Наемник. Дилогия

Нарив и Рогум шли впереди.

— Не обращайте внимания на Дордона. — Говорил гном жрице. — Память о Каре еще не угасла среди людей. И некоторые из них, пусть и прошли сотни лет, придают тем события слишком большое значение. Дордон — из таких. — Рогум вздохнул. — Но он имеет слишком большое влияние среди людей, живущих в нашем королевстве. Король Дроган же не может игнорировать часть своих подданных, которых, честно говоря, почти половина от всего населения Подгорного королевства. Поэтому Его Величество приблизил к себе Дордона, хотя… По правде сказать, этому прощелыге я не доверил бы и меха в кузнице качать. Видали, как он прятался за спинами остальных, когда мы сражались? Как по мне, есть люди и достойнее его.

— Когда он вел нас в Тронный зал, то разговаривал совсем по-другому. — Заметил я. — Вежливо так… И не скажешь, что он ненавидит Нарив.

— Наверно, просто хотел вытянуть из нас побольше. — Ответила Нарив.

— Да, он еще тот хитрец. — Согласился Рогум. — Но, не беспокойтесь. Король принял решение. Пусть оно кому-то может не понравится, но слово Его Величества имеет больший вес, чем слово Дордона.

Обратный путь, как мне показалось, занял гораздо меньше времени, чем тот, которым мы шли в Тронный зал. То ли сказалось то, что Рогум был интересным собеседником, то ли Дордон специально вел нас длинным путем. Вскоре мы уже стояли у двери отведенной нам комнаты.

— На всякий случай, — Прощаясь, произнес Рогум, — я советую вам не покидать эту комнату. Запрета на это больше нет, но… Для вашей же безопасности, лучше оставаться пока здесь. Среди людей есть горячие головы. И не все из них такие же трусы, как Дордон.

* * *

Мне снилось, что я иду с Нарив по улицам Агила. Толпа то редеет, то снова сгущается так, что и шагу ступить без того, чтобы не толкнуть кого-нибудь, нельзя. Мы прошли через площадь у храма Дарена, свернули на узкую улочку, ведущую к рыночной площади.

— Здесь всегда столько народу? — Спросила Нарив.

— Ты еще не видела, что здесь творится во время больших праздников. — Ухмыльнулся в ответ я. — Можно сказать, что сейчас здесь никого нет.

Впереди показался просвет между сплошными стенами домов. По звукам музыки — визгливый голосок флейты сопровождался переливами арфы — я понял, что где-то рядом выступают уличные артисты.

— Посмотрим? — Предложил я.

Нарив кивнула и улыбнулась так, как может улыбаться только она. Жрица была одета в длинное яркое платье, волосы ее водопадом стекают по плечам… Я взял Нарив за руку и, расталкивая плечом прохожих, повел на звук музыки. Он становился все громче и громче, а уплотнившаяся толпа зевак подсказывала, что мы уже почти на месте. Внезапно раздался новый звук — какой-то идиот принялся неистово колотить медными тарелками, заглушая все остальное. Звяк-звяк-дзинь!

— Что за… — Я привстал на цыпочки, пытаясь разглядеть поверх голов происходящее.

— Проснись! — Нарив дернула меня за руку так, что я не упал только благодаря густой толпе вокруг. — Проснись, Алин! — Голос ее внезапно утратил нежные нотки, огрубел. Она прорычала прямо мне в лицо: — Открой же глаза, проклятый придурок! Что б тебя!..

Агил размытым пятном унесся прочь. Лицо Нарив исказилось, превратившись в расписанную шрамами рожу десятника.

— Что?.. — Забормотал я, стараясь понять, что происходит.

И тут же вскочил на ноги. Остатки сна слетели с меня, словно подхваченные ураганом осенние листья с дерева. Я снова был в Подгорном королевстве. Но сон не ушел полностью — звон, который я услышал во сне, продолжал эхом отдаваться в моей голове и сейчас.

— К оружию! — Заревел Ламил и, убедившись, что я уже хоть что-то соображаю, отпрыгнул к двери.

Миг ушел на то, чтобы оценить обстановку. Зелик и Дони, навалившись всем весом на щиты, изо всех сил сдерживали кого-то, старавшегося прорваться внутрь. Здоровяк Лосик поверх их голов неистово наносил удар за ударом коротким мечом. Тут же к нему присоединился и Крайг — обломив древко копья примерно посередине, чтобы удобнее было орудовать им в тесном пространстве, он принялся колоть нападавших, которые, судя по звукам, пытались прорубить себе дорогу прямо через щиты. Остальные, включая и Нарив, чьи руки уже окутало знакомое сияние силы Роаса, были там же.

— Надави! — Закричал Ламил, навалившись плечом на спину Дони.

Схватив булаву и кинжал, я поспешил к остальным.

— Проклятые гномы, будь они неладны, пытаются нас всех поубивать. — Ухмыльнулся в усы Орин, отвечая на мой немой вопрос. — Хорошо Ламил приказал караулить.

— Гномы? — Пробормотал я. — Король Дроган же…

Зелик вскрикнул от боли. Лезвие топора наконец-то пробило себе дорогу сквозь толстые доски щита и вонзилось в плечо навалившемуся всем весом на щит воину. Наша оборона дрогнула. Лосик мощным рывком отбросил раненного товарища назад и занял его место.

— Щит! — Заорал Ламил. — Скорее щит!

Лосик еле успевал отбиваться своим коротким мечом от множества противников. Враги же, почуяв слабину, усилил напор.

— Смерть ведьме! — Прокричал кто-то из нападавших. — Смерть… — Крик перешел в булькающий хрип, но его тут же подхватило множество других глоток.

— Щит! — Надрывался Ламил, перекрикивая шум.

Я схватил прислоненный к стене щит и бросился на выручку.

— Пропустите! — Нарив оттолкнула со своего пути Орина. — Живее!

Кое-как жрице удалось протиснуться в первый ряд. Толпа за дверью взвыла, увидев цель.

— Ведьма! Убейте ее!

И тогда в дело вступили мечи Нарив. Торжествующие крики толпы сменились воплями ужаса. Нарив словно превратилась в какой-то жуткий механизм, созданный с единственной целью — убивать. Ее клинки мелькали настолько быстро, что размазывались в движении. Тяжело дышавший Лосик, успевший за то недолгое время, пока ему пришлось сражаться без прикрытия щита, обзавестись новыми ранами, тяжело дыша отступил. Отступил и Дони, все прикрывавшийся изрубленным щитом. Все стояли молча, глядя, как Нарив в одиночку расправляется с врагами. Это было чарующее зрелище. Женщина не стояла на месте. Скорее, это походило на танец. Она то припадала к земле, то выпрыгивала высоко вверх. То бросалась в сторону, то юлой крутилась на месте. Каждый взмах ее мечей обрывал чью-то жизнь. Со свистом рассекая воздух, каждый клинок, словно яркую ленту, оставлял за собой хвост из брызг крови.

— Алин, отдай щит Лосику. — Я не сразу понял, что десятник обращается ко мне. — Ты не сдержишь, если они снова наваляться. И возьми копье.

Дони отбросил разваливающийся щит в сторону и взял целый. Слева от него встал Лосик. Справа — Крайг, выставивший из-за щита обломанное копье. За ними выстроились, образовав подобие второй линии, все остальные. Ламил стоял позади, внимательно наблюдая за Нарив. Десятник готов был в любой момент отдать приказ вступить в бой, лишь только заметит, что жрица начнет сдавать.

Один из мечей Нарив, жалко звякнув, преломился у самой рукояти. Толпа нападавших, отхлынувшая было в страхе от двери, радостно взвыла и вновь усилила напор.

— Вперед! — Приказал Ламил.

— Нарив, в сторону! — Крикнул я, когда мы дружно, как на многочисленных тренировках, столь любимых нашим десятником, шагнули вперед.

Нанеся последний удар, унесший еще одну жизнь, Нарив кувырком откатилась от двери. Ее место вновь заняла стена из трех щитов, перегородившая проход, в котором разминулись бы разве что двое. Мне было некогда оглядываться на жрицу.

— Второй ряд, бей!

Повинуясь команде Ламила, мы дружно выбросили поверх плеч товарищей и щитов, которые они держали, оружие. Острие моего копья царапнуло по чьему-то шлему, не причинив вреда, но удары Орина и Лопина, стоявших рядом, похоже достигли цели.

— Бей!

На этот раз мой удар, легко преодолев слабое сопротивление незащищенной плоти, достиг цели. Когда я отдернул копье назад, его наконечник окрасился кровью.

— Бей, проклятье!

Мы кололи и кололи, стараясь удержать врагов на расстоянии, не дать им прорубить наши щиты, как в самом начале схватки. Методично, не раздумывая. Весь мир сузился до одного: услышать команду — нанести удар. Даже не видя того, чью жизнь прерывает мое оружие. Это было легко. Я даже заметил, что начинаю скучать, чего не было ни в одной битве, пусть повидал я их немного, ни в одной драке, которых на моем веку было гораздо больше, чем мне хотелось. Удар! Удар! Удар… Мне казалось, мы можем продолжать так вечно…