Ботинок

С грозным видом подскочил Тамиров.

- Куда смотрим. Почему не работаем? Если и дальше так дело пойдет, все останемся без денег, - заявил Тамиров.

Он и слушать не хотел, что все узлы и детали оказались от разных цирков и, чтобы их собрать воедино, приходится подгонять: гнуть, резать и варить "по месту".

- Мне плевать. - сказал Тамиров. - Делай, что хочешь, а через пять часов цирк должен стоять.

- Это невозможно, - сказал Мишель и демонстративно уселся на ящик.

Уперев локти в колени, он спрятал голову в ладони. Вот когда по-настоящему он пожалел, что не прислушался к совету Изюмова - "ни при каких условиях не связываться с Тамировым". У Мишеля, что называется, опустились руки.

И жаловаться было некому. Мишелю пришла мысль о Кристине. Ему вдруг показалась, что в данную минуту Кристина нуждается в его помощи, ищет его, пытается дозвониться и не может.

- Ну, что ... , так и будем сидеть? - спросил Тамиров, и добавил, - Давай, друг, вставай.

То, что произошло дальше, стало для Мишеля уроком на всю жизнь. Тамиров доказал - безвыходных ситуаций не бывает. Он сам расставил людей, сам лично таскал и пилил металлические трубы, стыковал, казалось, в принципе не стыкуемые узлы, подвязывал веревки, и в считанные часы, как по волшебству, цирк был собран.

- Ну, что скажешь? -- спросил Тамиров.

- Вы великий человек! - искренне восхитился Мишель.

- Ерунда, не такое бывало. Часик можно отдохнуть. Вечером - первое представление! - сказал Тамиров.

Мишель проспал до вечера, как убитый. И спал бы еще, если бы не разбудил невероятный шум. Выйдя из прицепного вагончика, он удивился: место, где стоял цирк, невозможно было узнать!

Огромное поле было сплошь заставлено автомобилями. Всюду ходили красиво одетые мужчины и женщины, бегали детишки: мальчики и девочки. Из динамиков неслась музыка. Над входной аркой висела сверкавшая неоновыми огнями вывеска на английском языке "Золотой цирк России". И откуда что взялось - не понятно! Нет, определенно, Тамиров - гений! Мишель вошел под купол цирка и был ослеплен светом и оглушен звуком. Все зрительские места уже были заняты празднично возбужденными зрителями.

Навстречу Мишелю попался Тамиров и импресарио Цезарь Шумейко. Их измученные лица излучали довольство и веселье. А импресарио даже подмигнул Мишелю и сказал:

- Аншлаг! На премию нарываетесь!

Мишелю опять показалось, что Цезарь Шумейко, если убрать бороду, на самом деле - Аркадий Маркович Изюмов. И только искренняя радость импресарио, выказанная им при встрече, убедила Мишеля в том, что в данном случае имело место фантастическое, но, в общем-то, нередко встречаемое сходство, так как настоящий Изюмов, после того, как был изгнан Капой Петровной со свадьбы, вряд ли бы обрадовался Мишелю. Подумать на эту тему, как следует, не удалось: рядом случились воздушные акробаты - братья Булахи.

- Что импресарио сказал? - спросил один из братьев - близнецов.

- Насчёт премии намекал.

- От мертвого осла уши Цезарь даст, а не премию, -- сказал второй брат. - Удавится, а лишней копейки не даст. Хорошо бы заплатил то, что обещал.

- А что, может не заплатить? - поинтересовался Мишель.

- Цезарь есть Цезарь, - уклончиво ответили братья и ушли переодеваться.

Представление прошло под непрерывные овации переполненного зала. Мишель был горд своей сопричастностью к великолепному спектаклю. На следующий день работали днём и вечером; и тоже с аншлагом. Тамиров, Цезарь Шумейко, Мишель и все артисты светились от счастья.

Часть 31. В Европе взяток не берут.

Минут за пять до очередного представления в вагончик Мишеля влетел один из братьев Булахов.

-Быстрее, тебя Тамиров ищет!

Навстречу попалась машина "Скорой помощи". Мишель нашел Тамирова на предпоследнем ряду амфитеатра. Кроме него там находились Цезарь Шумейко и братья Булахи. Они стояли кружком, как будто загораживая что-то. При этом все напряженно улыбались.

- А вот и Мишель... года не прошло, - сквозь зубы процедил Тамиров, - Sorry, здесь прохода нет, - переключился Тамиров на болгарского зрителя, желавшего пройти между ними. - Пожалуйста, господин хороший, вернитесь назад, вниз по лестнице, налево.

Зритель, однако, упорствовал и желал пройти напрямую.

- Черт возьми, кто-нибудь, объяснит этому болгарскому чучелу, что здесь хода нет! - разозлился Тамиров.

Пока один из братьев Булахов подыскивал нужные болгарские слова, зритель изловчился и заглянул через плечо Тамирова. После этого болгарин перестал упорствовать на своём, а, притихший, спустился по лестнице, а потом и вовсе вышел из цирка, забрав жену и детей.

В том месте, вокруг которого собрались Тамиров, Цезарь Шумейко, братья Булахи и Мишель зияла дыра. Выяснилось, что "ни с того, ни с сего" выпал деревянный щит, и в образовавшуюся дыру провалился десятилетний ребенок.

- Фигня, ребенок только ножку оцарапал, а уже паника... скорую зачем-то вызвали! - сказал Тамиров. - Щит нужно поставить на место. Выручай Мишель.

Мишель полез под трибуну. Там выяснилось, что под тяжестью зрителей, разошлись фермы-координаты, державшие настил; и что не только нельзя поставить на место упавший щит, но, что и остальные держались на честном слове, и в любую минуту могли упасть.

На это Тамиров ответил любимой присказкой:

- Фигня, бог не выдаст, свинья не съест. Представление должно состояться и оно состоится.

При помощи лома Мишелю удалось закрепить вывалившийся щит. Правда лом нельзя было отпустить, и пришлось Мишелю держать его всё представление. Сверху на него падал мусор. Рядом пролетела пустая бутылка из-под пива. Видела бы Кристина как ему достаются деньги.

После спектакля Тамиров даже спасибо не сказал. "И не нужно, - подумал Мишель, разминая затекшие руки, - Заплатит всё сполна и ладно".

Следующим утром Мишель встал раньше обычного. Он решил перебрать аварийную часть амфитеатра.

В цирке уже находились двое полицейских Они ходили между рядами и рулетками делали замеры. Копы цокали языками и качали головами. Их явно что-то не устраивало. Один из них обратился к Мишелю на плохом русском языке:

- Вы директор?

- В чем дело? - спросил Мишель.

- У цирк има проблем. Дальше работать не може . Нет безопасности. Вчера зритель был ранен. Зритель требует пари, компенсации. Вы директор?

- Говорю же нет, я - не директор. Царапину на ноге вы называете раной? - не мог удержаться Мишель.

- Суд считает, что гражданину Българии был нанесен сериозен травма. Вы есть директор?

- Да нет же, господи!

- Вы можете пригласить свой директор?

- Постараюсь, - сказал Мишель.

- О, кей, - улыбнулся полицейский. - Мы будем чакам здесь.

Новость о полицейских заставила Тамирова мгновенно проснуться.

- Дрянь дело, - сказал он. -- Надо будить Цезаря. Его вопрос, пусть расхлебывает. Эй, Цезарь!

Тамиров заглянул за перегородку, где стояла койка импресарио.

- Тю, а где же Цезарь! И кровать холодная! Не спал, что ли? Вот хитрый еврей! - усмехнулся Тамиров. - Придется идти самому.

Когда Тамиров вернулся, у вагончика его встретила беспокойная толпа артистов.

- Вот и хорошо - не нужно ни за кем бегать, - хмуро произнёс он.

- Ну что? Как там? Что сказали?

- Мальчик требует компенсацию в размере пятидесяти тысяч долларов, - сказал Тамиров.

- Вот, а я что говорил! -- довольным голосом произнес артист Буллах. - С деньгами можно обо всем договориться..., - и вдруг осекся. - Сколько, сколько? Пятьдесят тысяч?! За одну царапину?! Они, что там, сдурели?!

Артисты немного повозмущались, но единогласно сошлись на том, что, хотя и тяжело, и несправедливо, но платить придется.

Тамиров окинул артистов презрительным взглядом.

- Вы еще не знаете самого главного. Цезарь, падла, смылся, прихватив всю выручку за три представления. Полиция говорит, что он уже пьет кофе в Москве. Зная Цезаря, могу предположить, что о денежках нам придется забыть.