Колдун

Девушка поправила воротничок халата, поглядела в окно, выгодно выходящее на юго-восток, отчего комната по утрам наполнялась ласковым светом. Нет, она не была дочерью Белого Меча, гораздо более она была дочерью главы ордена. А это разные вещи.

Раджаэль залезла под одеяло, чуть сжалась от прохлады, поежилась, нагревая место, и блаженно прикрыла глаза.

Она вернулась домой.

В дверь заскреблись, когда Раджаэль мечтала о завтрашнем дне, она планировала провести его на реке, бурной от весенних вод, звонкой из-за серебристых льдинок, ледяной. Всегда ледяной.

- Не заперто!

- Можно?

- Ты уже вошла.

- Могу выйти. - Буркнула Айрин, Жарка села. Лицо гостьи тонуло в тени, но голос у подруги был напряженный.

- Случилось что?

- Нет, пока нет. - Айрин села в кресло.

- Так что?

Айрин водила пальцем по подлокотнику. Карательница откинула одеяло, встала, сунула щепу в очаг и подождала, пока займется огонечек. Четыре свечи выявили грустную Айрин, продолжающую гладить кресло.

- У тебя нет кресла? Попроси Велора, он поставит парочку. - Съязвила Жарка, не решаясь повторить вопрос.

- У тебя всё равно лучше.

- Ты же не сидеть в нём пришла. Что-то с Майорином?

- Всё хорошо. Он сегодня сам дошел до стола, чертыхаясь, но дошел. Потребовал сделать ему костыль, постоянно ругается с лекарями, говорит, что дырка на месте выбитых зубов доводит его до бешенства.

- А ты как?

- А что я? - Айрин фыркнула. - Я...

- Говори, давай!

- Может, выдумываю...

- Айрин!

- Они должны были начаться в первых числах апреля, я списала все на бои. Мы тогда все были не в себе. Но теперь уже май. И уже три недели я сплю в кровати, ем по часам, никого не убиваю, и никто не убивает меня. А их так и нет.

- И что ты думаешь?

- Много чего... Ты живешь здесь всю жизнь, ведь есть же знахарка? Лекарка?

- Есть. Но сейчас она спит. Приходи утром.

- Не говори никому.

- Могила. - Жарка наморщила носик, став похожей на полевую мышку. - Не раскопанная.

К знахарке пошли на рассвете, собравшись как на речку. Стройная, еще очень привлекательная женщина окинула двух девушек опытным зеленым взглядом, быстро разгадала, кто пациентка, а кто моральная поддержка и выставила Жарку за дверь.

Айрин осталась в светлой приемной с выбеленными стенами и мягкой кожаной скамьей.

- Третий месяц. Тошнит?

Айрин кивнула.

- Часто?

Айрин кивнула.

Знахарка пощупала живот холодными пальцами и заключила:

- Ты не рада. Хочешь избавиться?

Айрин помотала головой, попыталась заплатить, но женщина не взяла с неё денег. Жарка мучилась от любопытства, но не спрашивала. Они действительно пошли на речку, сели на нависающую над водой березу, свесили разутые ноги.

- Истоки стерильны. - Сказала Айрин. - Истоки не могут иметь детей. За всю историю не было случая, чтобы исток мог зачать или выносить ребенка. Это невозможно.

- И что это значит?

- Это значит, что она ошибается. И я ошибаюсь. И мое тело ошибается. - Вытянутая ступня коснулась холодной воды. Плеснуло. Рядом с белыми эльфийскими ногами, смуглые человеческие казались темными.

- Она не ошибается Айрин. К ней ходят все женщины в ордене. Все до единой. И она никогда не ошибается. Даже пол определяет точно.

- Все бывает в первый раз. - Айрин спрыгнула, остренькие камешки впились в ступни, от холода онемели пальцы. Но дышать стало легче.

- Вот именно. В первый. Например, дитя истока. Тем более история еще не знала двух истоков, которые бы встретились и были бы вместе.

- Я спала с ним и раньше. Но ничего не было. Мы даже не думали об этом.

- Может что-то изменилось? Что произошло с тобой в Луаре? Почему ты вернулась. Говорили, ты сходишь с ума. Но ты стоишь здесь, ноешь, совершенно нормальная. А рассуждаешь, как любая здравомыслящая баба.

- Сама ты баба. - Обиделась Айрин. Полукровка разворошила белобрысый сноп на голове тоненькими белыми руками. - Я заключила сделку с драконом. Кровь. Во мне теперь есть драконья кровь. Сила истока обычно уничтожает всё на своем пути, недостаточно хрупкое, чтобы выстоять. Но драконья кровь смиряет исток. И... там та же история...

- Вот ты и ответила. Можно уже радоваться?

- Нет. - Айрин не посветлела лицом, она стояла и смотрела на собственные ступни, вокруг бурлила белая пена. Пальцы на ногах онемели. - Мне надо уехать. Срочно, чем скорее, тем лучше.

- Зачем? - опешила Жарка. - Ведь он здесь. Он тебя любит, это видно. И отец ребенка тоже он. Надо ему сказать.

- Не смей! - крикнула Айрин. Крик потонул в шуме воды, но Жарка невольно отпрянула назад, чуть не свалившись с дерева. - Никому ни слова! Никому! Ясно?

- Нет не ясно! - рявкнула полукровка на подругу. - Ты дура? Полная?

- Да! Послезавтра ты поможешь мне уехать. Ты откроешь мне ворота, или калитку, или окно. Что сможешь. Выведешь туда лошадь. И я уеду в Луар.

- Не буду помогать. Хочешь творить глупости, твори сама.

- Как скажешь. Только молчи. Молчи!

- Да что с тобой? От кого ты убегаешь?

- Я не та, кто ему нужен, Жарка. Я другая... Я видела слишком много его любовниц, слышала слишком много его откровений, я слишком много знаю. И единственное, что его удержит это ребенок, если он не испугается. Но я не хочу держать никого силой. Не говори никому. Не говори.

- Ты ошибаешься.

- Не в этот раз.

Они столкнулись в оружейной. Среди блестящих и темных от времени палашей, изогнутых ятаганов, в опасном мерцании зачарованных фальчионов. Груды метательных ножей разной формы и конструкции, арбалетов и луков, пращей, палиц, дубин, доспехов, кольчуг, кожаных лат и лат сделанных из чешуи дракона. Среди букетов из пик, копий, стрел, болтов. Стой с любом другом месте оружейная открытой, мигом бы растащили каждый к себе. Но в Ордене не воровали - в головы не приходило. При этом всё дружно стаскивали сюда и личное оружие. Оборудованные специально узкие полочки с номерами хранили в себе личные вещи Велора, Билдира, Жарки и других карателей. Айрин вытаскивала из своей ниши сверток плотной замши. С мечом, ножами и облегченной кольчужкой. Её девушка оставила, она больше не собиралась ни с кем воевать, тем более так полка казалась заполненной.

Они столкнулись в оружейной и шарахнулись друг от друга, как два вора.

- Я вот посмотреть...

- А я...

- Уезжаешь? - первым сообразил Ивен.

- Прошу... молчи. Никому ни слова.

- Тогда и ты молчи. - Только сейчас Айрин заметила нож, спрятанный в рукаве.

Он так и не простил ей спасения. И не смирился со смертью Велмеры. Он вызывался в отряд "чистильщиков" - не взяли. Предложение государя - родного отца Ивен воспринял равнодушно, и от поста советника отказался. Просьбу вернуться в Лусор от Вабеля Звонкого Лиса проигнорировал.

- Что ты задумал? - Ивен машинально засунул нож глубже в рукав, но Айрин уже бросила сверток с оружием. Прыжком оказалась рядом, каблуком впечаталась Ивену в носок сапога и заломила руку. Нож заскакал по полу.

- Отпусти меня.

- Зачем тебе нож?

- Не твое дело.

- В некоторых странах за спасение жизни, служат до смерти.

- Мы квиты. И я не просил тебя о спасении.

- Надо было дать тебе погибнуть? А может не тогда? Может еще в доме Рады? Тебя убил бы Майорин, и мы бы проиграли битву за Лусор. Что скажешь? Решил перерезать себе вены?

- Не твое дело. - Цедил маг сквозь зубы.

- Моё.

- Мне нечего здесь делать. - Ивен вывернул руку и отбросил Айрин в сторону. - Не надо было меня спасать. Благодарности не дождешься.

- Поехали со мной. Поехали со мной, Ивен! В Сокольем Крыле есть высшая школа, твой дед или твои учителя напишут рекомендации! Велмера бы поняла.

- Её не вернуть. - Маг отвернулся.