Эрик

2 ноября 1200 года на десять миль южнее Эдессы произошло соединение с корпусом эмира. Теперь силам султана было противопоставлено почти десять сотен сабель, что примерно в три с половиной раза меньше, нежели он располагал. Так что его ничто не тревожило в процессе подготовки к штурму. Если не считать мелких погромов на коммуникациях, так как эмир Мосула не смог справиться с задачей нарушения снабжения армии султана и лишь изредка беспокоил обозы.

Нужно было что-то делать, так как, если штурм будет успешный, отбить у такой армии город обратно станет невозможно. Три дня проводилась активная разведка диспозиции войск противника, столько же шёл военный совет. Нужно было спешить. Но из-за многочисленности командиров прийти к единому мнению не получалось.

В обед 6-го числа Эрик не выдержал:

— Уважаемые, вы что, до скончания веков будете обсуждать это простое дело?

— О чём вы, барон?

— Да всё о том же. У меня уже голова кругом от всей этой болтовни. Ведь у нас предельно простое дело, зачем его так усложнять? Есть враг, есть мы. Врагу нужно помешать взять город. Это возможно, только если получится его разбить или перерезать ему снабжение. Перекрывать снабжение нет смысла, так как он завтра или послезавтра пойдёт на штурм. Остаётся только атака. Чего гадать?

— Но, барон, у него значительно более крупная армия.

— И что? Если вы проявляете робость перед лицом своего врага — так и скажите. Короче. Любезные союзники, завтра с первыми лучами солнца я со своими людьми атакую лагерь султана. Кто желает проявить себя как воин, а не как болтун, предлагаю присоединиться ко мне.

Эрик вышел из палатки и направился к своим войскам. Их нужно было подготовить. Своим воинам он приказал ложиться спать с обеда и поднял в первом часу ночи. Они готовились к самому безумному бою не только в их жизни, но и вообще в этой эпохе.

Лагерь армии султана был известен вплоть до мелочей, как и прилегающая к нему территория. К счастью, его никто даже не собирался обносить хоть каким-то подобием забора, а потому тот был совершенно открыт для неожиданного вторжения. Впрочем, из-за того, что на его территории беспорядочно стояли повозки и палатки, лёгкого конного прохода не будет. Для атаки были выбраны такая стартовая точка и направление, чтобы расстояние до лагеря в момент появления их в прямой видимости было минимально. Задача, которую ставил перед своими бойцами Эрик, была предельно проста и сложна одновременно. Нужно было пройти сквозь лагерь, зацепив палатку султана, по возможности уничтожить его и выйти с другого конца лагеря, чтобы уйти от боя с сильно превосходящими силами. Своеобразная импровизация в духе тактического приёма Ушакова, которым тот обратил в бегство турецкую эскадру в битве у острова Фидониси.

За час до рассвета они были готовы и ждали на выбранной позиции. Когда вдали, у горизонта, стали пробиваться первые лучи солнца, Эрик повёл своих людей в атаку. Они шли молчаливым расширяющимся клином, который в самом широком месте не превышал шесть коней. Скорость хода была нарастающей, так что уже перед позициями они перешли на галоп и, практически не снижая темпа, как раскалённый нож входит в масло, ворвались в поле палаток и кашу стремительно деморализующихся солдат противника. Шли легко, войска султана, на удивление, практически не оказывали сопротивления, смущая лишь криками и бессмысленной суетой под ногами коней, куда они иногда попадали. Буквально в двух десятках шагов от самой крупной палатки, которая была целью атаки, наш герой увидел султана, который выскочил на шум, дабы разобраться в происходящем. От удара арбалетного болта в лоб с такой дистанции повелителя Иконии так кувыркнуло, что у него тапочки с ног слетели. Ситуация в лагере была совершенно неожиданной — вместо быстрого и организованного сопротивления вторгнувшемуся отряду доблестные бойцы Иконии умилительно предавались панике. И этим нужно было пользоваться.

Поэтому, пустив кавалерийский клин вокруг палатки султана, Эрик скомандовал остановку и приказал спешиться. Его бойцы заняли круговую оборону, установив перед собой пависы, и принялись стрелять из арбалетов по бегающим в нарастающем беспорядке подданным покойного повелителя. Стрельба шла по готовности. Прошло пятнадцать минут, и на дистанции в шестьдесят-семьдесят шагов по периметру вокруг палатки земля превратилась в некое подобие ада, где в два-три слоя лежали раненые и убитые люди и лошади, залитые кровью, мозгами и испражнениями. Вся эта каша стонала, шевелилась и настолько ужасала, что паника в лагере достигла предела, а потому народ побежал куда глаза глядят. За эти минуты ушло в небытие всё ядро армии, которая ещё час назад осаждала Эдессу. Всё лучшее, что в ней было, умерло или билось в агонии возле палатки султана. К сожалению, преследовать бегущих, дабы их добить, не было никакой возможности, так как бойцы Эрика оказались на пределе своих психических возможностей. Как-никак им пришлось не только наблюдать эту бойню, но и творить её. Поэтому он оставил боевое охранение из наиболее крепких ребят, в плане устойчивости психики, а остальным приказал отдыхать.

Бедные люди, они были не готовы к таким ужасам, которые внезапно свалились на их голову — кто-то нервно смеялся, свернувшись на земле калачиком, кто-то плакал, кто-то молился, кого-то рвало, кто-то упал на землю и, не говоря ни слова, смотрел в одну точку. Когда на ваших глазах голова живого человека разлетается на куски от попавшего в неё арбалетного болта — это впечатляет. А когда это происходит в массовом порядке? Если ваша психика не закалилась в боях, то это жутко угнетает. Дав всем на отдых минут десять-пятнадцать, барон пошёл в палатку султана разбираться, чем там можно поживиться.

Восток — это древняя и удивительная земля. На территории Сирии и прилегающих к ней областей, где действует наш герой, существовали четыре крупные политические группы, которые пытались поделить между собой вкусный пирог этой земли. Само собой, мы говорим о самом конце двенадцатого века и начале тринадцатого, то есть о 1190–1210 годах.

Первой выступала самая яркая и агрессивная группа объединений, которые часто называют государствами крестоносцев. На тот момент их было всего три: Иерусалимское королевство (точнее, его остатки, так как Иерусалим был уже отбит обратно мусульманами в 1187 году), княжество (герцогство) Антиохия и графство Триполи. Они занимали всё ближневосточное побережье. Очень интересная группа, у которой были две традиционные болезни, в итоге её и погубившие. Первая заключалась в том, что они постоянно испытывали дефицит в войсках, а вторая — в очень яркой междоусобице, раздиравшей единство этой территории. Внутренняя борьба за власть и разобщённость, характерные для феодального общества, очень сильно ослабляли эти силы.

Второй группой выступала та земля, что прежде называлась Византийской империей. В 1195 году Алексей III Ангел восходит на престол Константинополя. Одним из первых его дел был роспуск армии как совершенно ненужной. Он, видите ли, был пацифистом и выступал за мир во всём мире. Практически сразу его владения начинают беспокоить соседи, которые творят там всё, что им заблагорассудится, ибо оказать отпор им некому. В первую очередь, конечно, грабят. Его держава находится в столь плачевном состоянии, что в 1204 году к нему в гости приходят крестоносцы, сбившиеся с дороги в Египет, а потому очень сильно оголодавшие. Не желая выпить рюмку чая с совершенно заплутавшими «конкретными пацанами», император убежал из города, в который те чуть позже и зашли, пытаясь найти под лавками и в корзинках хозяина. Увы, но его там не было, а потому, видя столько бесхозного имущества, они очень быстро нашли ему применение. В первую очередь, конечно, в роли груза для своих карманов, чтобы те на ветру не сильно трепыхались. Бедная Византийская империя не пережила такого происшествия и развалилась на массу небольших государств, ключевыми из которых были Латинская империя со столицей в Константинополе и Никейская империя со столицей в Никее. Сами понимаете, роль, которую играла эта группа в местных, региональных делах, была в первую очередь потешно-развлекательная. Особенно когда на престоле сидел Алексей III, проявивший себя полностью неадекватным человеком в плане управления государством.