Страница 11 из 50
— Он рыдает в подушку? — Сэм сказал это достаточно громко, чтобы она услышала.
— Что? — Отэм посмотрела на окно. На сына, глядевшего на родителей. Он не казался расстроенным. Он не слышал, как она ругала Сэма. — Да.
— Я не знал.
— С чего бы тебе знать? — Она пригладила волосы и вздохнула. Внезапно почувствовав усталость. — Тебя никогда нет рядом, когда нужно подчистить собственные грешки. Уверена, тебе это никогда даже в голову не приходило.
— Ты говоришь о Коннере?
— О ком же еще?
Одна бровь приподнялась над солнечными очками.
— Сэм, пока твои действия не влияют на жизнь моего сына, ты мне до лампочки. И уже очень давно. Моя единственная забота — Коннер.
— Моя тоже.
Едва ли, подумалось Отэм.
— У него есть все, что нужно.
— Ему нужно мужское влияние.
Он разговаривал с ее братом?
— У него есть Винс.
— Винс — осел.
— Такой же, как и ты, но, по крайней мере, Винс держит свои обещания. Коннер знает, что может рассчитывать на него.
Сэм глубоко вдохнул носом и выдохнул, как будто она его утомила.
— Я сказал Коннеру, что он может приходить на мои игры, и я удостоверюсь, что он получит хорошие места.
— Он не может оставаться на ногах так поздно, иначе заснет в школе.
— В субботу не заснет. — Сэм сел обратно в пикап и захлопнул дверь. — Натали тебе позвонит.
Хоккей Коннеру не нравится. Да и драки он не любит, но если захочет пойти, Отэм не будет возражать, чтобы Натали забрала его. Кроме того, Сэм скоро потеряет интерес, и это в любом случае не будет проблемой.
Сэм не стал ждать ее ответа. Просто включил заднюю передачу и выехал с дорожки. Коннер махал ему из окна, но отец, как обычно, не поднял глаз и ничего не заметил. Отэм нахмурилась и покачала головой, поднимаясь по лестнице к двери. Вдалеке раздался рев двигателя.
Отлично. Винс. Как будто Отэм было мало драм.
Она остановилось на верхней ступеньке и подняла руку, чтобы прикрыть глаза от солнца. Ненависть между Винсом и Сэмом не была секретом, и Отэм надеялась, что эти двое не остановятся и не побьют друг друга на Морнинг-Глори-драйв. Она задержала дыхание, когда мужчины проезжали мимо друг друга, и хотя не могла разглядеть их, знала, что с них станется послать друг друга куда подальше.
Отэм стояла на крыльце и ждала. Она любила своего большого брата. Любила по многим причинам, но больше всего потому, что он всегда поддерживал ее. Неважно в чем. Винс был любящим и яростно преданным. Он боролся за нее. Всегда. Иногда принимая свою обязанность быть старшим братом и дядей слишком серьезно. Но это был Винс. Бывший «морской котик», который не верил в полумеры.
У него были свои демоны, о которых брат никогда не говорил, и жил он под девизом «Иногда совершенно приемлемо убить муху кувалдой».
Винс остановил «Харлей» на подъездной дорожке там, где только что стоял пикап Сэма, и заглушил двигатель. Перекинул длинную ногу через байк, встал и провел пальцами по коротким темным волосам.
— Я считаю, что этот идиот должен держаться подальше от тебя, — сказал Винс, поднимаясь по ступенькам и стуча ботинками по бетону.
— Он просто забросил Коннера. Не велика беда. — Не стоит упоминать, что Сэм опоздал на полтора часа и заставил ее беспокоиться. Не стоит дразнить медведя. — А ты почему здесь?
Хотя она решила, что уже знает ответ.
— Может быть, просто хотел тебя сегодня увидеть.
— Ты видел меня вчера. — Отэм махнула рукой. — Ну, скажи, что там у тебя, прежде чем мы войдем.
Винс улыбнулся. Его нижние зубы были слегка неровными, но очень белыми.
— Просто хотел удостовериться, что ты в порядке после вчерашнего вечера.
— Ты мог бы позвонить.
— Ты бы соврала. — Он наклонился и посмотрел сестре в глаза. — Я должен убить его?
Отэм бы рассмеялась, если бы на сто процентов была уверена, что брат шутит. Она не была уверена, но не винила в этом Винса. Вероятно, на свете имелось немало людей, которые хотели бы убить Сэма. Она знала, как он играет в хоккей, а несколько минут назад сама хотела его пристукнуть.
— Нет, на самом деле я его даже не видела прошлым вечером. — Что, вообще-то, было неправдой. Она замечала эту светловолосую голову каждый раз, когда заходила в зал. — Мы почти не разговаривали. — А вот это было правдой.
— Так ты в порядке?
Отэм подозревала, что Сэм и Винс так сильно ненавидели друг друга, потому что в чем-то были очень похожи. Оба привлекательны и высокомерны, и настоящие кобели. Разница была лишь в том, что Винс ставил свою семью превыше всего.
Когда Коннер был помладше, Отэм во многом полагалась на брата, но теперь она стала сильнее. Хотя все так же очень сильно любила Винса и все еще нуждалась в нем, иногда ей хотелось, чтобы он нашел милую девушку, женился на ней и завел собственную семью. Он бы стал отличным отцом, но, конечно, весь этот его кобелизм стоял на пути серьезных отношений.
— Тебе не нужно было приезжать.
— Я все равно хотел приехать.
Точно. Отэм открыла дверь, и Винс зашел внутрь.
— Теперь я большая девочка. И могу справиться с Сэмом.
Они поднялись в комнату Коннера. Тот стоял у кровати, вытаскивая грязную пижаму из рюкзака.
— Привет, Наггет, — сказал Винс, пользуясь прозвищем Коннера. Сел рядом с племянником и взъерошил ему волосы.
— Привет, дядя Винс. — Коннер вытащил маленькие трусы. — Я играл в пинбол с папой.
— Правда? Звучит весело.
Парнишка кивнул.
— И ел хот-дог. — Он повернулся к маме: — Можно мне новое одеяло?
— Что не так с твоим одеялом с Барни?
— Барни — отстой.
Отэм задохнулась, открыв рот.
— Но… но… ты любишь Барни. Он же твой пурпурный друг.
Коннер покачал головой и фыркнул:
— Барни для малышей.
— С чего это?
Он пожал плечами:
— С того, что я теперь в начальной школе. Я уже взрослый.
Сын только что оторвал кусок от ее сердца. Они выбирали материал и вместе мастерили это одеяло. И подушку тоже.
— А подушку с Барни ты тоже не хочешь?
Коннер любил подушку с Барни.
— Не-а.
Отэм задохнулась и сжала футболку там, где билось сердце. Это все влияние Сэма. Она не могла доказать это, не допрашивая Коннера, но точно знала, что Сэм ответственен за внезапное отступничество сына от Барни.
Винс поднялся, поворачиваясь к ней лицом.
— Малыш прав, — сказал он, полностью переходя на сторону зла вместе с Коннером. — Барни сосет волосатые яйца динозавра.
— Следи за языком!
Коннер засмеялся, но Отэм было совсем не весело.
«Пока ты где-то изображаешь героя для тысяч мальчишек, твой сын рыдает в подушку, как будто его сердце разлетается на тысячу кусочков».
Сэм стоял на балконе и смотрел на Сиэтл и бухту Элиот за ним. Паром, что отходил в два ноль пять, загруженный машинами и пассажирами, скользил по воде, направляясь на остров Бэнбридж. Звук автомобильных двигателей долетал до десятого этажа, свежий ветер овевал лицо Сэма, донося запах выхлопных газов и Пьюджет-Саунд.
«Пока ты где-то изображаешь героя…»
Отойдя от перил, Сэм сел в мягкое кресло и взял бутылку пива «Бек», стоявшую рядом на столе. Он всегда успокаивал чувство вины, говоря себе, что возместит Коннеру недостаток общения, когда тот станет старше. Будет проводить с сыном больше времени. Выполняя все родительские обязательства. Не то чтобы он что-то знал о родительских обязательствах.
Поднеся бутылку к губам, Сэм откинул голову назад. Он был еще хуже, чем его собственный отец. Сэм никогда не думал, что такое возможно, но в отцовстве умудрился налажать больше, чем Сэмюэль Леклер-старший. Потому что был осторожным. Потому что не хотел быть парнем, который относится к незнакомцам лучше, чем к собственной семье. Он никогда не хотел быть парнем, которого бы весь город считал потрясающим. Тем еще парнем. Героем, но героем, который, придя домой и сняв униформу, не давал ничего своей семье.