Страница 49 из 117
Бима перекладывал плоские куклы и любовался ими. Любой, даже тот, кто не разбирается в них, легко бы определил, что это за персонаж: положительный или отрицательный. Любимых героев выдавал их «алус»[151]. Куклы имели вытянутый силуэт, тонкую талию, легкий наклон головы с прямым профилем лба и носа, выразительные глаза, закрытый рот. На голове – волосы, уложенные в красивую прическу или изящный головной убор. Его кукла Самиаджи как раз и относилась к такому типу.
Отрицательные герои сделаны по типу «касар»[152]. Они были с более приземистыми фигурами, с растопыренными или же сложенными в виде фаллоса, пальцами, с выпученными круглыми глазами, оскаленным ртом с выпирающими клыками или же с желтыми некрасивыми зубами, с толстым мясистым носом.
А вот объединяло их то, что все эти куклы вырезаны с необычайным мастерством: тончайшая ажурная резьба рисунка костюма и головного убора создавали изысканные по своей узорности тени, ведь куклам предстояло выступать в театре теней. Причем, в самом лучшем ваянге – в театральном представлении на очень редкой церемонии – она проходит один раз в сто лет – церемонии Эка Даса Рудра. Да еще и в самом главном храме!
Когда на Пура Бесаких начали ложиться сумерки, пришлось прекратить работу. Лучше продолжить с утра, на рассвете. И юные оформители устроились на бамбуковых плетеных ковриках, где можно, наконец, и расслабиться, вытянув ноги. А ноги гудели еще как: и не оттого, что много протопали, а от неудобной позы, в которой приходилось мастерить.
Бима снял саронг и укрылся им, как покрывалом, от комаров и мошек. Спать совершенно не хотелось: новая обстановка и наплыв информации действовали возбуждающе, будоражили воображение. Некоторые ребята тоже еще не сомкнули глаз, слышно было, как они потихоньку перешептываются. И вдруг на фоне этого тихого говора, звона цикад и редких приглушенных вскриков ночных птиц услышал Бима те самые звуки, что и в день рождения дедушки - мерный гул на одной ноте – «до»...
- Это ракшасы завывают, - горячо зашептал ему в правое ухо Команг, - они всегда по вечерам пляшут вокруг дома и пугают людей. Они все могут: кричать по-обезьяньи, шелестеть крыльями как летучие мыши и даже... превращаться в птиц...
Как бы в подтверждение слов Команга, где-то резко вскрикнула сова. Через несколько минут крик повторился, еще громче и тревожнее. Потом послышался совсем рядом, за окном, шум крыльев. Кто это был? Ведь совы летают бесшумно.
- Команг, не нагоняй страха, мы не в школьном лагере.
- Точно говорю, это – ракшасы, - не унимался тот. – Они поедают людей... А могут вселиться в них, а потом терзать их изнутри... Пока люди не сойдут с ума...
- Прекрати! Я уже вышел из того возраста, когда пугают страшилками. – Бима и не знал, как остановить своего друга.
- А прогнать их может только восходящее солнце...
После этой фразы Команг, наконец, замолчал, и Бима услышал его мерное посапывание.
Наутро продолжили работу. О звуках, которые ночью раздавались в окрестностях, никто не говорил. Бима тоже не стал «высовываться»: еще подумают, что ракшасов испугался.
Незаметно пролетело несколько дней. Ребята, как обычно, работали с куклами, когда любопытный Команг спросил у Кетута Райендры:
- Учитель, а когда мы будем делать маски?
- Не скоро, Команг. Этому нужно долго учиться...
- Почему?
- Нужно знать обряды, церемонии, молитвы, магические заклинания... Нужно уметь самому находить материал для маски, видеть сны с новыми масками, советоваться со священником... Короче, много чего нужно знать и уметь...
- О-о-о, я и не думал, что это так трудно... И все равно – хочу научиться!
- Это не трудно, Команг, ведь научиться можно всему. Главное, мастер должен быть очень терпеливым, ведь порой над одной маской приходится работь не меньше четырех месяцев... Вот Бима у нас – усидчивый... А ты не вытерпишь и десяти минут...
- Четыре месяца? – Команг откровенно удивился. – Да за это время можно столько...
- А я знаю, что такая маска стоит очень дорого, - вступил в разговор Тирто. – Мне брат рассказывал об этом, он учится делать маски.
- Сколько? – загорелся Команг.
- Очень много, - таинственным шепотом ответил Тирто и замолчал.
- Такие маски имеет право делать не каждый мастер, - заметил Кетут Райендра. – Вот маску Баронга[153], например, можно изготовить только с благословения жреца, и то, если эта маска придет во сне, или еще какой случай произойдет... Бывает, что до конца своей жизни мастер так и не сделает ни одной маски Баронга...
Разговор прервал невысокий паренек, он торопливо шел со стороны корпуса, где находились организаторы предстоящей церемонии:
- Пак[154] Кетут! Ваш заказ выполнен! Пришла посылка!
- Спасибо, Сусила[155], за хорошую новость!
Поблагодарив паренька, учитель обратился к ребятам:
- У нас закончились некоторые материалы, и я заказал их. Посылку привезли на лодке в деревню Туламбен[156], здесь недалеко. Коробка совсем легкая, в ней украшения для кукол – бусы, серьги, заколки для волос. Кто хочет пойти?
- Я! – первым поднял вверх руку Команг.
- Нет, надо кого-то постарше...
- Я бы пошел, но вот нога... – Юда поднял правую ногу и показал небольшую ранку, - на острый камень наступил...
- Я предупреждал, чтобы взяли сандалии! – в голосе учителя послышалось раздражение.
- А он не умеет в них ходить, они у него слетают с ног... – Тирто ехидно хихикнул и спрятался за спину Сламета, он знал, что от Юды и тумака можно получить.
- А если мы с Комангом вдвоем пойдем? – в этой роковой фразе Бимы был даже не вопрос, а утверждение.