Страница 26 из 112
— Как же это произойдет, сэр?
— Очень просто. Племя бома объявит войну племени занго. Мы станем па сторону племени бома. Ваш друг ведь, кажется, вождь именно этого племени? Так, так. Мы дадим несколько ружей племени бома, и оно победит племя занго. Вам ясно теперь, сэр?
— Нет, мне не особенно ясно, — ответил я.
— Но я вам говорю на чистейшем английском языке...
— На любом языке ваши слова означают войну.
— Совершенно верно! — кивнул головой Смит.
— Именно потому, что это верно, я не согласен.
— Почему? — Смит посмотрел на меня с удивлением, открыв рот. Его золотой зуб хищно поблескивал.
— Потому что мир лучше войны.
— Идеалист! — усмехнулся Смит и снисходительно похлопал меня по плечу. — Эти дикари и без нас будут убивать друг друга, не так ли? Так не лучше ли нам вмешаться. Это будет полезно не только нам, но и им. Лучше большая, но последняя война, чем частые и бесконечные столкновения между племенами. Слушайте, сэр. У дикарей нет огнестрельного оружия. Их стрелы и копья — эта сущая ерунда. С двумя-тремя ружьями и десятком патронов племя вашего вождя победит все остальные племена и их покорит. Тогда мы его провозгласим королем всего острова, не так ли? А мы станем его советниками. Если хотите, даже министрами! И при этом вполне заслуженно, ведь ружья-то наши. Вот тогда мы заживем свободно и спокойно. В противном случае нас всех утопят в океане, сэр. Если им снова удастся поймать кого-нибудь из нас, они шутить не будут, уверяю вас.
— Нет, — возразил я. — Мы должны предотвращать войны между племенами, а вы хотите их разжигать. Никогда я не соглашусь на такое преступление.
— Напрасно, сэр. Подумайте хорошенько. Речь идет о войне, которая положит конец всем войнам. Я вам сказал и опять повторяю: война будет полезна и дикарям, и нам. У меня есть десяток ружей, несколько пистолетов и довольно много патронов... Подумайте.
— Мне нечего думать.
— Жалко, очень жалко... А вы что скажете, Стерн? — обернулся Смит к капитану. — Я бы хотел услышать ваше мнение.
— У меня еще нет мнения, сэр, — ответил Стерн.
— Но полагаю, вы бы не хотели, чтобы вас снова бросили в океан, не так ли?
— Нет, разумеется, — кивнул головой капитан. — Но я не уверен в том, что они нас бросили в океан, чтобы утопить.
— А зачем они вас бросили? Может быть, для того, чтобы выкупать?
— Может быть. Предполагаю, что это у них какой-то обычай, не знаю...
— А мой повар? — спросил Смит.
— Грей умер от страха, — ответил Стерн. — Он был ужасным трусом.
Смит возразил:
— Не берите греха на душу, Стерн. Человек не может умереть от страха.
— Может, и еще как! Если у него слабое сердце, как у Грея...
Чтобы прекратить неприятный разговор, я спросил капитана, его ли видели туземцы в своих огородах.
— Меня, — подтвердил он. — Когда мне надоедают консервы, я иду на огороды дикарей собирать плоды. И знаете ли, что я установил? Вместо того, чтобы мне бегать от них, они бегают от меня. Только вчера, когда я ходил за водой, они пошли мне навстречу, что-то крича, но их было много, а при мне не было ни ружья, ни пистолета.
Я объяснил капитану, какое недоразумение произошло вчера.
— Если бы они знали, что это не вы, пошли ли бы они мне навстречу? — спросил он меня.
— Я уверен, что нет.
— Тогда я не понимаю, к чему вам эта война, сэр? — обернулся он к плантатору.
— Как вам угодно, но я остаюсь при своем мнении, — сказал Смит. — Я не желаю, чтобы меня утопили, как кошку.
— Этого не случится, — успокоил я его и, обернувшись к капитану, сказал: — Хотите, я вас познакомлю с моими друзьями? Они ждут меня на скале. Я обещал вернутся к ним.
Капитан отказался. Он был утомлен. А может быть, боялся — я не знаю.
Я хотел удивить моих друзей каким-нибудь подарком, какого они никогда в жизни не видели, но не мог захватить с собой ничего тяжелого и поэтому решил их порадовать пустыми консервными банками. Взяв несколько банок я провертел в них дырки, навязал их на веревку и, повесив на шею, простился с капитаном и плантатором и вышел из каюты.
— Возьмите спасательный пояс, легче доплывете, — крикнул мне вслед Стерн.
— И пистолет, — предложил плантатор.
Я взял спасательный пояс, но от пистолета отказался.
Со спасательным поясом я значительно легче доплыл до скалы. Туземцы были там. Увидев меня, они обрадовались и одновременно удивились пустым консервным банкам. Я дал по одной банке Лахо и Гибону, остальные роздал нескольким счастливцам. Дикари осматривали банки со всех сторон, постукивали по ним и радовались как дети. Но они не были детьми и моментально поняли какую пользу они могли извлечь из этих банок. Габон первым зачерпнул воды из источника и выпил. Другие последовали его примеру. А Лахо облился водой и развеселил всех.
Я сообщил туземцам, что на большой пироге есть еще двое пакеги, и я должен вернуться к ним.
— Они хорошие? — спросил Лахо.
— Хорошие, — ответил я, хотя о Смите этого нельзя было сказать.
— Пусть и они придут жить с нами.
Я сказал Лахо, что и этому придет время, но позже.
— Когда позже? — спросил он.
— Через несколько дней.
— Через несколько дней? Леон-ба? — и он показал пять пальцев на правой руке.
— Леон-да, — возразил я и показал пальцы на обеих руках.
Мой ответ не удовлетворил его, но он кивнул головой и сказал:
— Хорошо, мы подождем...
— Мы подождем! — подтвердил и Габон.
Остальные туземцы повторили те же слова, после чего все по очереди простились со мной, пожимая правой рукой мою руку над локтем, а левой похлопывая меня дружески по спине. Я вернулся на яхту.
II
На другой день мы с капитаном решили сойти на берег на разведку. Я спросил Смита, что мы могли бы подарить туземцам.
— Вы что же, подарками хотите их привлечь на свою сторону? — спросил он меня. — Хорошо, я не буду вам мешать. Подожду, пока вы сами убедитесь, что ружье лучшее средство, чем побрякушки.
Он принес из склада яхты десяток ожерелий, столько же маленьких зеркалец, а я взял из кухни несколько пустых консервных банок. На первое время этого было достаточно. Но капитан был другого мнения. Когда я пошел к выходу, он остановил меня и спросил:
— А ружья не возьмете?
— Эти пустые консервные банки стоят больше, чем десять ружей мистера Смита, — возразил я и рассказал ему, как консервные банки обрадовали моих друзей из племени бома.
Но капитан остался при своем мнении. Он взял ружье, положил в резиновый мешочек штук двадцать патронов и хорошенько его завязал, чтоб туда не проникла вода.
— На всякий случай, — улыбнулся он и вспомнил английскую поговорку, которая похожа на нашу: «Береженого и бог бережет».
Я попросил у Смита сигарет и зажигалку, чтобы угостить туземцев.
— Разве дикари курят табак? — удивился он. — Откуда они его взяли? Кто занес его, раз на острове нет европейцев? Родиной табака является американский континент. Он был впервые перенесен в Европу Христофором Колумбом, а после распространился в Азии и на других континентах. Если эти дикари жили до сих пор изолированно от остального мира, откуда они взяли табак и кто их научил его выращивать? Может быть, моряки Магеллана?
— Нет, сэр. Их табак не настоящий. Они курят сухие листья какого-то растения, которое встречается на острове в диком состоянии. Что это за растение, я не знаю. Но хотя их «табак» и не настоящий, туземцы страстные курильщики. Курят даже женщины.
— Раз так, — сказал Смит, — я вам дам мой портсигар и эту зажигалку. Они закрываются герметически и не пропускают воды. Сделаны по специальному заказу.
— Но они вам нужны, сэр...
— О, будьте спокойны, у меня их несколько.
Я искренне поблагодарил его.
— Угостите дикарей, — усмехнулся Смит, — но смотрите, чтобы и они вас не угостили копьем или отравленной стрелой...
— Будьте спокойны, сэр, — откликнулся капитан. — До тех пор пока это ружье в моих руках, мы не дадимся дикарям.