Страница 20 из 58
— Наш разговор не для печати?
Он склонил голову набок и, прищурясь от яркого солнца, посмотрел мне в глаза. Погода стояла замечательная, и было приятно понежиться под ласковыми лучами. Иллюзия наступления настоящего тепла выглядела убедительной.
— Хорошо. По рукам.
— Мне нужно кое-что выяснить, но я не знаю, как это сделать. Зато уверена, вы в этом большой дока. Если вы согласитесь мне помочь в личном порядке, я обещаю дать вам эксклюзивное интервью по делу Гранта после того, как все выяснится.
— Из того, что я слышал, все выяснится с вашим арестом.
Я покачала головой и замолчала, пытаясь сообразить, не подстроил ли он ловушку. Не сумев, я решила играть в открытую.
— Я не убивала его. Но независимо от того, как будут развиваться события, я сдержу свое слово относительно интервью.
— И кто решит, что все разъяснилось?
— Мы. Я не намерена придираться к мелочам.
Он долго думал, глядя мне в глаза.
— Что вы хотите расследовать?
— Не для печати?
— Вам не обязательно постоянно спрашивать об этом. Все останется между нами до тех пор, пока вы не скажете обратное, или пока я не попрошу у вас разрешения предать информацию огласке, а вы согласитесь. По рукам?
— Обещаете?
Он возвел очи к небесам:
— Господи, да. Ну, что там у вас? Неужели старик Грант украл алмаз Хоупа?[10]
— Тогда договорились, — проигнорировала я его предположение, которое могло оказаться ближе к истине, чем он думал. — Мне нужно знать все о мистере и миссис Грант: где родились, как встретились. Школьные годы. Друзья. Дети. Все. Вплоть до нынешнего дня.
— Но зачем?
— Сейчас у меня нет времени объяснять. Но позже я обязательно это сделаю. И еще.
— Да?
— Вы можете получить доступ к распечаткам телефонных звонков?
— Чьих?
— Мистера Гранта.
Он присвистнул.
— Не лучше ли все объяснить сейчас?
— Я сказала, позже. Итак, сможете? У вас есть для этого связи?
— Местные, междугородние, международные?
— Все.
Он не ответил. Глядя на меня, он определенно что-то прикидывал в уме.
— Вы можете это сделать? — повторила я.
— Попробую, — наконец решился он.
Я облегченно вздохнула:
— Отлично. И когда у вас будет информация?
— Черт, я даже не знаю, смогу ли ее достать, а вы спрашиваете когда!
— Тогда дайте мне знать, как только ее получите, — сознательно не заметила я его восклицания.
— Джози, — позвал меня Эрик со склада.
Я обернулась и рукой прикрыла глаза от слепящего солнца.
— Что?
— Тебя ищет Гретчен.
— Скажи, что я иду, — попросила я Эрика и снова повернулась к Уэсу: — Позвоните мне.
Скрестив руки на груди и поджав губы, Гретчен являла собой олицетворение праведного гнева.
— Ты только взгляни на это, — протянула она мне голубую папку.
Я кивнула, приветствуя Альвареса, который с каменным выражением на лице стоял, прислонившись к дверной раме, и углубилась в чтение.
В папке оказалось разрешением суда на проведение у меня обыска.
— Свяжи меня с Максом, пожалуйста, — попросила я Гретчен.
Она промаршировала к телефону, а я повернулась к Альваресу и спросила:
— Что вы намерены искать?
— У вас есть опись товара?
— Большей части. Хотя не могу поручиться за ее абсолютную точность. Но мы старались. — Я снова обратилась к Гретчен: — Когда дозвонишься, распечатай опись для шефа Альвареса.
— Еще нам нужно осмотреть офисную технику, — сказал он.
— Ради Бога, — выдавила я, в душе ненавидя сложившуюся ситуацию. — Сейчас у нас проходит предварительный показ. Надеюсь, вы ему не помешаете.
— Мы постараемся.
Альварес принялся что-то обсуждать с полицейскими, стоящими неподалеку.
Гретчен передала мне трубку и начала сердито стучать по клавишам компьютера.
— Ты в порядке? — раздался в трубке голос Макса.
— Да.
— В ордере упоминаются и дом и склад?
Я раскрыла папку и перечитала документ.
— Да. И машина.
— Ладно, я сейчас попрошу Альвареса, чтобы его люди по возможности оставили все вещи на своих местах. И спрошу, не возражает ли он, чтобы ты присутствовала при обыске в твоем доме. Хорошо?
— Да.
Альварес привез с собой целую команду. Трое полицейских хозяйничали на складе, двое суетились возле моей машины и двое поджидали меня в патрульной машине. Оставив шефа полиции и иже с ним под бдительным присмотром возмущенной Гретчен, я направилась к патрульной машине и устроилась на заднем сиденье. Когда мы выезжали со стоянки, я оглянулась и увидела, как парень в форме распахивает багажник в моем автомобиле.
Полицейские, с которыми я ехала, говорили друг с другом, но так тихо, что я не сумела разобрать ни слова. За рулем сидел полный лысоватый негр средних лет, а рядом с ним размещалась высокая худая рыжеволосая женщина, которой было чуть за тридцать.
— Здесь, — окликнула я водителя, когда мы подъехали к моему дому.
Он тут же свернул на посыпанную гравием подъездную дорожку.
Я до сих пор не видела, как проводится официальный обыск, поэтому взирала на происходящее с мрачным любопытством. Полицейские открывали шкафы, ящики и коробки, передвигали вещи, будто рассчитывали напасть на тубус с еще одной краденой картиной. Они заглядывали под мебель, протыкали мягкие сиденья длинными узкими, похожими на иглу, инструментами, поднимали матрасы.
— У вас есть гараж? — спросила меня женщина.
— Нет.
— Сарай или что-нибудь в этом роде?
Я отрицательно помотала головой. Вместе с ними я вышла из дома и обошла сад. За домом сыскари осмотрели пустой подвал и заглянули на крошечный чердак. На этом обыск закончился.
Меня высадили у бокового входа на склад. Я увидела, как Эрик разговаривает с Полой и как две временные помощницы устанавливают витрину из плексигласа в секции кукол. Обогнув ограждение, я появилась на складе через главный вход.
— Полиция все еще здесь? — спросила я у Гретчен.
— Да, — ответила она с нескрываемым презрением.
— Они просто делают свою работу, — пожала я плечами.
— Ну и пусть. Ненавижу копов.
Меня позабавило, что она возмущается обыском моей собственности. Предупрежденная Максом, я сохраняла философское спокойствие. Интересно, подумала я, что ее беспокоит: сострадание или собственное благополучие? Ведь попади я под арест, она останется без работы.
Гретчен протянула мне записку. Дана Кэбот и ее дочь Миранда ждали моего звонка в портсмутском отеле «Шератон». В записке значились номер телефона и номер комнаты.
— И кто они такие?
Гретчен оглянулась. Убедившись, что нас никто не подслушивает, она все равно понизила голос:
— Дочка и внучка мистера Гранта.
— Ты шутишь! — удивилась я. — И чего они хотят?
— Не знаю. Миссис Кэбот лишь сказала, что хотела поговорить с тобой. И добавила, что это очень важно.
Я недоверчиво уставилась на клочок бумаги. Адвокат мистера Гранта Эппс сказал ей, что я мошенница. «Что же ей от меня понадобилось?» — с тревогой подумала я.
Глава 9
— Сделай доброе дело, — попросила я Гретчен, протягивая записку. — Позвони им и спроси, могу ли я связаться с ними после показа, около половины десятого.
Гретчен кивнула и взяла листок.
— Есть еще какие-нибудь новости? — поинтересовалась я.
— He-а. Саша сказала, что с показом все тип-топ.
— Вот и отлично. Ладно, я буду здесь поблизости.
Я направилась на склад, но притормозила, услышав непонятный шорох. Пойдя на звук, я наткнулась на Альвареса. Следуя указаниям, которые мне дал Макс, я не стала вмешиваться в работу полицейских. Я отошла в сторону и с тревогой принялась наблюдать за тем, как Альварес выборочно снимает с полки предметы и громко зачитывает номер над штрих-кодом, а его напарник сверяется с описью.
10
Алмаз Хоупа — крупный (45,5 карата) бриллиант насыщенного синего цвета; по преданию, украшал статую индийской богини Ситы, но был похищен, поэтому приносит несчастье тому, кто им владеет.