Страница 70 из 84
– У нас были достойные учителя, – хмыкнул я. И добавил: – Вы что же, принимаете меня за идиота?
– Нет, Эл, ты не идиот. К твоему счастью, жизнь твоих родителей текла ровно, щитовидная железа у тебя в порядке, организм в меру напитан йодом, эндокринные железы функционируют нормально. Я военный врач, можешь мне верить. Ты получил совершенный организм, я не первый год слежу за его работой. Твоя кожа не пигментирована до черноты, и адисонова болезнь тебя минула. Ты совершенно нормален, Эл, и все же нормален не в нашем смысле…
– Замолчите! – ударил я кулаком по воде.
– Ладно, – сказал он и медленно вышел из ванной.
9
Не в пример доктору Хэссопу, шеф заявил:
– Это было твое самое короткое дело, Эл! Поздравляю. Такого эффекта я даже не ожидал.
Я не знал, о каком эффекте он говорит. И попросил:
– Включите усилитель звука…
Они переглянулись.
Но ведь я был победителем.
Они, естественно, готовы были выполнить любое условие.
Ничего не объясняя, я подключил к усилителю записывающее устройство, вмонтированное в серебряное кольцо Джека Берримена.
Шорох, поскрипывание.
Может, Джек полз?
Сдержанный стон.
Я снова чувствовал вкус металла во рту.
Наверное, Джек был ранен. Мы услышали грохот выстрела. Судя по звуку, стрелял сам Джек. Он задыхался. Еще один выстрел, и кабинет шефа взорвал вопль отчаявшегося, вконец загнанного человека. Он был ужасен, в нем не осталось ничего человеческого. «Господи! Господи! Господи! Господи! – вопил Джек Берримен, лучший профессионал Консультации. – Господи! Господи! Господи! Господи! – Он вопил как заведенный одни и те же слова. – Господи! Господи! Господи! Господи!» И пока пленка не кончилась, мы слышали только этот постепенно стихающий, переходящий в стон вопль: «Господи! Господи! Господи! Господи!»
Доктор Хэссоп потрясенно уставился на меня.
Шеф покачал головой и протянул вечное перо и бумагу.
Я усмехнулся. Шеф ждал отчета. Он даже не спросил, что случилось с Джеком.
Но этой усмешкой я и ограничился. Удобнее сел за стол и положил перед собой лист бумаги. О чем, собственно, писать? О страхе? О газетах, которые то с удовольствием, то с тревогой, но всегда без иронии рассказывают подписчикам об устройствах, превращающих любую энергетическую цепь в источник информации? Эти же газеты с удовольствием описывают разнообразные орудия тайной войны. Черт побери! За мизерную сумму действительно можно купить миниатюрное записывающее устройство, которое тут же самоуничтожится, если вдруг не ты, а кто-то чужой решит воспользоваться твоими записями.
Тайная, жестокая, нескончаемая война, объявленная самим себе.
Мы упорно движемся к обществу, полностью лишенному частной жизни.
Может, это и имел в виду доктор Хэссоп, говоря о разных видах людей? Ведь если люди перестают верить во всех и вся, разве это не конец?
– Я вступил в контакт с людьми Фила Номмена, – сообщил я шефу.
– Знаю, – кивнул он. – Я догадывался.
– Мне нельзя оставаться в городе.
– Тебе и не надо оставаться. Нужная документация уже у нас.
– Но я не добыл никакой документации.
– Этим занималась Джой. У каждого свое задание. Ты здорово прикрыл ее, Эл. Она будет рада это услышать.
Рада… Я усмехнулся.
Первым пал Берримен… Потом инженер Нил Формен… Затем охранник, стоявший перед сейфом… Еще двоих я оставил в юрских болотах… Сюда же следует приплюсовать дежурного с электронного поста фирмы «Трэвел» и погибших на шоссе водителей…
« У тебя добрые руки… »
Я коротко набросал на бумаге детали проведенной акции.
– Кто говорил с вами по телефону, когда я находился вчера в вашем разборном кабинете?
– Да ты же и говорил, Эл! – Шефа обуяла эйфория. – Ты замкнул петлю времени.
– Что вы собираетесь делать с добытой Джой документацией? Ее же нельзя кому-то продать. Фирма «Трэвел» не потерпит этого.
– Поэтому мы и продадим документацию именно фирме «Трэвел».
Он засмеялся и выложил передо мной паспорт, авиабилет и кучу кредитных карт.
– Ближайшим бортом, Эл, ты улетишь в Европу.
– Что мне там делать?
– Отдыхать! – Он произнес это как приказ. – Всего только отдыхать, Эл! Лежать на песке, смотреть в небо. Нам всем есть что вспомнить, правда?
10
Пройдя паспортный контроль, я заглянул в бар.
Отыскивая в кармане кредитную карту, наткнулся на что-то твердое.
Развернув мягкую папиросную бумагу, с изумлением увидел нежно-желтые листочки гинкго, похожие на крошечные сердечки, чуть-чуть уже тронутые увяданием, и розоватую, подобранную с песков юрского пляжа раковину. На бумажке доктор Хэссоп разборчиво написал: «Астарта субморфоза – пластинчатожаберное мелких юрских морей».
Когда он успел это определить?
Я выругался и бросил раковину в урну. Лист гинкго прилип к моей потной ладони. Я брезгливо сдул его, и, вращаясь, как крошечный бумеранг, он тоже полетел в урну.
Это странно подействовало на меня. Я бросился к выходу. И такая тоска раздирала мое сердце, что я не сразу заметил двух хмурых коренастых парней, медленно поднявшихся за мной на борт прогревающего турбины «боинга»…
Приговоренный
Зовите меня Израил.
Глава 1
1
«Господи! Господи! Господи! Господи!»
Голос Джека Берримена, великого профессионала, голос человека, сломленного судьбой, голос, полный ужаса, боли, отчаяния, взывал из бездны. И он взывал ко мне, а не к Господу. Ведь это я, а не Господь дышал тяжелым влажным воздухом юрского периода, прятался под беннетитами и ловил в ладонь листочки гинкго, похожие на сердце. И это я всплыл, а не Джек Берримен. Он утонул в океане времен, как утонули в том же океане Лесли и его напарник.
Вскрыв банку пива, я вытянул ноги в проходе между рядами кресел.
Я мог лететь сейчас над океаном, но в последний момент сменил рейс.
Я не хотел в Европу, меня туда не манило. Затеряться можно и в Питтсильвании, или в краю нижнего Пидмонта, или в Калифорнии, жаркой, как печь. Мне все равно, отличаются кучевые облака Европы от кучевых облаков, плывущих над краем каштанов, над дельтой Отца вод или над лесами мормонов. И там и там, тронутые грозовой чернью, они в любой момент могут пролиться дождем. Мне все казалось одинаково отвратительным. Я все и всех ненавидел.
«Вы познаете истину, и истина сделает вас свободными».
Я не мог смириться с тем, что Джек не вернется.
В свое время на Джека было заведено не одно судебное дело, много раз в него стреляли, он попадал в тяжелые аварии; несколько весьма мощных компаний не без оснований подозревали, что Джек тайно побывал в святая святых их самых секретных отделов; в двадцати странах Джек получил патенты на изобретения в области химии и электроники, при этом мало кто знал, что элегантный инженер Д. К. Берримен умеет разбираться не только в сложнейших электронных схемах, но и в сложнейших тайнах человеческой психологии; он водил все виды транспорта и умел пользоваться любым оружием.
Умел…
Я сжимал зубы.
Белые кучевые облака медленно текли под крыльями самолета.
Когда за тобой следят, ты чувствуешь себя необычно. Ты еще не знаешь, в чем дело, но интуиция уже подсказывает – что-то не так. Ты вдруг становишься не совсем таким, как обычно. Ни один человек в мире, за исключением доктора Хэссопа, не мог знать, где я сейчас нахожусь, а мой главный противник Лесли – тот вообще был отделен от меня десятками миллионов лет, но я чувствовал холодный неуют.
«Господи! Господи! Господи! Господи!»
Кто-то из пассажиров, проходя мимо, споткнулся, на мгновение коснувшись моего плеча.
– Простите.
Я поднял голову.