Страница 46 из 113
Заезжал Яков Леонт. Обедали, играли на биллиарде.
М. А. играл в шахматы у Арендта.
Вечером были у нас Ермолинские. Взяли фотографии М. А. — очень удачные.
Утром позвонил композитор Потоцкий, горячо говорил о своей симпатии к нам, о том, что он очень соскучился, и позвал вечером слушать его новую сюиту. М. А. сказал:
— Это какое-то дело у него есть.
Поехали туда с Яковом Л. Уже от него днем узнали, что дело не в сюите, а что Потоцкий написал либретто на тему о Разине. Приехали. Потоцкий действительно прочитал либретто (в нем — персидская княжна…). Очень дурно. По окончании чтения, после критических высказываний, — Потоцкий подошел к М. А., низко поклонился и, передавая рукопись, сказал — «в руце твои предаю…», то есть, другими словами, хотел, чтобы М. А. взялся править его либретто. М. А. отказался.
Неприятный вечер.
Прислали билеты из МХАТа на генеральную репетицию «Земли» Вирты.
Женя Арендт попросила достать для проф. Бурденко билеты на «Каренину». Я позвонила Феде, хотя была в недоумении — он не позвонил по приезде из Парижа.
Билеты Федя устроил. И тут же спросил:
— Получили билеты на «Землю»? Приедете?
— Получили.
На «Землю» не пошли.
Арестован Пильняк.
Вечером у нас были Мелик с Минночкой и Ермолинские, от которых и узнали о Пильняке.
Позвонил Петя Вильямс, хочет придти. М. А. позвал и Бориса Робертовича Эрдмана. Почитал им из «Записок покойника».
Борис Эрдман — тонкий собеседник, острый.
Женичка пришел с демонстрации и обедал у нас.
Дмитриевы появились из Ленинграда опять. Хотели придти, но я устала, нет ни Екатерины Ивановны, ни Пани.
Позвонил Яков Л., заехал, и они с М. А. и с Сергеем съездили на машине Якова к Елисееву, привезли кой-чего. Яков обедал у нас.
Вечером у нас шахматы.
Ездили для выяснения вопроса о паевых взносах в Лаврушинский в контору. Конечно, не было бухгалтера.
Зашли к Евгению Петрову, приятно провели время около часа, потом их шофер отвез нас домой. Очень мрачный, поэтому на чай не решились дать.
Ужинали у нас Дмитриевы.
Заходила к Троицким, узнала, что Добраницкий арестован.
Вечером М. А. прибирал книги. Я вытирала с них пыль.
Днем заходили в Большой к Якову Л. Он получил также, как и М. А., письмо от Соловьева-Седого и просил М. А. зайти поговорить.
М. А. сказал, что он не будет подписывать договора на «Дружбу», не может взять на себя такого обязательства, т. к. чувствует себя плохо.
После этого пошли к доктору Цейтлину за одной книгой по психиатрии, которую он обещал дать М. А. У них состоялся очень интересный разговор. А когда М. А. вышел из комнаты, доктор мне сказал:
— Я поражаюсь интуиции М. А. Он так изумительно разбирается в психологии больных, как ни один доктор-психиатр не мог бы разобраться.
Вечером М. А. работал над романом о Мастере и Маргарите.
Ездила опять в Лаврушинский. Вечные мучительные заботы — квартира, деньги…
Вечером М. А. пошел к Ермолинскому играть в шахматы, я проводила его туда.
Вечером пошла с Екатериной Ивановной на премьеру «Человек с ружьем». Погодин и умен и видит окружающее и людей — но чувства сцены у него нет. Картины можно свободно переставить — первую вместо пятой, последнюю — вместо второй и т. д. Реплики тоже можно перекладывать из одной роли в другую. А главное — скучно. Щукин играет внешними приемами, думает все время о том, как стать, какой жест сделать, каким голосом — скороговоркой — сказать… Стремится к портретному сходству. Это очень отвлекает.
Хотя кто-то, не помню кто, сказал, что после виртовской «Земли» это откровение.
Снимок, подаренный Сергею Шиловскому: «Вспоминай, вспоминай меня, дорогой Сережа! Твой любящий искренно М. А. Булгаков. Москва. 29.X.1935 г.»
Позвонил Конский — соскучился, — можно придти?
Пришел, но вел себя странно. Когда М. А. пошел к телефону, Гриша, войдя в кабинет, подошел к бюро, вынул альбом оттуда, стал рассматривать, подробно осмотрел бюро, даже пытался заглянуть в конверт с карточками, лежащий на бюро. Форменный Битков.
Говорил, что с Калужскими жизнь в общей квартире у них не налаживается.
Сегодня днем проходили по Камергерскому переулку и видели, как ломали, вернее, доламывали Малую сцену МХАТа, — место рождения М. А. как драматурга. Там шли первые репетиции «Дней Турбиных», или, как тогда называлось, «Белой гвардии».
Первая метель. Все-таки вышли прогуляться. Дошли до Ермолинского.
А вечером проводила М. А. в Большой театр. Зашла за ним к половине двенадцатого, но оказалось — неожиданное совещание по поводу «Сусанина». Сейчас час, его еще нет. Либретто делает Городецкий Сергей, а М. А. привлекли к консультированию.
Вчера М. А. вернулся из Большого театра в два часа ночи. А сегодня в четыре часа дня опять пошел туда же по тому же поводу — «Сусанин». Сидят все: Самосуд, Мордвинов, М. А., Городецкий, еще кто-то. Пианист играет «Жизнь за царя», а они проверяют текст, подгоняя его к музыке. Пришел М. А. домой часов в семь, а вечером опять было назначено собраться, он пошел к 11-ти, а вернулся в два часа ночи.
Днем опять заседание по «Сусанину». М. А. пришел домой около шести часов.
Вечером для отвлечения позвал к себе Ермолинского и Топленинова играть в шахматы.
А Городецкий звонил — все насчет того же.
Была сегодня на собрании в нашем доме по вопросу о новом жилищном законе от 17 октября. Судя по докладу, нас не будут уплотнять, платить будем за квартиру меньше, чем теперь, а паевые взносы вернут в течение года. Очень приятно.
У Сергея температура, болит ухо. Звонки к докторам.
Доктора. Потоцкий со своим либретто. М. А., отрываясь для разговоров с врачами, правит либретто. Потоцкий настойчиво просит М. А. войти в работу — соавтором. М. А. твердо отказал. Потоцкий расстроился.
Вечером Марк Леопольдович. Уверил, что прокола делать не надо.
Проводила М. А. (в такси) к Мелику, вернулась, дома сидел Ермолинский.
Позвонил Яков Л. и сообщил, что на «Поднятой целине» был Генеральный секретарь и, разговаривая с Керженцевым о репертуаре Большого, сказал:
— А вот же Булгаков написал «Минина и Пожарского»…
Яков Л. обрадовался этому и тут же позвонил.
Я лежу с гриппом, Сергей — с желтухой…
Звонок Якова — нужен для Комитета искусств экземпляр «Минина». Хотела встать для переписки, М. А. удержал. Вечером Яков Леонтьевич позвонил — экземпляр нашелся в театре.
Звонил Куза о «Дон-Кихоте». Браться?.. Не браться?.. Денег нет, видно — браться.
Звонок Кузы — предлагает заключить договор на «Дон-Кихота».
12
В рукописи ошибочно: октября.