могла бы уехать, даже если бы меня поймали.

— Ах, вот ты о чем, — сказала Ноа. Такая мысль ей в голову не приходила. Очевидно, она считала, что если их поймают, то обоих. — Ты уверен, что не засунул ключи в карман?

— Я уверен. — Питер нервно посмотрел на заднее сиденье. — А тебе не кажется…

Питера прервал стук в окно. Ноа похолодела. Тип, который гнался за ней в колледже, смотрел на нее и ухмылялся. В его руке болталась связка ключей.

Он быстро распахнул дверь и уселся на заднее сиденье.

Питер его не узнал, но типы, которые ворвались в его дом, выглядели на одно лицо. Он был одет в их стандартную форму: черные брюки, плотную куртку и черную вязаную шапочку. Через всю щеку шел жуткий шрам — такое лицо едва ли легко забудешь.

— Ты Коул, — прямо сказала Ноа.

Парень бросил ключи на переднее сиденье.

— Поехали, — приказал он.

Питер колебался. Что-то холодное прижалось к его затылку, он обернулся и обнаружил, что смотрит на дуло пистолета. Питер взял ключи дрожащей рукой и вставил их в зажигание.

— Выезжай на дорогу, — приказал Коул.

Питер послушно развернул «Ауди», колеса на несколько мгновений застряли в грязи, потом машина покатила вперед.

— Куда мы едем? — спросил он.

«Ауди» подбрасывало на рытвинах и ухабах. Питер очень надеялся, что шины завязнут в грязи, тогда он сумеет отвлечь Коула и дать Ноа шанс сбежать.

— Вернемся на базу. И на этот раз я покажу вам все.

Низкий голос Коула был полон угрозы. Он постучал Ноа по плечу стволом пистолета.

— Не могу поверить в свое везение. Мне стоит купить лотерейный билет. Что свело вас вместе, безумные детишки?

Питер посмотрел на Ноа. Она сидела неподвижно, глядя вперед сквозь ветровое стекло, и ничего не отвечала.

— Не имеет значения, — пренебрежительно бросил Коул. — Вы облегчили мне жизнь. Мейсон будет доволен.

Они выехали на главную дорогу. Питер проверил зеркала, затем развернул машину так, что она встала поперек дороги. Он внезапно сообразил, что у него и Ноа есть подушки безопасности. Если он выжмет до упора педаль газа и врежется в ближайшее дерево, Коул вылетит через ветровое стекло.

Питер посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, что Коул за ним наблюдает.

— Давай без глупостей, малыш, — сказал он. — Верь мне, я успею проделать по дырке в ваших головах еще до того, как мы проедем пять футов. А теперь поворачивай направо.

Питер стиснул зубы, но повиновался. Фары осветили участок дороги, ведущей к бывшей военно-морской базе, дворники отчаянно боролись с усилившимся дождем. На капоте уже начали образовываться ледяные шарики.

Ворота были открыты. Возле них стоял парень, одетый так же, как Коул. Очевидно, один из двух парней с лодки. Он выглядел отвратительно. Коул что-то пробормотал себе под нос о полной некомпетентности.

— Остановись здесь, — приказал он, и они подъехали к парню в черном.

Он наклонился к машине, и Питер решил, что, наверное, это тип с хриплым голосом. Вблизи он был похож на рыбака с серой щетиной на лице, пряди волос, выбившихся из-под черной шапочки, прилипли к щекам. Он был одет в черную куртку «Кархарт» и тяжелые резиновые сапоги. Когда Коул опустил стекло, он наклонился к нему.

— Я же говорил, что мы не…

Послышался резкий хлопок, и мужчина отшатнулся, сделал несколько неуверенных шагов назад, и на его лице появилось удивление. В центре лба возникла красная дыра. Он упал на землю. Коул поднял стекло.

— Поехали дальше, — приказал он. — До самого конца.

Питер услышал, как рядом ахнула Ноа. Питер и сам бы вскрикнул, но у него перехватило горло. Страх полностью его парализовал. Уши заложило от грохота. Он никогда не слышал, чтобы рядом кто-то стрелял из пистолета. Звук получился очень громким, гораздо громче, чем по телевизору. Он не мог оторвать взгляда от мертвого тела, лежащего на мокрой земле. Из затылка вытекала тонкая струя крови, сливаясь с потоками дождя.

— Возьми себя в руки, мальчик, — сказал Коул скучным голосом. — Веди машину, или я сделаю с тобой то же самое и сам сяду за руль.

Питер посмотрел на Ноа. Она уставилась в пустое пространство, которое только что занимал мужчина; ее рот был открыт, она не могла отвести глаз от мертвого тела. Наконец они переглянулись полными ужаса взглядами.

— Тебе лучше делать то, что он говорит, — хрипло сказала она.

Питер заставил себя смотреть на дорогу. Дождь потоками заливал ветровое стекло, и казалось, что они едут под водой. Он механически перевел дворники на максимальную скорость и снял ногу с тормоза. Машина покатила вперед.

Они проезжали мимо строений, похожих на одиноких часовых. Казалось, ангары обрели собственную жизнь и превратились в кровожадных существ, дожидающихся возможности напасть.

— Остановись, — приказал Коул, когда они подъехали к последнему строению.

Дверь была приоткрыта. Внутри Питер разглядел темную фигуру: напарник мужчины, с которым они грузили в лодку контейнеры.

— Что с нами будет? — Голос Ноа был лишен эмоций, словно она уже сдалась.

— Пока еще не знаю. Мне нужно позвонить. — Коул улыбнулся, показав удивительно белые зубы. — Не беспокойся, дорогая, ты курочка, несущая золотые яйца. Однако твой приятель… не исключено, что его ждет свидание с крабовым контейнером.

Ноа втянула в себя воздух. Питеру хотелось снова взять ее за руку, чтобы показать, что все в порядке. Может быть, родители сумеют убедить Мейсона оставить его в живых. Потом он вспомнил искаженное яростью лицо отца в ту ночь, когда тот выгнал его вон, и у него сжалось сердце. Наверное, нет. Возможно, Боб и Присцилла уже начали ремонт его комнаты. Спальня Джереми давно превратилась в комнату для гостей. Не прошло и месяца после его смерти, как пришли декораторы.

Питер так и не простил их за это. Они отправили его в лагерь под тем предлогом, что ему нужно «оказаться подальше от всего этого». А когда Питер вернулся домой, все вещи брата исчезли. Питер даже ничего не смог взять на память — клюшку Джереми для лакросса или медаль с ярмарки школьных научных проектов.

Наверное, Боб и Присцилла решили, что смерть их единственного оставшегося ребенка лучший исход, если учесть все обстоятельства. Они всегда отличались практичностью, и Боб не раз повторял, что Питер является постоянным источником проблем.