Наемник. Дилогия

Уже перевалило за полдень, когда отряд наконец пересек долину. Вход под горы стал виден уже когда мы прошли только половину пути. В стене сырой скалы разверзся черный зев пещеры. Настолько широкий, что, для того, чтобы перегородить его, потребовалось бы не меньше, а то и больше двух десятков человек. Высота этой дыры в скале была такой, что сквозь нее вполне можно было бы протащить трехэтажный дом. Края пещеры тщательно обработаны и сглаженным так, что получился ровный прямоугольный проем, украшенный, как и стены ущелья вдоль дороги, по которой мы пришли сюда, многочисленными изображениями, вырезанными в камне. Но, в отличии от тех рисунков, здесь не было видно батальных сцен — снизу изображения коротышек, истертые временем, пасли скот или жали хлеб, чуть выше их гномы вгрызались кирками в камень, еще чуть повыше кузнецы вздымали молоты над наковальнями, а во все стороны летели высеченные в скале искры, над ними мастеровые трудились над изготовлением оружия и доспехов, а на самом верху, почти не различимый снизу, был высечен важный гном, сидящий на чем-то, напоминающем большое кресло.

— Это иерархия гномьего королевства. — пояснила Нарив, видя, что меня заинтересовали изображения. — В самом низу ее стоят те, кто занимается крестьянским трудом. Такая работа среди гномов считается даже постыдной…

— Теперь этим занимаются только люди. — перебил ее тот же гном, шедший рядом. — С тех пор, как мы пустили людей в свое королевство, гномам больше нет нужды гнуть спину под солнцем. Каждый гном может заняться тем, для чего рожден — работать под землей.

Я так и подумала. — кивнула Нарив. — Ведь на полях не видно ни одного гнома. — вновь повернувшись ко мне, она продолжила. — Выше крестьян стоят те, кто спускается в шахты и добывает металлы и камень. Эта работа не только опасна, но и требует немалой храбрости. Спускаться в самые глубокие шахты, разыскивать новые месторождения, не зная, что ждет во тьме…

— Но, для добычи руды и камней не нужно много ума или навыков. — снова встрял гном. — Любой, кому под силу поднять кирку, может заниматься этим. Поэтому, шахтеры лишь ненамного выше работающих на полях, пусть и занимаются работой, достойной гномов.

— Выше шахтеров в иерархии гномов стоят кузнецы…

— Да, здесь уже нужен некий навык. — гному явно хотелось поговорить, так что он без зазрения совести перебивал воительницу. Нарив же отнеслась к этому совершенно спокойно. Только кивала его словам. — Нужно уметь отличить хорошую руду от худой, выплавить из нее правильный металл. Да и выковать какую-нибудь мелочь кузнецу нужно уметь.

— А над ними стоят мастера. Чтобы сделать стоящее оружие, доспехи, нужно годами учиться. Да и не каждый кузнец сможет подняться до мастера. Для того, чтобы встать на эту ступень, надо выковать нечто действительно… — Нарив замялась, подбирая слова.

— Прекрасное. — закончил за нее гном. — А еще среди мастеров, кроме тех, кто изготавливает оружие и доспехи, есть ювелиры, резчики по камню, строители…

— А во главе иерархии стоит король. — закончила Нарив.

— Его величество, король Дроган. — добавил гном, и имя короля эхом заметалось под сводами пещеры, в которую мы вошли.

* * *

Я, не моргая, смотрел прямо в глаза Нарив, пытаясь уловить хоть намек на ее намерения. Кривой меч змеей метнулся к моему горлу. Все что я успел — только отшатнуться, пропустив коротко свистнувшее лезвие в волоске от своей кожи. Так, да? Нарив чуть замешкалась. Я крутанул свою булаву и прыгнул вперед — шипастый шар вместо того, чтобы опуститься на голову воительницы, встретил только воздух. Нарив изящно отступила в сторону еще до того, как я приземлился. Клац! — ее меч легонько звякнул об мою кольчугу.

— Не так! — она отступила на шаг и покачала головой.

— Опять девка тебя уделала! — загоготал Лосик, вместе с остальными увлеченно наблюдавший за нашим с Нарив танцем. Хотя, по правде сказать, танцевала только Нарив. Я же чувствовал себя неуклюжим, словно перекормленный баран.

— Хочешь ты попробовать? — сквозь зубы бросил я. — Так, давай на мое место!

Лосик сразу же заткнулся. Поначалу, каждый из парней пытался показать свою удаль в поединке с Нарив. Но вскоре, после того, как стало понятно, что даже многолетний опыт сражений не помогает продержаться против воительницы дольше, чем пара мгновений после первого выпада, все предпочитали просто наблюдать за нашими тренировками. Почему я не сдавался? Может из-за того, что это было единственным развлечением здесь. А может потому, что меня просила Нарив, скучавшая не меньше, чем остальные.

Едва мы ступили под сень пещер Подгорного королевства, наши провожатые затерялись где-то среди бесконечного лабиринта пещер и кротовых нор, а их место заняли другие — молчаливые, хмурые гномы, чьи доспехи сверкали в свете огня и были богато украшены золотом и драгоценными камнями. Единственные слова мы услышали от них, когда нас привели в эту комнату и велели ожидать, пока Его Величество король Дроган соизволит нас принять. Это было три, а может и все четыре дня назад. Я не могу сказать точнее, поскольку солнце здесь нам заменили две широкие каменные чаши, в которых горело тягучее темное масло.

Комната, которую нам выделили, была достаточно большой, чтобы весь наш отряд расположился здесь с удобством. Неровной формы, скорее округлой, чем прямоугольной, она была, как и все здесь, вырублена в толще скал. По крайней мере, Крайг, по его словам, побывавший в Гномьих горах, утверждал, что эта не пещера — он указывал на небольшие зарубки и царапины в камне, и объяснял, что это следы кирок. Здесь все было из камня. Даже мебель, если так можно назвать обстановку комнаты. Кроватями нам служила широкая ступень, опоясывающая почти всю комнату сплошной линией, прерывавшейся лишь у дверей, да в одном из углов. В том углу была прорублена небольшая дыра, уходившая куда-то в черноту. Здесь мы справляли нужду. Кроме этого, посреди комнаты стоял большой каменный блок, поверхность которого была отполирована до зеркальной гладкости, приспособленный нами под стол. И все. Вся обстановка.

Покидать комнату нам не разрешалось, что наводило на мысли о тюрьме. Но трижды в день дверь открывалась, и появлялся мальчишка-человек, который, судя по редкой щетине, очень хотел, следуя примеру гномов, обзавестись бородой. Мальчишка приносил нам еду — простую, но недурную, — проверял и, по надобности, доливал в чаши горючее масло, и выносил грязную посуду. Все это — не произнося ни слова. Лишь глаза мальчишки сверкали каждый раз, когда его взгляд падал на Нарив. Каждый раз, когда мальчишка-прислужник исчезал, Лосик, зевая, предлагал в следующий раз изловить его, да порасспросить хорошенько. Но и он сам не делал никаких попыток к тому, ни остальные не прислушивались к его словам.

— Ты слишком предсказуем. — Нарив указала мечом на меня. — Удар должен быть коротким, а не размашистым, как у тебя. Быстрым! Пока ты размахивался, можно было успеть помолиться Роасу. За упокой твоей души.

— Короткие же у нее молитвы. — усмехнулся Орин. Оценивающе посмотрев на обглоданную кость и не найдя на ней ни кусочка мяса, он размахнулся и бросил ее в дыру, служившую нам отхожим местом.

— Алин, сдалось тебе это все! — Дони проводил взглядом пролетевшую мимо кость. — Отдыхай, пока есть возможность — вот девиз настоящего воина!

— Девиз настоящего воина — победа. — возразила Нарив, когда я, в ответ на ее вопросительный взгляд, перевел слова Дони. — А, чтобы победить, ты должен хотя бы выжить, а не пасть в первые же мгновения боя.

— Да, против тебя мало кто выстоит. — хмыкнул я. — Там, в ущелье, когда мы пробивались из этих гор к лесу, гномам и того, что я умею хватило.

— Это свидетельствует не в пользу гномов. — улыбнулась Нарив. — Нельзя исключать везение. Давай еще раз. Нападай!

Мы вновь закружили по комнате. Со всех сторон товарищи осыпали меня советами, Лосик вроде бы даже подбивал Дони сделать ставку, но тот отпирался, как мог — смысл ставить, если победитель и так ясен?