Огненный Крест (ЛП)

- О, Боже, - произнесла я, вспомнив ее запах. Я купила ее вчера у продавца на горе и обнаружила, что она была плохо изготовлена. Разрезанная, колбаса пахла, словно загнивающая кровь, так что есть ее было невозможно. Джейми завернул остатки в носовой платок и положил в спорран, намереваясь или получить возмещение, или запихнуть ее в глотку продавцу. - Понятно.

Майерс кинул головой, повернувшись а Утте.

- А ваш муж, мэм, благослови его душу, Роб МакДжиллеврей, настоящий прирожденный враль, очень серьезно все подтверждал, кивая головой и говоря, что ему приходится оставлять свою работу, чтобы настрелять мяса для вас.

Девочки захихикали.

- Па никого не может убить, - тихо сказала мне Инга. - Он даже цыпленку голову не может свернуть.

Майерс добродушно пожал плечами, глядя, как Джейми и Роб пробирались к нам через мокрую траву.

- Таким образом, Джейми дал слово джентльмена защитить Бобла от вас, а Бобл дал слово … э, ну, он сказал, что оставит юного Манфреда в покое.

- Хм, - сказала Утта, выглядя довольно расстроенной. Она нисколько не возражала, если ее посчитают убийцей, и была весьма рада, что Манфред был в безопасности, но была очень расстроена тем, что была подпорчена ее репутация, как изготовительницы колбас.

- Как будто я когда-нибудь делала такую дрянь, - сказала она, презрительно морща нос при виде благоухающего куска колбасы, который Джейми предложил ей для осмотра. - Фу. Ratz Fleisch(14).

Она отстранила кусок брезгливым жестом и повернулась к мужу, что-то тихо говоря по-немецки.

Потом она глубоко вздохнула и стала собирать своих детей, как курица, квохчущая над своими цыплятами, убеждая их поблагодарить Джейми должным образом. Он немного покраснел от хора благодарственных голосов и поклонился ей.

- Gern geschehen, - сказал он. - Euer ergebener Diener,(15) фрау Утта.

Она засияла ему улыбкой, и он повернулся, чтобы сказать Робу что-то на прощание.

- Какой красивый большой мужчина, - пробормотала она, покачивая головой, когда осматривала его с головы до ног. Потом она повернулась и уловила мой взгляд, который я переводила с Джейми на Роба. Хотя оружейник был красивым мужчиной с коротко стриженными темными кудрями и точеным лицом, он был также тонкокостным, как воробей, и на несколько дюймов короче своей жены, достигая ей только до мускулистого плеча. Я не могла сдержать удивление, учитывая ее восхищение большими мужчинами.

- О, хорошо, - сказала она и смущенно пожала плечами. - Любофь, знаете ли.

Звучало так, словно любовь была несчастным, но неизбежным обстоятельством.

Я посмотрела на Джейми, который тщательно заворачивал колбасу, прежде чем уложить ее в спорран.

- Да, - сказала я. - Я знаю.

К тому времени, когда мы вернулись к нашему лагерю, Чизхолмы уходили, хорошо накормленные девочками. К счастью, Джейми принес довольно много продуктов от Джокасты, и я, наконец, уселась за еду: картофельные оладьи, намазанные маслом лепешки, поджаренная ветчина и - ура! - кофе, задаваясь вопросом, что еще может произойти сегодня. Времени было достаточно, солнце только что поднялось над деревьями, еле видимое за бегущими темными облаками.

Немного погодя приятно наполненная завтраком с третьей чашкой кофе в руке, я пошла и откинула холст, покрывающий то, что я называла свалкой медицинских запасов. Пришло время подготовки для утреннего приема, нужно просмотреть запасы кетгута, пополнить банки с травами в сундучке, наполнить большую бутыль спиртом и сделать свежие отвары.

Несколько поредевший запас трав, который я взяла с собой, был хорошо пополнен редкими и полезными вещами, которые Маейрс привез из индейских деревень с севера, и разумной торговлей с Мюрреем МакЛеодом, молодым честолюбивым аптекарем, который открыл медицинскую лавку в Кросс-Крик.

Я прикусила щеку, подумав о молодом Мюррее. Он разделял отвратительные понятия, обычные для медицины этого времени, и не стеснялся утверждать, что такие научные методы, как пускание крови и прижигание, превосходят устаревшее траволечение, которое практикуют невежественные старухи вроде меня.

Однако он был шотландцем и, следовательно, большим прагматиком. Он кинул один взгляд на мощное тело Джейми и торопливо проглотил более оскорбительные замечания. У меня было шесть унций полыни и банка с имбирным корнем, которые ему были нужны. И он был достаточно наблюдателен, чтобы заметить, что большинство заболевших на горе людей обращались ко мне, а не к нему, и что здоровье обратившихся ко мне улучшалось быстрее. Если у меня были секреты, он хотел их выведать, и я была счастлива поделиться ими.

Хорошо, что у меня оставалось много ивовой коры. Я помедлила над маленьким набором бутылок на верхней полке сундучка. У меня было несколько очень сильных средств, для воздействия на менструацию - голубой кохош(16), спорынья и болотная мята - но вместо них я взяла более мягкие пижму и руту, засыпала горсть травы в кувшин и залила горячей водой. Кроме эффекта ослабления менструации пижма успокаивала нервы, а более нервную персону, чем Лизи Вемисс трудно было вообразить.

Я оглянулась на костер, где Лизи намазывала остатки земляничного джема на тост рядового Огилви, который делил свое внимание между Лизи, Джейми и тостом, причем большая часть его внимания предназначалась тосту.

Рута была хорошим глистогонным средством. Я не знала, были ли глисты у Лизи, но многие в горах страдали от них, и небольшая доза этого средства ей не повредит.

Я исподтишка следила за Абелем МакЛеннаном, раздумывая о возможности подлить и в его кофе настой трав. Судя по его анемичному виду, у него были кишечные паразиты, несмотря на его коренастую фигуру. Хотя, быть может, его бледный вид был связан с присутствием поблизости сыщиков.

Джоан, проголодавшись, снова заплакала. Марсали села и приподняла арисэд, расстегивая лифчик, потом поднесла ребенка к груди, закусив губы. Она вздрогнула и невольно охнула от боли, потом расслабилась, когда потекло молоко.

Потрескавшиеся соски. Я нахмурилась и вернулась к моей домашней аптечке. Есть у меня какая-нибудь мазь с ланолином? Черт побери, нет. Не хотелось бы использовать медвежий жир, пока она кормит Джоан, может быть, подсолнечное масло …

- Немного кофе, моя дорогая? - мистер МакЛеннан, наблюдавший за Марсали с обеспокоенной симпатией, протянул ей чашку с кофе. - Моя жена говорила, что горячий кофе ослабляет боль при кормлении детей. Виски в кофе было бы лучше, - его унылые брови немного приподнялись, - но все равно …

- Спасибо, - Марсали взяла чашку с благодарной улыбкой. - Я все утро мерзну.

Она осторожно потягивала дымящуюся жидкость, и щеки ее немного разрумянились.

- Вы завтра возвращаетесь в Пьяный ручей, мистер МакЛеннан? - вежливо спросила она, возвращая чашку. - Или вы едете в Нью-Берн с мистером Хобсоном?

Джейми резко поднял голову, оторвавшись от разговора с рядовым Огилви.

- Хобсон отправляется в Нью-Берн? Откуда ты узнала?

- Миссис Фаулз сказала, - быстро ответила Марсали. - Она сказала мне, когда я ходила к ней взять рубашку для Германа, ее мальчик такого же роста. Она беспокоится за Хью - это ее муж - потому что ее отец, мистер Хобсон, хочет, чтобы он отправился с ним, но он боится.

- Зачем Джо Хобсон отправляется в Нью-Берн? - спросила я, глядя на них поверх моей аптечки.

- Чтобы представить ходатайство губернатору, - ответил Абель МакЛеннан. - Толку от этого мало, - он немного печально улыбнулся Марсали. - Нет, девушка, сказать по правде, я не знаю, куда подамся. Хотя, конечно, не в Нью-Берн.

- Не вернетесь к жене на Пьяный ручей? - Марсали с сочувствием поглядела на него.

- Моя жена умерла, девушка, - сказал МакЛеннан тихо. Он разгладил на колене красный платок. - Два месяца назад.

- О, мистер Абель, - Марсали с глазами, полными сочувствия, наклонилась вперед и сжала его руку. - Мне жаль!

Он, не глядя, похлопал ее по руке. Крошечные капельки дождя мерцали в редких прядях его волос, и струйка воды текла за его ухом, но он не вытирал ее.