Страница 71 из 94
После опыта с Мисюрем Василий III решил чаще менять дьяков в Пскове, назначая одновременно уже по нескольку человек на должность. По этому поводу Псковский летописец с сарказмом писал: «И быша по Мисюри дьяки частые, милосердый бог милостив до своего созданиа, и быша дьяки мудры, а земля пуста; и нача казна великого князя множитися во Пскове, а сами ни один не сьехаше поздорову со Пскова к Москви, друг на друга воюя»[1258]. В 1532 г., например, во Пскове было уже целых три великокняжеских дьяка. Но это только ухудшало положение вещей.
Тем временем в Новгороде усиливался контроль великокняжеской администрации. В июле 1531 г. туда посланы были дьяки Яков Шишкин, Афанасий (Фуник) Курцов и дворцовый дьяк Митя Великий. Размерив все городские улицы на Софийской стороне, они повелели «решотки… ста-вити по всему граду и огневщики (пожарных. — А. 3.) уставили». С 1 октября для уменьшения «разбоев» в городе у решеток поставили стражу[1259]. Яков Шишкин принадлежал к числу наиболее просвещенных дельцов первой половины XVI в. типа Мисюря Мунехина, Дмитрия Герасимова, Федора Карпова. Как и Карпов, он стремился отстаивать государственные интересы даже тогда, когда они вступали в противоречие с корпоративными представлениями русской церкви. Он считал, что в судопроизводстве нельзя ограничиваться только одним Судебником, но следует руководствоваться также разумом и милостью[1260].
Великий князь и иосифляне укрепляли свои позиции среди высшего новгородского духовенства. 2 октября 1530 г. архимандритом крупнейшего Новгородского Юрьева монастыря посажен был Силуян, архидьякон Василия III. 21 ноября 1531 г. по настоянию великого князя архимандритом Хутынского монастыря назначили Феодосия, постриженника Иосифо-Волоколамского монастыря[1261]. Позднее Феодосий стал преемником Макария на новгородской кафедре. Феодосий сразу же после назначения в Хутынский монастырь показал себя предприимчивым церковником. 25 апреля 1533 г. у гроба Варлаама Хутынского якобы сама собой загорелась свеча и горела девять недель, при этом воску в ней не убавлялось. Часть «чудотворной» свечи была предусмотрительно отправлена самому Василию III[1262].
Вторая половина 20-х годов XVI в. была ознаменована стабилизацией внешнеполитического положения России. Правительству Василия III удалось продолжить на шесть лет перемирие с Великим княжеством Литовским. Возобновились дружеские связи с Молдавией. В обстановке усилившегося давления Порты на Восточную Европу продолжались переговоры Москвы с Империей и Папской курией. Укреплением обороны южных границ и благодаря удачному ведению сложной дипломатической игры в Крыму Василий III добился обеспечения безопасности русских земель от опустошительных крымских набегов. Все это давало возможность увереннее осуществлять общий курс внутренней политики, который характеризуется в это время возросшим влиянием на великого князя иосифлян и княжеского окружения Елены Глинской.
Глава 14
Клерикалы и гуманисты
После смерти Иосифа Волоцкого (1515 г.) и новгородского архиепископа Серапиона при дворе Василия III происходила напряженная борьба за влияние на великого князя между нестяжателями (Вассианом Патрикеевым и Максимом Греком) и иосифлянами (Даниилом). Если на первых порах, т. е. до начала 20-х годов XVI в., Василий Иванович покровительствовал «заволжским старцам», то затем митрополиту Даниилу и другим наследникам Иосифа Волоцкого удалось одержать победу над их врагами.
Противоборство двух группировок среди русских клерикалов проявилось не только в их политической деятельности, но и в напряженной публицистической полемике.
Первым большим делом, к которому приступил Максим Грек сразу же после прибытия на Русь, стал перевод Толковой псалтыри. Работу эту он окончил через полтора года. В ней принимали также участие толмачи Влас и Митя (Герасимов), «доброписец» Михаил Медоварцев и троицкий монах Сильван Толковая псалтырь выбрана потому, что еще в конце XV в., по словам архиепископа Новгородского Геннадия, еретики «Псалмы Давыдовы или пророчьства испревращали»[1263]. Влас и Митя Герасимов еще в конце XV в. переводили Библию и отрывки из немецкой псалтыри[1264]. Сам Максим Грек в предисловии к Псалтыри писал, что может она «довольнейше» вооружить против «предстателей ереси»[1265]. Так как сам Максим еще не научился хорошо церковнославянскому языку, он говорил Мите и Власу по-латински, а те уж переводили по-славянски.
Псалтырь была важнейшей, но не единственной переводческой работой Максима Грека. В те же годы он вместе с Власом закончил перевод толкований на Апостол (март 1519 г.)[1266]. К 1523 г. Максим Грек вместе с Сильваном перевел Беседы Иоанна Златоуста на евангелия Матвея и Иоанна, ряд произведений Симеона Метафраста (в том числе в 1521 г. Житие богородицы)[1267], Похвальное слово Василия Великого мученику Варлааму и др. Занимался он также исправлением часослова, грамматическими трудами и вообще разносторонней переводческой и публицистической деятельностью.
В связи с переводом Псалтыри находятся два ранних произведения Максима Грека, направленных против иудаизма. Это «Совет к собору православному на Исака» и «Словеса супротивна противу глав Самуила евреина». В. С. Иконников считает, что около 1520 г. состоялся церковный собор, осудивший ересь некоего Исаака, являвшуюся реминисценцией новгородско-московской ереси XV в.[1268] Вопрос этот не прост. Во-первых, упоминание о «соборе» есть только в заголовке послания, причем позднейшем. Во-вторых, из иудейской национальности Исаака нельзя еще выводить его близость к реформационному движению конца XV — начала XVI в. Может быть, речь шла просто об иудаизме Исаака[1269]. Во всяком случае в первом послании вполне в духе Иосифа Волоцкого Максим Грек требовал «смутившаго убо паству Спасову предадите внешней власти в казнь». Уже вскоре этим его советом воспользуются, но с тем, чтобы осудить за ересь самого Максима Грека.
Второе произведение Максима было вызвано к жизни тем, что «Самуила евреина главы» с латинского языка были переведены Николаем Немчином[1270]. Максим усмотрел в этом сочинении XI в. проповедь иудаизма и поэтому обрушился на его перевод[1271].
Николай Немчин (Булев) вообще был основным противником Максима Грека, против которого он направил огонь своей полемики. Именно к нему он написал четыре послания и пять к Федору Карпову, в которых спорит с воззрениями Николая Булева. Максим Грек вел полемику прежде всего по вопросу о соединении церквей (слово 11), о догматических различиях между православием и католицизмом (слово 14 об «исхождении духа», слово 25 — «Слово ответно»), призывая Немчина признать догматы православной церкви (слово 15)[1272].
Догматических различий православия с католицизмом касался Максим Грек и в посланиях Федору Карпову, который с интересом знакомился со взглядами Николая Немчина (слова 12, 13). В обоих посланиях Карпову Максим Грек опровергал точку зрения Немчина, которую тот излагал в особых «главах». Одно послание Федору Карпову посвящено объяснению того, что такое «левиафан». В другом послании Максим Грек, как бы оправдываясь, писал, что он не «отводил» Федора Карпова «от врачества или инаго некого философского сведения», а только «от излишных и заповеданных священными правилы» представлений, согласно которым надо уповать не на бога, а на «звезды»[1273].
1258
ПЛ, вып. 1, стр. 105.
1259
ПСРЛ, т. IV, стр. 548–549; т. VI, стр. 288. Об «отпуске» Шишкина и его товарищей в Новгород см.: Описи, ящик 124, стр. 29. В издании опечатка: «Шинкин» (вместо «Шишкин»)
1260
0 Шишкине см. подробнее: А, И. Клибанов и В. И. Корецкий. Послание Зиновия Отенского дьяку Я. В. Шишкину. — ТОДРЛ, т. XVIII, стр. 200–204.
1261
ПСРЛ, т. IV, стр. 548–549; т. VI, стр. 288–289.
1262
ПСРЛ, т. IV, стр. 551; т. VI, стр. 288, 290; т. XIII, стр. 73 (22 апреля).
1263
Н. А. Казакова и Я. С. Лурье. Антифеодальные еретические движения, стр. 319.
1264
А. И. Соболевский. Переводная литература… стр. 184, 186.
1265
См. В. Иконников. Максим Грек… стр. 35. Сохранился ряд рукописей Максима Грека, написанных им по-гречески с русскими пометами. Среди них Псалтырь 1540 г. (ГПБ, Новг-Соф. собр. № 78) и Апостол (ГПБ, Кирилло-Белоз. собр. № 120/125). См. Б. Л. Фонкич. Русский автограф Максима Грека. — «История СССР», 1971, № 3, стр. 153–158.
1266
Е. Е. Голубинский. История русской церкви, т. II, половина 2-я, стр. 233–234.
1267
В. Иконников. Максим Грек… стр. 175; Е. Е. Голубипский. История русской церкви, т. II, половина 2-я, стр. 236; А. И. Соболевский. Переводная литература… стр. 260–279. Чтения ОИДР, 1847, № 7, стр. 260–279.
1268
Максим Грек, Соч., ч. 1, изд. 2, стр. 42–51; В. Иконников. Максим Грек… стр. 204.
1269
Такого взгляда придерживается Я. С. Лурье (Я. С. Лурье. Идеологическая борьба, стр. 497–498).
1270
Я. С. Лурье. Идеологическая борьба, стр. 44–45.
1271
О переводе см.: А. И. Соболевский. Переводная литература-стр. 192; Я. С. Лурье. Идеологическая борьба, стр. 270.
1272
Максим Грек. Соч., ч. 1, слова И—16, 25; ч. 3, слово 43; Н. Никольский. Материалы по истории древнерусской духовной письменности. — «Христианское чтение» № 8–9, стр. 1122–1123, 1124–1125.
1273
Максим Грек. Соч., ч. 3, стр. 222–226; ч. 1, стр. 298,