Страница 10 из 13
Кстати, та вышеупомянутая специалистка по русскому языку тоже поднялась и попросила отвод по состоянию здоровья, так как заседать на суде ей не позволяли имеющиеся у неё «заболевания женской половой сферы». Судья спросил у адвоката обвиняемого: «Ну что, отпустим этого кандидата?», адвокат согласно кивнул, мол, пускай съёбывает; далее тот же вопрос был задан прокурору — с тем же результатом.
Следующим вопросом, который судья задал собравшейся аудитории, был следующий: «Есть ли среди вас судимые?» И тут начался АД… Каждый, буквально каждый стал тянуть руку, и рассказывать о том, что когда-то перешёл дорогу на красный свет, заплывал за буйки, и так далее, но при этом хочет стать присяжным и является очень объективным человеком (судья специально спрашивал каждого — являются ли оглашённые сведения причиной отвода).
Но, по порядку, дабы прочувствовать градус накала идиотизма: первым из этих придурков поднялся быдловатый чувак в спортивной куртке с капюшоном и поведал, как в начале 90-х ловил рыбу и был оштрафован рыбнадзором. «Что за рыба?» — спросил судья. Чувак ответил: «Лещ». Судья повторил вопрос насчёт СУДИМОСТИ и уточнил, вызывали ли чувака в суд, тот не смог внятно ответить, тогда судья задал ещё один уточняющий вопрос: приводили ли чувака в такой же зал, как этот, с судьями, прокурорами, защитниками и конвоирами, — и чувак не смог ответить внятно и на это. Тут прокурор не выдержал и сказал, что не хрен тут разводить балаган, и если у кого-то в анамнезе административка, то не надо тянуть руку, так как вопрос был только насчёт СУДИМОСТИ. Но судья стал смаковать эпизод, хуле, времени — вагон, торопиться некуда, и он с подъёбками (которых никто, по ходу, кроме меня, прокурора и адвоката не заметил), стал спрашивать рыбака, считает ли он себя нормальным объективным человеком, который может быть допущен к тому, чтобы судить других людей. Чувак на полном серьёзе отвечал, что он очень объективен, готов быть присяжным и очень к этому стремится. Судья опять же с шуточками стал спрашивать адвоката и прокурора — отводят ли они эту кандидатуру, те с ухмылочками отвечали, что, дословно: «Пускай остаётся, достойная кандидатура». Чувак не понял всего комизма ситуации, он сел на место, но судья его тут же поднял обратно: «Я вас вычеркиваю и удаляю из зала суда, поскольку вы настолько не при памяти, что даже не помните, были ли судимы и не можете описать точно, что с вами произошло на рыбалке».
И даже этот инцидент не остановил невменоз — стали подниматься другие гуманоиды с сообщениями типа «задержан за езду в нетрезвом виде», «оштрафована за то, что продала спиртное несовершеннолетнему», и так далее, и все эти кандидаты в присяжные так и не смогли внятно ответить, являлось ли это административным нарушением, либо это была судимость (на самом деле, как видно, это всего навсего административка). И все, как один, заявляли, что не отводятся, готовы приступить к исполнению обязанностей присяжного и являются достаточно адекватными, объективными и ответственными. И все они были удалены судьёй за полный свой неадекват, поскольку вообще не догоняли, что происходит, т. е. не ориентировались в обстановке. Два-три эпизода были ещё забавны, и судья премило вышучивал всех этих придурков, но, когда поднялся очередной кретин и заявил, что был оштрафован ГАИшником за превышение скорости… Короче, это был театр олигофренов, я уж, думал, сам с ума сойду. Количество присутствующих кандидатов стремительно уменьшалось.
Наконец, дошла и до меня очередь — «судимые», среди которых не было ни одного судимого, закончились, и судья спросил, есть ли среди собравшихся проходящие по уголовным делам подозреваемые или обвиняемые. Я поднял руку, встал и назвал своё имя. И сообщил, что прохожу по 176-й и 159(4) статьям УК. Пришёл сюда, так как в присланном по почте уведомлении не было ни слова про такой случай, как у меня. В заключение я сказал, что, видимо, моя кандидатура не является идеальной. Судья поблагодарил, типа, спасибо, коротко и ясно, и спросил, в чьём производстве находится моё дело. Я ответил: «ГСУ».
Судья (удивлённо): «ГСУ? МВД РФ по Волгоградской области?»
Я: «Так точно!»
Судья: Избрана мера пресечения?
Я: Нет, иначе меня бы тут не было.
Судья: Ну почему же? Может, следователь специально ради такого случая отпустил вас сюда на суд, а то у нас тут нормальных присяжных не хватает, судить некому…
Я (не выдержав, засмеялся, адвокат покраснел и отвернулся, конвоиры опустили головы и заржали).
Судья: Ну и что с вами делать?
Я: Отдаюсь на милость суда.
Судья (обращаясь к адвокату подсудимого): Ваше мнение насчёт данного кандидата? Прошу учесть, что подозреваемый — это не обвиняемый и не подсудимый, возможно, дело не дойдёт до суда.
Адвокат: Я считаю, такому кандидату надо дать отвод, потому что на него может быть оказано давление и его суждение не будет беспристрастным.
Судья: Какое давление?
Адвокат: Его следователь может потребовать, чтобы он, как присяжный, выступил на нашем суде определённым образом в обмен на какие-то поблажки по своему делу.
Судья: Вы говорите, что следователь может оказать давление на подозреваемого?
Адвокат: Так точно.
Судья: Разве такое возможно?
В зале общий смех.
Судья обратился к прокурору с тем же вопросом — прокурор однозначно высказался, что моя кандидатура не подходит. И судья молча мне кивнул, мол, с вещами на выход.
Я вышел из зала и направился в 203 кабинет, чтобы сдать документы (копия ИНН, страхового свидетельства, паспорта и номер счёта) для того, чтобы мне перевели 560 рублей — суточные для присяжных. Оплачивали всем, кто сюда пришёл, включая отсеянных товарищей вроде меня. Бюджет здорово сэкономил — учитывая то, что вместо 450 рыл пришли всего 60.
Собственно, большинство и не собиралось всерьёз судить, явились просто, чтобы прогулять работу, так как работодатели обязаны по уведомлению дать работнику отгул.
Так закончилась моя эпопея с судом присяжных. Нашему правосудию нанесён непоправимый урон, так как оно лишилось справедливейшего присяжного, не понаслышке знакомого с преступной психологией и способного выносить объективные суждения по любому вопросу.
10.10.2013 «Про девочек»
Сегодня осматривали 18-летнюю девушку, поступившую в неврологическое отделение с жалобами на утомляемость, головную боль, головокружение, нарушение сна, нестабильное настроение, учащённое сердцебиенье. При осмотре обнаруживается выраженная потливость (подмышки, гипергидроз ладоней и стоп). Чисто девчачьи дела, я считаю… недостаток витамина ЕБЦ… — что-то типа «симпатико-адреналовый криз», «вегето-сосудистая дистония» (это любимые диагнозы участковых врачей). У меня сложилось впечатление, что девушке срочно нужен постоянный мужчина. Очаговая неврологическая симптоматика не выявляется (хотя доктор, направивший пациентку на госпитализацию, что-то обнаружил и поставил «Энцефалопатия неясного генеза. Объёмное образование задне-черепной ямки под вопросом», но она сама же и объяснила это: у неё очень мнительные родители, настаивающие на всестороннем обследовании — КТ, МРТ, все дела, и они уговорили доктора, что ей необходимо лечь в больницу, и он был вынужден поставить этот страшный диагноз, ибо по-другому в стационар не попасть).
После осмотра, в ординаторской, где было много других докторов, наш куратор спросил нас (троих интернов): «Ну, и какой диагноз у девочки?»
Я возьми и ляпни:
— Диагноз (пауза) — девочка!
В помещении воцарилось неловкое молчание. Наконец, он что-то такое пробормотал, типа, что не всё так просто, так что мой диагноз неправильный. И тут я добил всех:
— Ну конечно, ведь последнюю девочку в 1937-м году трамвай задавил.
Кто-то прыснул, но большинство присутствовавших этот мой юмор не восприняло.
22 октября 2011 года «О жестокости и милосердии»
Моя статья в журнале "Психология для руководителя" под названием: «О жестокости и милосердии и о том, что лучше: внушать любовь или страх»: