Полтергейст

Мы отнесли ковер и мусорную корзину вниз, на стоянку.

Пока Фрэнки запихивала искромсанный ковер в кузов грузовика, я наведалась на кухню и вернулась со спичками. Я подняла портрет и в последний раз на него посмотрела. Было заметно, сколько души вложил в свою работу художник. Казалось, Селия вот-вот сойдет с портрета. Пробормотав несколько слов, приготовленных для меня Карлосом, я подожгла уголок бумаги.

Бумага занялась не сразу; огонек перескочил на чернила и задымился, необычные завитки дыма закружились в воздухе, посверкивая неестественно яркими искрами.

Я бросила лист в корзину, и пламя запылало ярче, с шипением охватило бумагу. Раздался странный звук: скорбное стенание зависло над огнем визгливым воплем всепоглощающей боли. Дым желтой змеевидной стрелой взвился в воздух над горящими страницами, пронзив алое искрящее сердце. В шоке я отпрянула. Ничего себе!.. Столп искр обернулся женской фигурой, трепещущей во вспышке жутковатого света. В завитках дыма проступило искаженное от ужаса и мук лицо, заломленные руки — пламя пожирало молодую светловолосую женщину в военной форме и с заколотыми сзади волосами. Огонь взревел и вспыхнул красным, затем улегся, унеся видение с собой…

Поверх тонких завитков оседающего дыма на меня с отвисшей челюстью смотрела Фрэнки. Наверняка я выглядела так же. Мы дружно отвернулись от догорающей корзины. Фрэнки поспешила наверх за тележкой. Я подняла корзину с пеплом и направилась в дальний конец парковки, чтобы высыпать пепел в другой мусорный бак. С пустой корзиной в руках я зашла в аудиторию.

Фрэнки как раз сняла с подоконника цветочный горшок. Она неловко прошмыгнула мимо меня в коридор, стараясь не встречаться глазами. Я оглядела пустое помещение. Остались только пыль да слабый тающий след желтой энергии. Я опустилась глубже во Мглу и мельком осмотрела обычную сине-голубую силовую решетку — сдвинутая линия неспешно, естественным путем, возвращалась на привычное место, оправляясь от нежелательного вторжения.

Неся в одной руке ключи и горшок с растением, а другой толкая тележку, Фрэнки спустилась впереди меня. Она подошла к грузовику и стала перекладывать оборудование в кабину грузовика.

— Ладно, — наконец произнесла она. — Отвезу технику в кабинет Такмана и сложу там, чтобы не вонял. Потом надо свалить этот хлам в разных местах, верно?

— Верно. Минимум в двух, больше — лучше, и как можно дальше друг от друга.

— Понятно. — Она уже почти села за руль, но снова высунулась из кабины: — Эй, а что это было… в огне?..

Я невольно содрогнулась.

— Я… мне показалось, это была Селия.

Глаза Фрэнки заблестели, как у ребенка.

— Значит, ее больше нет?

— Думаю, скоро не станет, — ответила я.

Фрэнки кивнула.

— Хорошо. Мне определенно не по душе кошмары с привидениями. А кстати: я тебе позвоню, расскажу, чем закончится история с Таком.

— Договорились. Береги себя, Фрэнки.

— Я непобедимая королева кофеварки, — сказала она, садясь за руль пикапа. — Мне не страшны руки-крюки психолога-нарцисса и его фальшивый полтергейст. Когда королева в гневе, даже самые безжалостные мужи трепещут — ну или должны трепетать. Трепещи, Гартнер Такман, дрожи, земляной червяк!.. — Она захлопнула дверь и завела двигатель. Взмах руки, зловещая ухмылка, и машина скрылась за поворотом.

Я развезла поместившиеся в «ровер» обломки на две погрузочные станции — последний штрих, так сказать. Затем заехала домой, приложила лед к колену и выпустила хорька порезвиться. По телу разлилась приятная усталость, сменив чувство тяжести и нервное истощение, которые меня терзали с того самого дня, как Селия меня заарканила — будто с плеч свалился огромный камень.

Похоже, первая часть инструкций Карлоса сработала, как он и предсказывал. Теперь оставалось лишь найти Иена, чтобы Карлос его отвлек, пока я буду разрывать остатки существа.

Спустя несколько часов я отдыхала, уютно устроившись на одном из диванов в гостиной Дэнзигеров, в то время как Бен лежал на полу перед камином, задрав ноги. Брайан «летал», пристроившись животом на подошвах отца и подражая реву турбин. Свист «самолета» то и дело перемежался хихиканьем.

В комнату с закупоренной флягой в руках вошла Мара.

— Прости. Пришлось ее спрятать. Брайан с Альбертом положили на нее глаз. Чего они только не делали, все перепробовали, чтобы заполучить склянку. Ума не приложу, зачем она им, но на всякий случай решила убрать в надежное место. С прошлого вечера она хранилась в старом сухом умывальнике на заднем крыльце, придавленная мощным заклинанием. — Кое-кто, — она неласково покосилась на порхающего неподалеку Альберта, — даже левитацию испробовал… Пришлось наложить чары, и только тогда покушения прекратились. Скорее бы от нее избавиться. Надоело отгонять эту преступную парочку.

— Если все пройдет по плану, ты ее больше не увидишь, — сказала я и поставила склянку на стол рядом с собой. Зловещая субстанция внутри как будто уменьшилась в размерах, и злости в ней явно поубавилось. Из-за пробки я не могла различить и сосчитать исходящие от нее связующие нити, но не сомневалась, что их будет меньше, чем несколько дней назад. Я уже видела, как рассыпалась в прах нить Патриции, а отсутствие Сталквистов на похоронах наводило на мысли о том, что они тоже разорвали связь с существом. Я почти не надеялась, что конструкт самоликвидируется после очистки комнаты, где проходили сеансы, и правильно — чуда не произошло. Обычно, чтобы проявить себя, Селии хватало четырех участников, а судя по тому, как в последние несколько дней она изводила собственных создателей, теперь ее вполне устраивало и меньшее количество. Пускай изначальная силовая линия потихоньку возвращалась на место, существо по-прежнему было связано с силовой решеткой и подчинялось Иену.

— Каков дальнейший план? — спросил Бен.

— Вы же с Карлосом наверняка его составили, — добавила Мара.

— Да, — ответила я. — И уже начали воплощать. Одна из ассистенток Такмана помогла мне разломать оборудование в аудитории и развезти его по разным местам. Когда я сжигала портрет Селии, в огне появилось лицо.

— Вероятно, ушла искусственная личность — нечто вроде души, которую вложил художник. Это и хорошо, и одновременно плохо. Полтергейст утратил собственную личность, но хозяин вложит в него новую.

— Чего-чего, а хитрости ему не занимать. Значит, и новая личность будет хитрой и безумной, — сказала я. — Вообще-то я рассчитываю на его высокомерие. Когда он особенно доволен собой, может сделать ошибку.

— Значит, это оказался один из мужчин? — спросил Бен.

— Ага. Солис сказал, что все вращается вокруг одной женщины. Я было подумала, что эта женщина и управляет полтергейстом, но на меня его наслал один из мужчин.

— И что ты собираешься делать? Коп в курсе? — прохрипел Бен, удерживая раскачивающегося Брайана.

— Солис в курсе. Он не особо распространялся, но я уверена, что за потенциальными жертвами ведется слежка. Было бы глупо упускать их из виду, а Солис далеко не дурак. Впрочем, полтергейстом он заниматься не станет, а я понятия не имею, на каком расстоянии должен находиться хозяин, чтобы использовать существо, как в случае Марка. Вероятно, он прячется вне зоны наблюдения. Все-таки попытаюсь его выследить. Он по-прежнему связан с полтергейстом, и нить укажет на него, как компас, — объяснила я. — Есть всего два места, где он может находиться. Убийца предпочитает рыскать вокруг жертвы. Он кайфует от самого зрелища. Если отнести склянку с Селией в каждое из двух мест, я смогу отыскать его нить: наверняка она попробует прицепиться к полтергейсту даже сквозь стенки сосуда. Ведь наша ловушка не идеальна.

— Что потом? — спросила Мара.

Альберт подплыл к Брайану, и мальчик залился громким смехом.

— Вниз, — скомандовал Брайан.

Пока Бен осторожно опускал Брайана, я начала отвечать на вопрос Мары.

— Как только я отыщу хозяина Селии, Карлос его отвлечет, а я тем временем с ней расправлюсь.