Опричнина

Материалы казанских, свияжских и ярославских писцовых книг позволяют рассеять тот туман, которым окутана судьба Ярославля в годы опричнины. После того как в мае 1565 г. царь Иван «опалился» на многих ярославских, стародубских и других княжат, уже к осени опальные люди получили поместья в Казани и Свияжске. Среди свияжских помещиков находился упоминавшийся выше Д.В. Солнцев[1587]. Владения князей, сосланных в Казань, забирались на государя — именно в этой связи, и ни в какой другой, составлялись «описные книги» Максима Трифонова, который, кстати сказать, отписывал и вотчины опальных стародубских княжат[1588]. Исследователей смущал странный факт, почему Солнцевы позднее настаивали, что им до «московского пожару» вотчин «не давано нигде», хотя Сабуровы утверждали обратное[1589]. И действительно, Солнцевы вотчин не получали, их пожаловали поместьями, но об этом они предпочитали умалчивать.

Итак, Ярославль в опричнину не был взят. Оттуда в 1565 г. выселили значительное число княжат и детей боярских (но отнюдь не всех)[1590], а земли их пустили в раздачу. Получали ли поместья в Ярославле опричники, сказать трудно, но бесспорно то, что туда поселяли земских людей. Так, в январе 1569 г., в Ярославле испоместили Г.Б. Васильчикова, у которого забрали владения в Переславле и Вязьме («против переславского да вяземсково поместья»)[1591]. Известно также, что из Ярославля служилые люди выводились в опричнину. Так, деревня Поповская уже к 1567–1569 гг. была придана «в пашню» к «Михаилу и к Архангелу… А была та деревня в поместье за князем Григорьем за Белскым. И князь Григорий взят в опришнину»[1592]. Сведения Таубе и Крузе и грамоты 1576 г. надо понимать только в том смысле, что из Ярославля в 1565 г. производилось выселение многих служилых князей.

В подтверждение нашего наблюдения сошлемся на ярославские писцовые книги 1567–1569 гг. Здесь среди помещиков находился целый ряд опальных людей, которые в 1565 г. были сосланы в Казань и Свияжск, а в 1566 г. (или позднее) возвращены обратно. В большинстве случаев это не коренные ярославцы, а служилые люди различных уездов, испомещенные по преимуществу в одной черной волости. В одном случае прямо говорится, что поместье Давыда Ильина сына Аминева находится «за казанским жильцом»[1593].

В Ярославле помещиками были Вислый, Кислый и Десятый Федоровы дети, Василий Семенов, Константин, Федор и Пятой Васильевы и Федор Никифоров Ольговы (Кострома)[1594]. Все они испомещены были в 1565 г. в Свияжске. Поместьями в Ярославле владели «казанские жильцы» Замятия Андреевич Бестужев (Суздаль)[1595], Семен, Борис, Иван и Федор Семеновичи, а также Остафий Захарьевич Путиловы (Кострома)[1596], князь Семен Борисович Пожарский (Ярославль)[1597], Василий и Федор Михайловичи Туровы (Кострома)[1598], князь Иван Дмитриевич Бабичев (Романов)[1599], Василий Злобин сын Тыртов (Кострома)[1600], Мансур Матвеев Товарищев (Суздаль)[1601], Яков Федорович Кошкарев (вероятно, из Торжка)[1602], Иван Никитич Сотницкий с «братьею» (Кострома)[1603], Никифор Васильевич Дуров[1604], Андрей и Мамай Ивановы Киреевы.

Ивану Матвееву сыну Товарищеву когда-то принадлежало ярославское поместье деревня Вакулово. Затем оно было по царской грамоте «отделено в вотчину» костромичам Михаилу и Борису Образцовым детям Рогатого, вернувшимся из ссылки в Свияжск. Однако и у них Вакулово было «отписано на государя», как это отмечено на полях писцовой книги 1567–1569 гг.[1605] Позднее Михаил Образцов Рогатого сын Бестужев и И.М. Товарищев были казнены, а их имена записаны в «синодике опальных» царя Ивана IV.

Среди группы казанских жильцов, испомещенных в Ярославле, встречаются князь Иван Петрович Ухтомский и Иван Михайлович Мисюрев[1606]. Хотя оба не упоминаются в дошедших до нас казанской и свияжской писцовых книгах, но, вероятно, все же они принадлежали к выселенцам (так же, как отсутствующий в этих книгах несомненный «казанский жилец» Д.И. Аминев).

Все это не значит, что в Ярославле вовсе не было опричников. Напротив, несколько видных деятелей опричнины имели там вотчины или поместья. В Ярославском уезде вотчинами владели Иван и Василий Федоровичи Воронцовы[1607]. Впрочем, И.Ф.Воронцов числился сыном боярским по Переславлю-Залесскому и владел землями в Московском и других уездах. По Переславлю-Залесскому и по Ярославлю служил Афанасий Демьянов[1608], ставший к 1571 г. опричным дьяком. Из ярославских княжат Иван Борисович Жировой Засекин и Андрей Иванович Морткин удостоились чести быть принятыми в опричнину (последний в середине XVI в. служил по Твери).

Четверо Охлябининых также происходили из рода ярославских княжат, но служили Охлябинины в середине XVI в. по Кашину и Калуге, где у них и были владения. Потомком ярославских княжат был окольничий, а позднее боярин Василий Андреевич Сицкий с двумя детьми. Ярославец P.M. Пивов также имел владения в Ярославском (как и в ряде других) уезде и служил по Ярославлю. Попасть в опричнину он мог как человек, близкий к царю, а не как ярославец. По Ярославлю в середине XVI в. служили двое князей Телятевских. А.П. Телятевский стал опричником уже к октябрю 1565 г., когда говорить о переходе Ярославля в опричнину не приходится[1609].

Таковы все сведения об опричниках, имеющих какое-то владельческое или служилое отношение к Ярославлю. Из названных выше лиц во всяком случае половина уже в середине XVI в. служила не по Ярославлю. Большинство остальных попали в опричнину не по военно-служилому положению в уезде, а по положению при дворе: окольничий В.А. Сицкий, P.M. Пивов, царский приближенный князь А.П. Телятевский и дьяк Афанасий Демьянов. Следовательно, анализ ярославцев из состава опричников также не дает никаких данных для утверждения о том, что Ярославль был взят в опричнину, и об испомещении там опричников.

Относительно судеб Костромы в года опричнины сохранилось сообщение Таубе и Крузе, говорящих, что ее взял себе 14ван IV зимой 1565/66 г.[1610] Эту дату принял Л.М. Сухотин[1611]. С.Ф. Платонов и С.Б. Веселовский датируют переход Костромы в государев удел 1567 г.[1612] Основанием для этого явилась послушная грамота 1577 г. со следующим упоминанием о костромской вотчине Алексея и Михаила Зубатых: «В 75-м году та у них вотчина взята на нас (т. е. царя. — А. 3.) з городом вместе и в раздачю роздана»[1613]. В аналогичной послушной 1575 г. то же говорится и о сельце Фатьянове с деревнями, принадлежавшими Сахару Константиновичу Писемскому («в прошлом в 75-м году та вотчина взята была на нас з городом вместе и отдана была в поместье Ивану Салманову»)[1614]. Однако мы уже на примере ярославской послушной 1576 г. говорили о невозможности рассматривать опричные порядки середины 60-х годов на основании терминологии 70-х годов XVI в. Возможно, повторяющееся в грамотах выражение «з городом» родилось в какой-то связи с событиями 1575–1576 гг., приведшими к выделению в государев двор новых земель (городов). По существу, оно означало выселение не за персональную «опалу», а выселение со всей дворянской корпорацией уезда. П.А. Садиков пытается уточнить дату перехода Костромы в опричнину. 14 февраля 1567 г. Кострома, вероятно, находилась в земщине[1615] (ибо она противопоставляется опричному Галицкому уезду), но к 9 марта 1567 г., по его мнению, Кострома стала опричной[1616]. 9 марта Иван IV послал грамоту в деревню Борисково Московского уезда, которая была дана дочери Степана Третьякова сына Зубатого Марье (по мужу Аргамаковой) вместо ее приданой костромской вотчины, отписанной на царя[1617].

1587

ЦГАДА. Ф. 1209. № 432. Л. 178–178 об. О судьбе Солнцевых-Засекиных см. также: Скрынников Р.Г. Опричная земельная реформа Грозного 1565 г. // ИЗ. Кн. 70.1961. С. 225–226.

1588

Рождественский С.В. Служилое землевладение в Московском государстве XVI века. Спб., 1897. С. 175.

1589

Сухотин Л.М. Земельные пожалования… С. 4–5.

1590

В 1572 г. Иван Грозный писал: «У которых князей ярославских их вотчин не имал, и сын мой Федор тех вотчин не отнимает у них» (ДДГ. № 104. С. 442).

1591

Сухотин Л.М. Земельные пожалования… С. 31.

1592

ЦГАДА. Ф. 1209. № 582. Л. 473–473 об. Уже к 1566 г. опричником сделался ярославский помещик Михаил Тимофеевич Плещеев. Он, так же как Григорий Бельский, теряет свое владение в Ярославле и в ноябре 1572 г. получает поместье в Новгородской Шелонской пятине (Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. I, отд. 2. М., 1905. С. 55–57). Впрочем, ярославское поместье Плещеев мог получить уже в годы опричнины (судя по Дворовой тетради, Плещеевы в середине века по Ярославлю не служили).

1593

ЦГАДА. Ф. 1209. № 582. Л. 250. Подробнее см.: Зимин A.A. Земельная политика в годы опричнины (1565–1572 гг.) // ВИ. 1962. № 12. С. 67.

1594

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 260 об., 265 об., 266 об., 272,277 об., 285,286 об

1595

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 258.

1596

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 262, 280 об., 284.

1597

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 247 об.

1598

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 241,242 об.

1599

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 244 об.

1600

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 275,464 об.

1601

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 249.

1602

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 276 об.

1603

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582. Л. 269 об., 271,272.

1604

ЦГАДА. Писцовые книги. № 582.Л. 287 об. — 288.

1605

ЦГАДА. Ф. 1209. № 582. Л. 47 об.

1606

ЦГАДА. Ф. 1209. № 582. Л. 252, 275 об.

1607

ЦГАДА. Ф. 1209. № 582. Л. 166 об. — 176 об.

1608

Лихачев Н.П. Разрядные дьяки XVI ьека: Опыт исторического исследования. СПб., 1888. С. 156–157.

1609

См.: Кобрин В.Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // АЕ за 1959 г. М., 1960. С. 76. В.Б. Кобрин не учел еще нескольких ярославцев Малыгиных, служивших в опричнине. В 1567/68 г. Богдан Хвостов писал, что его отдали «на поруку от Малыгиных из опришнины» (Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 28. С. 225). У Образца Третьякова сына Малыгина «с братьею» в 1567–1569 гг. была вотчина в Ярославле, которую они старались расширить за счет земель дьяка Никиты Мотовилова. «На Москве перед бояры искал на Никите из опришнины Образец Малыгин» (Садиков П.А. Очерки… С. 126).

1610

Таубе и Крузе. С. 36.

1611

Сухотин Л.М. К пересмотру вопроса об опричнине. VII–VIII. С. 133.

1612

Платонов С.Ф. Очерки… С. 108; Веселовский С. Б. Учреждение… С. 91.

1613

Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 71. С. 280. Аналогичное выражение («вотчина взята была у них на нас з городом вместе») встречается и в грамоте 1577 г., касающейся Белоозера (Там же. № 75. С. 290).

1614

Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 67. С. 276.

1615

Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 11.

1616

Садиков П.А. Очерки… С. 185. Из Костромы в «опале» выселены были и другие Федчищевы-Зубатые, в их числе Алексей и Михаил (Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 71), Василиса Иванова жена Зубатого и сын ее Степанец (Там же. № 44). Василий Федчищев упоминается в синодиках Ивана Грозного (Веселовский С.Б. Синодик опальных царя Ивана Грозного как исторический источник // Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. С. 463–464).

1617

Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. № 14. Ср.: «А меня, Марью, тою вотчиною пожаловал государь царь и великий князь в отмен моей старинные костромские отчины место, что у меня взял государь приданую мою отчину на Костроме в опричнину» (Там же. N2 15. С. 207). Необходимо еще определить, когда выражение «в опричнину» означало переход земель в состав опричнины, а когда просто конфискацию в годы опричнины.