Страница 23 из 91
Задолженность крестьян не была специфическим явлением жизни монастырской вотчины, в долгах были крестьяне дворцовые и помещичьи. В духовной 1543/44 г. Г. М. Валуев писал, что получил «жалованье» от государя — село Мишютино; «и мне в том селе досталось государева серебра во крестиянех шесть рублев с четвертию, и те деньги все во крестиянех по кабалам и по списку в Мишютине. Да взяти мне в Мишютине ж на крестьянех по своим кабалишкам пять рублев»[404]. В долг крестьяне брали не только деньги, но хлеб и скот. Дворяне ссужали и своих крестьян и крестьян чужих, рассчитывая привлечь в конечном счете их в свое хозяйство. В 1562/63 г. князья Звенигородские отмечали, что у них имелись «кобалы денежный или хлебныя на наших хрестьян и на чюжих»[405].
Увеличение экономического гнета, ложившегося на плечи трудового крестьянства, к середине XVI в. сопровождалось усилением «внеэкономического» принуждения, крепостнической зависимости. Государственная власть, являясь проводником политики господствовавшего класса феодалов, по словам И. И. Смирнова, «активно вмешивалась в сферу социальных отношений и законодательством по крестьянскому вопросу создавала юридическую базу Для притязаний феодалов на землю и труд крестьянина»[406].
Усиление эксплуатации крестьянства явилось важнейшей причиной, вызвавшей обострение классовой борьбы в середине XVI в.
Глава III
РАЗВИТИЕ ТОВАРНОГО ПРОИЗВОДСТВА И РОСТ ГОРОДОВ
На фоне господства натурального хозяйства в России уже в первой половине XVI в. стали замечаться новые явления, свидетельствовавшие о росте товарного производства. Основу Этого процесса составляло общественное разделение труда. В первой половине XVI в. в России намечаются уже связи между небольшими местными рынками, сложившимися еще в период феодальной раздробленности. В условиях централизованного государства происходит изменение характера товарного обращения на местах: отдельные районы начинают специализироваться на производстве какой-либо ведущей группы товаров (что определялось географическими и производственными условиями этих районов). Это было новое явление. Феодально раздробленная Русь в сколько-нибудь широком масштабе территориального разделения труда не знала. Растет применение наемного труда в городе и деревне, хотя характер найма еще остается феодальным.
Первая половина XVI в. была временем бурного развития русских городов, становившихся уже заметной силой, с которой вынуждена была считаться в своей политике великокняжеская власть. Горожане в этот период активно борются против феодального гнета. Волна городских восстаний, прокатившаяся по стране в середине XVI в., свидетельствует о возросшей роли горожан в классовой борьбе трудящихся масс страны.
Необходимую принадлежность натурального хозяйства, господствовавшего при феодализме, составляла домашняя промышленность[407]. «Этот вид соединения крестьянских «промыслов» с земледелием наиболее типичен для средневекового хозяйственного режима…»[408]. Домашние промыслы в первой половине XVI в. наряду с земледелием обслуживали важнейшие нужды крестьянина: одежда и обувь изготовлялись самими крестьянами, которые часто выполняли строительные и другие работы. В счет оброка, шедшего с крестьянского хозяйства феодалу, включались холсты, нити и другие продукты домашней промышленности[409].
Однако целый ряд продуктов, необходимых для удовлетворения потребностей не только феодала, но и крестьянина, не мог быть получен путем переработки сырья в том хозяйстве, которое его добывало. Уже издавна на Руси существовало ремесло, т. е. производство изделий по заказу потребителя, Ремесленники составляли значительную часть городского населения. В деревне их было меньше, хотя и там встречаются кузнецы и кожевники. В хозяйстве многих феодалов имелись зависимые ремесленники, входившие в состав его «людей»[410] В монастырских хозяйствах в середине XVI в. работали «бочарники», «кожевенники», сапожники, портные, кузнецы и другие ремесленники, получавшие денежный оброк за свою работу[411]. В городах только незначительное количество портных работало на продажу[412]. Это показывает, что одежду в основном шили на дому. Соединение патриархального земледелия с промыслом в виде ремесла предполагало уже наличие товарного обращения: ремесленник иногда вынужден был появляться на рынке для закупки сырья и инструментов.
Для изучаемого времени патриархальное хозяйство, как крестьянина, так и феодала, дополнялось существованием мелкого производства промышленных продуктов на рынок, т. е. товарного производства. Именно эта форма соединения патриархального земледелия с промыслом к середине XVI в. обнаруживала явную тенденцию к развитию, тогда как удельный вес первых двух (т. е. домашней промышленности и производства на заказ) начинал постепенно уменьшаться. Ярким показателем этого процесса являлся отпуск на свободу холопов-ремесленников, труд которых не был производителен[413], а также развитие денежной ренты, дававшей феодалу средства для приобретения на рынке необходимых ему товаров. Развитие денежной ренты свидетельствовало также, что постепенно в рыночные отношения втягивается крестьянин, который вынужден продавать часть производимых им продуктов для уплаты оброка феодалу и приобретения необходимых ему продуктов добывающей промышленности (соль и др.) и ремесла.
Товарное производство, сосредоточивавшееся прежде всего в городах, существовало на Руси еще во время феодальной раздробленности. Однако в первой половине XVI в. в этом производстве замечаются новые черты. Совершенствуется прежде всего техника в ряде отраслей промышленности. В железообрабатывающей промышленности применяется механическая сила (вододействующие молоты)[414]. Широкую известность приобретают русские пушечники, вытеснившие из этой отрасли производства иностранцев (см., например, пушку, сделанную в 1542 г. Игнатием и др.)[415]. В солеваренной промышленности применяется техника глубокого бурения, повысившая производительность варниц[416]. Новые технические приспособления появляются и в мельничном деле. Так, у Спасо-Прилуцкого монастыря в 1543/44 г. была на Вологде мельница «на одной трубе, два колеса немецкие»[417]. Крупные достижения обнаруживаются и в строительной промышленности, обеспечившие широкое строительство крепостных сооружений, каменных церквей, среди которых были такие шедевры архитектуры, как собор Василия Блаженного, церковь в Коломенском и др.
Образование единого Российского государства создало условия, обеспечившие серьезный хозяйственный рост страны в целом и промышленности в частности. Только на основе развития общественного разделения труда в пределах централизованного государства, содействовавшего экономическим связям между разными землями, возможна была специализация районов преимущественно на производстве одного продукта. В первой половине XVI в. эта специализация уже намечается. Так, в добывающей промышленности прослеживается существование районов добычи соли и рыбной ловли на продажу[418]. Добычей и торговлей солью объясняется рост Старой Русы, превратившейся в первой половине XVI в. из небольшого поселения в сравнительно крупный город[419]. Развивалось с начала XVI в. посадское солеварение и в двинском Поморье (в Уне, Луде и других посадах)[420].
404
АФЗиХ, ч. 2, № 176, стр. 170.
405
АФЗиХ, ч. 2, № 299, стр. 310.
406
И. И. Смирнов, Восстание Болотникова, стр. 42.
407
См. К. Маркс, Капитал, т. III, стр. 803.
408
В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 3, изд. 5-е, стр. 378.
409
Так, в начале 30-х годов XVI в. крестьяне Волоколамского монастыря были обязаны прясти «нити на веревкы», «светильны толстые на свечи», давать «овчины» и т. д. (Книга ключей, стр. 159).
410
См., например, холопов-сапожников в завещании 1533–1538 гг. В. И. Ларионова (Н. П. Лихачев, Сборник актов, вып. I, № II, стр. 8). См. «чеботника» и холопа с прозвищем «сапожников» в завещании Г. М. Валуева 1543/44 г. (АФЗиХ, ч. 2, № 176). В грамоте 1513/14 г. упоминаются среди холопов «хамовник», «швея», «скатертница», «тонкопрядица (М. Дьяконов, Акты, вып. II, № 2).
411
Книга ключей, стр. 15, 17, 20, 21 и др.; см. также анализ приходо-расходной книги 1547/48 г. новгородского Софийского дома, данный Б. Д. Грековым (Б. Д. Греков, Очерки по истории хозяйства новгородского Софийского дома XVI–XVII вв., I, стр. 222).
412
В Серпухове, например, в 1552 г. было из 796 человек посадских людей всего 8 портных (П. Симеон, История Серпухова в связи с Серпуховским княжеством и вообще с отечественною историею. М., 1880, стр. 141–153).
413
См., например, указанные выше духовные грамоты Ларионова и Судикого.
414
Б. А. Колчин, Обработка железа в Московском государстве в XVI в. («Материалы и исследования по археологии СССР», № 12, М.—Л., 1949, стр. 204).
415
А. П. Лебедянская, Очерки из истории пушечного производства в Московской Руси («Сборник исследований и материалов Артиллерийского исторического музея Красной Армии», т. I, Л.—М., 1940, стр. 69–71).
416
Практический опыт бурения глубоких скважин был обобщен в специальном руководстве (сохранился в рукописи конца XVI — начала XVII в.), знающем уже до 130 технических терминов русского происхождения (Д. И. Прозоровский, Старинное описание солеваренного снаряда — «Известия Археологического общества», т. VI, вып. III, СПб., 1868, стр. 233–255).
417
С. А. Шумаков, Сотницы, вып. I (Чтения ОИДР, 1902, кн. 2, стр. 70).
418
О районах рыбной ловли см. выше, в главе II.
419
О солеварении в Русе см. С. Герберштейн, указ. соч., стр. 120. См. подробнее А. Г. Ильинский, Городское население Новгородской области в XVI веке (ЖМНПр., 1876, № 6, стр. 248).
420
В Неноксе, например, первое достоверное сведение о солеварении (основанном на подземных ключах) датируется 1530 г. К середине XVI в. там было уже около 22 варниц. Подробнее см. В. В. Цаплин. Источники по истории солеваренья на русском Севере, Дипломная работа, защищенная в 1952 г. в Историко-архивном институте (рукопись).