Страница 23 из 82
Владислав откашлялся, с ухмылкой пощипывая бородку. На Гену собеседницы Сергея не произвели оживляющего впечатления.
― Здравствуйте! — небрежно кивнул всем Павел. Владислав, здороваясь, поклонился, то есть слегка подал свой корпус вперед. Один Гена, бормотнув что-то неопределенное, остался недвижен как изваяние.
Николай ответил на приветствие со всегдашней интеллигентностью в лице, девчонки сказали «здравствуйте» и отступили еще на шаг. Секунд двадцать-тридцать происходил быстрый обмен взглядами: то ли взаимное прощупывание, то ли своеобразная дуэль. И опять Сергею в его теперешней подозрительности показалось, что все чего-то ждут: Николай — от подошедших, те — от него.
Возле бывшей усадьбы не хватало теперь лишь Кости да Анатолия Леонидовича.
Да еще Лешки, близ которого остался в Южном Костя...
Владислав подмигнул Сергею:
― Геннадию до тебя в смысле рыбалки, конечно; далеко! — Ему определенно хотелось перещеголять Павла в двусмысленностях.
А тот опять уставился на девчонок.
― Может, ты познакомишь нас?
И сразу в кольце присутствующих наметилось движение: Николай протянул руку Павлу, они назвали себя; Геннадий с неожиданной для него реакцией сделал шаг вперед и вытащил из кармана правую руку, словно приглашение к знакомству было адресовано главным образом ему; Алена требовательно воскликнула: «Сережа, пошли обедать! — и, сдвинув брови, категорически повторила для Павла: — Нам пора обедать»; Галя не очень настойчиво попыталась удержать ее.
Мы не собираемся вас задерживать! — насмешливо удивился Павел. — Мы хотели только представиться!
Владислав, ущипнув бородку, изрек в пространство:
― Друзья нашего друга — наши друзья...
Но Алена уже взяла Сергея под руку.
― Меня зовут Ольгой, — через плечо сообщила она. — Сережа не завтракал, а мне мама велела следить за ним. — И добавила уже для Сергея: — Нам, забыл, ехать еще?
Алена вела себя правильно. Однако Сергею в данной ситуации лучше было остаться здесь, не уходить. И краем глаза он продолжал регистрировать происходящее вокруг него.
Чуточку поспешивший Гена уже готов был спрятать заготовленную для пожатья руку, но вежливый Николай, едва освободясь от Павла, шатнул к нему и привычно, с той же приятностью в лице назвался, а уж затем дал подержать свою безвольную руку Владиславу.
― Меня зовут Галя! — предупредила Галина какую-то новую реплику Павла и даже слегка присела на одну ножку. — Мы тоже уходим!
― А вам зачем торопиться? — вмешалась Алена.
Сергей чуть не подтолкнул ее. Выручил Николай:
― Мы договорились ехать вместе. — То ли ему не хотелось оставаться рядом с пришедшими, то ли он демонстрировал свою непричастность к ним...
Сергея это в любом случае устраивало, тем более что Алена уже тянула его от бывшей усадьбы.
― Вернетесь — ждите нас в гости! — пообещал Владислав,
А Павел вспомнил про лодку:
― Ты хоть вечером нас домой перебрось! Не забудешь?
Сергей понял, что лодку он сегодня не увидит.
Когда отошли шагов на двадцать, Алена, пользуясь тем, что Николай и Галина поотстали, предупредила:
― Один ты больше никуда не пойдешь. Понял? То ли утонул, то ли еще что...
Сергей хмыкнул, не найдя другого ответа.
― Где вы их подобрали, Сережа? — испуганно затараторила Галина, пристраиваясь по левую руку от Сергея. — Шайка какая-то! Один другого нахальней!
Николай со злополучными язями на хворостине шел сзади. Язи приобрели на солнце какой-то отечный, малосъедобный вид.
* *
*
Николай и Галина обосновались на лавочке у дома, от предложения Алены пообедать отказались, предоставив Алене и Сергею возможность побыть вдвоем, тем более что под этим удобным предлогом они сами оставались наедине.
Пока шли через кедровник, Сергей, отвечая Галине, рассказывал про заимку, где побывал из любопытства, о каждом из трех ее теперешних постояльцев: как познакомились, как оказалось, что следом за ним пришли на пепелище. Врать ему не было нужды.
Дома Алена сообщила в пространство, что Галина теперь все время будет около Лешки...
Сергей сидел у стола, переводя взгляд за Аленой, шагавшей из одного угла комнаты в другой, и никак не среагировал на ее сообщение.
― Что их тянет туда? — спросила Алена.
А он вспомнил недавний эпизод, свидетелем которого случайно оказался, и невольно съязвил в ответ:
― Любовь...
Алена остановилась напротив и долго откуда-то издалека смотрела на него.
― Любовь тянет... — мрачно повторил Сергей, раскаиваясь, что задел эту тему.
Алена отошла к окну, через которое Сергей уходил ночью в Южный, и стала глядеть на улицу.
В ожидании, пока это надоест ей, Сергей подумал, что с Аленой ему всегда проще на людях — там она хоть прикидывается тихоней, а с глазу на глаз он никогда не может предугадать, что ждать от нее в следующую минуту...
― Будешь обедать, Алена? (Она кивнула, не оборачиваясь.) Запсихуют... — напомнил Сергей.
Алена ответила тусклым голосом:
― Ничего с ними не случится...
Сергею стало жалко ее.
― Там, на заимке, Алена, был еще один человек...— Она медленно обернулась. — Они говорят, что он приехал раньше всех, раньше Гены. А в пятницу вечером исчез. Вроде захватил чужой плащ — и больше его не видели. А работает в двух шагах от Гены, в Белогорске. Зачем ему воровать у соседа? И я тебе скажу: все они что-то знают. Все! Галька тоже.
Алена отошла от окна к двери, у порога остановилась.
― Сейчас, когда я смотрела, из-за угла выходил Николай. Глянул во двор и на окошки.
Сергей прыгнул к окну.
― Вот гад!
― Давай обедать, Сережка... — сказала Алена и ушла в кухню.
Принесла в Лешкину комнату холодный борщ, пахнущую чесноком колбасу, банку малинового варенья.
И, пока ели, не глядя друг на друга, думали каждый о своем.
К борщу Алена едва притронулась, нехотя, без аппетита прожевала кусочек колбасы, потом намешала варенья в холодный чай и стала наблюдать за Сергеем. Хот не выдержал:
― Чего ты смотришь?
― Наелась. Талию берегу, — ответила Алена.
― Ну береги...
Она промолчала. Не спросясь, подлила ему борща. А потом, когда он взялся за бутерброд, сказала:
― Можно тебе один вопрос?
― Смотря какой.
― Тебе Галина нравится?
Сергей поперхнулся.
― Как женщина, — уточнила Алена.
― Вот еще! — фыркнул Сергей. — Там и глядеть-то не на что.
― А фигурка у нее...
― Придави ногтем — только щелкнет! Ее надо под микроскопом разглядывать. Левша — и тот не подковал бы!
Алена вздохнула.
― Врешь ты, Сережка. Она хорошенькая. И обаятельная. И ласковая. И женственная. Потому ты врешь.
― Хорошенькие котята бывают! — разозлился Сергей. — А насчет обаятельности, так это чтобы в любую дырку, что ли, пролезть? Ручки, губки там — все как нарошное! — Истины ради добавил: — Одни глаза разве...
― Глаза — это она атропин капает.
― Ч-что? — переспросил Сергей. — Лекарство?
― Ну да, — сказала Алена, — чтобы блестели. Не видел, у нее зрачки расширенные?
Сергей, хмыкнув, пододвинул к себе банку с вареньем.
― До вас только доберись — ничего своего не окажется... Может, и ты капаешь?
― А у меня что — блестят?
Сергей поглядел на ее зеленоватые, в крапинку глаза, на младенчески-чистые белки с просинью и не ответил.
Пока Алена убирала посуду, он стоял у окна, наблюдая из-за занавески. Пора было выходить.
Но, закончив уборку, Алена подсела к столу и, тревожно сдвинув брови, надолго задумалась, подперев голову кулаками, словно впереди у нее была вечность и никто не поджидал их за воротами.
― Может, все-таки пойдем, Алена?
― Сережка... Я вот перед отъездом читала о Бухенвальде. Как убивали там, мучили... И я все время думала...
Честно говоря, Сергей не предполагал, что Алена может задумываться над подобными вещами. И минуту назад готов был поклясться, что до прошедшей ночи она вообще подолгу не задумывалась ни над чем.