Страница 64 из 88
Энди Мелтон и в самом деле был очень видным мужчиной лет сорока: высокий, светловолосый, с такой же светлой вьющейся бородой и темно-карими, удивительно умными глазами.
— Давайте все-таки познакомимся поближе, — предложил он, достав лист бумаги и ручку. — Напишите, как вас зовут.
Молодая женщина радостно кивнула головой, и на белый лист легли дрожащие буквы: «Тамара... из Парижа».
— О! Париж! — воскликнул Энди. — Я очень часто бываю там. — И, перейдя на французский, спросил: — А чем вы занимаетесь?
Она, немного замявшись, написала: «Я — переводчик с русского».
— Ого! Вы знаете русский? Я тоже как-то пытался выучить, чертовски сложный язык, поэтому отложил на время.
«Я — русская», — написала Тамара.
— Русская! — изумленно воскликнул Энди. — Это просто невероятно: русская парижанка в джунглях Новой Гвинеи! Я сгораю от любопытства узнать, как вы здесь оказались! — И он с нетерпением уставился на бумагу.
Подумав минуту, молодая женщина написала:
«В двух словах это описать невозможно...» — она хотела еще что-то добавить, но слезы выступили на ее глазах, и встревоженный Энди сказал:
— И не надо! Не надо... У нас еще будет с вами время поговорить. Может быть, вы хотите меня о чем-то спросить?
«Когда мы сможем вернуться?» — написала Тамара.
Энди потеребил бороду, кашлянул и немного неуверенно произнес:
— Я думаю, через месяц.
В глазах Тамары замер вопрос: «Почему так долго?!»
— Я же не знал, что встречу вас, — улыбнулся Мел-тон. — А вертолет за мной прилетит только через месяц. Но вы не расстраивайтесь, — ласково проведя рукой по ее волосам, сказал он. — Время пролетит быстро...
Молодая женщина покорно вздохнула.
«Дайте мне зеркало!» — попросила она.
Прочитав ее просьбу, Энди рассмеялся:
— К сожалению, вынужден вам отказать. За ненужностью не беру с собой в экспедиции...
Тамара огорченно покачала головой.
Отдохнув еще немного во влажной тени деревьев, они тронулись в путь. Молодая женщина мерно покачивалась на гибких ветвях носилок и время от времени поглядывала на шедшего рядом с ней Энди Мелтона.
Через два дня тяжелейшего пути Энди радостно воскликнул:
— Вот мы и дома!
Домом оказался просторный шалаш и вбитый в землю стол перед ним.
Тамара показала жестом, что хочет пойти помыться к ручью.
— Да, конечно! — закивал Мелтон и протянул ей мыло.
Она взяла этот душистый кусочек мыла с таким благоговением, с каким в Париже не брала даже бриллианты.
— ...У меня и лишняя зубная щетка найдется...
Молодая женщина как завороженная смотрела на тюбик пасты и голубоватые ворсинки зубной щетки.
— А змеи? — жестом спросила она.
Ей теперь совсем не хотелось умирать.
— Нет, не бойтесь! Хотя и беспечной быть тоже не надо.
Тамара обреченно вздохнула и направилась к ручью. Вдогонку ей полетели полотенце и защитного цвета рубашка Энди. Сам Мелтон энергично принялся обустраиваться в своем незатейливом доме. Неожиданно со стороны ручья донесся какой-то странный глухой звук, он посмотрел туда и с досадой на самого себя воскликнул:
— Вот черт! Надо же было проверить!
Со всех ног Мелтон бросился к ручью, поднял с земли молодую женщину и, ласково обняв ее, сказал:
— Это не страшно.
Тамара замершими на одной точке, словно остекленевшими глазами смотрела куда-то вдаль, в правой руке ее было зажато зеркало.
Мелтон с трудом разжал ее пальцы и, взяв молодую женщину на руки, отнес в шалаш.
Когда Тамара, наплескавшись в прохладной воде ручья, вытерлась полотенцем, надела рубашку, то обнаружила в нагрудном кармане зеркальце в пластмассовом футляре. Она проворно достала его, взглянула и от ужаса рухнула на землю. Вместо своего лица Тамара увидела сморщенное, красно-коричневого цвета лицо старухи и спутанные пряди совершенно седых волос.
Состояние шока от увиденного перешло в истерику. Растерявшийся Энди суетился вокруг нее с бесполезным стаканом воды, пока наконец не догадался насильно дать ей таблетку снотворного. Когда мягкие лапки сна начали подбираться к сознанию, Энди, обняв за плечи и баюкая всхлипывающую Тамару, без устали повторял:
— Это не страшно... это пройдет... Вы белокожая, а светлая кожа не может сохранить свой цвет в этих условиях, а краснота — это от укусов, это вообще пустяки... Волосы тоже не страшно. Их можно покрасить... А вам сейчас надо хоть немного окрепнуть...
Через неделю Тамара начала издавать слабые звуки и чуточку повеселела.
«Энди, как вы меня нашли?» — написала она на листке, когда немного пришла в себя от шока.
В сумерках надвигающейся тропической ночи они сидели у тлеющего костра.
— Я уже вам как-то говорил, что своим спасением вы отчасти обязаны вот этим славным туземцам, — Мелтон указал рукой на мирно спящих недалеко от них папуасов. — Они уже как бы живут в более цивилизованном мире, часто бывают в Вамене, небольшом городке, который посещают туристы. Папуасы предлагают им свои услуги в качестве носильщиков, лезут под объективы фотокамер, фотоаппаратов, клянчут деньги и еду, кое-что продают, покупают. Я нанял своих помощников именно в Вамене, мы добрались сюда, разбили лагерь. Однажды они попросили у меня разрешения навестить родственников, живущих в трех днях ходьбы отсюда. Когда они вернулись, то рассказали мне, что воины племени асмат обнаружили в джунглях белую женщину. Я сначала не поверил. Белая женщина в тропических джунглях... Как, каким образом она могла попасть туда... только с неба...
Тамара грустно закивала головой.
— ...Но почему-то я не переставал думать об этой скорей всего выдумке папуасов. Какое-то необычное чувство толкало меня удостовериться в том, что эти слухи — самая настоящая небылица. Если все-таки допустить, что это правда, то белую женщину ожидает страшная участь. Кстати, — обратился к ней Энди, — у вас потрясающе крепкий организм. Это просто загадка, что вы не погибли в первые несколько дней от какой-нибудь тропической болезни или от укуса змеи. Вы — потрясающе везучая женщина.
При этих словах Тамара издала такой хрип, что Энди вздрогнул.
— Вы не согласны? И тем не менее это так. Помимо того, что вы остались живы, вы открыли для себя неизведанный ранее мир, белое пятно на карте, вы вошли в число тех немногих, кто ступил на землю Новой Гвинеи...
— Я бы тогда считала себя везучей, если бы никогда не ступала на землю этой проклятой Гвинеи, — тихо просипела Тамара.
— К вам вернулся голос! — радостно воскликнул Энди.
— В самом деле, — удивленно моргая ресницами, шепотом произнесла она. — А дальше?
— Дальше... я решил пойти и убедиться в невозможности появления здесь белой женщины. Любопытство и страх за участь беззащитного создания подгоняли меня, хотя, повторяю, я не особо верил в эти россказни папуасов. Когда мы приблизились к поселению племени асмат, то услышали бой барабанов, обычно сопровождающий кровавый ритуал. По правде сказать, каннибализм постепенно уходит из жизни папуасов, и такие ритуалы стали довольно редким явлением... но случаются. К тому же вам опять повезло, вы попали к более цивилизованным представителям племени асмат. Окажись вы чуть-чуть западнее, вряд ли кто бы вам смог помочь. Там каннибализм имеет весьма крепкие корни. Ваша судьба словно спасала вас.
Год назад я сам был гостем этого племени, правда, гостем, а не жертвой я оказался благодаря случаю. Я наткнулся на группу папуасов, которые с душераздирающими криками неожиданно появились из кустов. Их предводитель с копьем наперевес направился было ко мне, тут я увидел в двух шагах от него ядовитую черно-фиолетовую змею, готовую впиться ему в ноги. Недолго думая, я тут же выстрелил. Дикарь по достоинству оценил мой поступок, и я на несколько дней стал его гостем. И вот теперь ему предоставилась возможность отплатить мне за свое спасение. Он радостно приветствовал мое появление на празднике, не подозревая, что я хочу его испортить. Я объявил ему, что женщина, которую они собираются съесть, — моя жена, пропавшая несколько недель назад. Вот тогда вы впервые и увидели меня.