Живые тени ваянг

- Капштадт ты уже немного разглядела, когда загружали корабль провизией и водой... Ну, а сейчас мы миновали мыс Доброй Надежды[16] и... границу между Атлантическим и Индийским океанами. До Батавии – совсем ничего, где-то треть пути, а то и меньше...

- Альберт, а почему это место получило такое поэтическое название – Мыс Доброй Надежды? Оно действительно вселяет в моряков какую-то надежду? И... на что?

- Этот мыс открыл один португальский мореплаватель... жаль, конечно, что не голландский... – он вздохнул с сожалением. – И открыл очень давно, более двухсот лет назад. Правда, как-то неудачно назвал его – мысом Бурь, а это... ну очень не понравилось их королю. Король-то мечтал о том, что именно через этот мыс откроется дорога... куда, думаешь? В Индию! А с указом короля шутки плохи! Сама знаешь! Так что пришлось переименовать этот мыс... Вот и стал он мысом Доброй Надежды...

Альберт сделал паузу и стал особенно слышен шум волн за бортом. Казалось, они выражали недовольство какому-то там суденышку, такому маленькому, словно щепка, затерявшемуся в огромных океанских просторах. И эти волны, разрезанные острым носом этого кукольного корабля, злобно пенились и шипели. Кто его знает, какую злобу затаили они на людей...

- Ты знаешь, а ведь ожидания короля оправдались! Пусть гораздо позже! Васко да Гама все-таки прошел, обогнув этот мыс, в Индию! – восторженно произнес Альберт, довольный своими познаниями и обнял Катарину еще крепче:

- Тебе не холодно? Показалось, что мурашки выступили...

- Нет! Это я так внимательно слушаю тебя, ожидая,что скажешь что-то ужасное... про этот... мыс Бурь!

- Не думай о плохом! Хотя... да, бури здесь бывают... И даже – пираты!

- О-о-о, как страшно! – подыграла ему Катарина.

- А еще здесь обитает Летучий Голландец! Такой... старинный-старинный парусник... И всегда он появляется неожиданно... возникает... из ниоткуда и – пугает моряков...

- О-о-о, я уже испугалась не на шутку! – рассмеялась она.

- Вот взлетит этот Голландец над океаном в небо, а оттуда, с высоты, увидит девушку одну на палубе и... украдет ее... Ты хочешь, чтобы тебя кто-то украл?

- Нет, конечно – нет! Я хочу быть с тобой... вечно...

- Тогда... Пойдем, Катарина, в каюту... Да... уже поздно...

***

В Батавии голландский корабль встретили со всеми почестями. После пушечного залпа с прибывшего фрегата прогремел ответный залп с причала. Ровная шеренга солдат в темно-зеленой униформе замерла по стойке «смирно», когда спускались по трапу управляющий новыми плантациями Ден Брабер Крезье и его помощник Альберт Блэнк с супругой. Крезье, необычайно высокий и широкоплечий, несколько высокомерно рассматривал встречающих. Его взгляд ярко-голубых глаз, казалось, пробивал насквозь. Альберт же держался естественно, но с чувством достоинства. Их сопровождали еще несколько европейцев из обслуживающего персонала – туземцы считались более пригодными лишь для работы на плантациях и в лучшем случае в качестве садовников и подсобных рабочих на кухне.

Докеры принялись за обычную работу – освобождать корабль от многочисленных мешков, сундуков, коробов. Главным грузом на этот раз стали часы, механические игрушки и, как всегда, оружие. Из съестных припасов – мешки с крупой и брикеты сыра. Туземцы на Яве, да и на других ближайших островах, совсем не баловались молочными продуктами, поэтому голландский сыр не с чем было сравнивать. И доставляли его как традиционный продукт питания, а не как деликатес.

- Добро пожаловать! Заждались вас, заждались, - представитель штаб-квартиры Ост-Индской компании[17] в Батавии Доменик Бонсель тепло пожал руку Ден Браберу Крезье и проводил его в поджидающий экипаж. Затем он проделал то же самое и с Альбертом, а Катарине поцеловал ручку. – Правильно сделал, что и жену привез, здесь работы – не на один год... Вас я сам провожу...

Экипаж двинулся в сторону новых построек. Они виднелись за кокосовыми пальмами, которые, казалось со стороны, своими вековыми корнями держали побережье и не давали ему крошиться и растворяться в Индийском океане.

- Видите, как быстро разрастается Батавия? – Доменик Бонсель чувствовал себя в роли проводника. – Всего-то и пролетело лет восемьдесят, а вон какую крепость поставили! А сколько домов? Смотрите, и там – справа, и здесь – слева!

- А много ли здесь наших?.. – поинтересовалась Катарина, вспомнив о том, как Альберт обещал ей и балы, и приемы.

- Где-то... тысяч... семьдесят. Еще несколько лет – и перевалит за сто, - с удовольствием продолжал свою речь их провожатый.

- А что это за поля подступают почти вплотную к крепости? – спросила Катарина. – Как-то странно видеть их рядом с крепостными стенами...

- Поля-то? – переспросил Доменик Бонсель. – Так это – недавнее наше новшество! Раньше жили мы в крепости обособленно, ворота держали на замке, а сейчас решили: что бестолку простаивают земли вокруг построек? Вот и разбили плантации... Эти низкие зеленые поля – рисовые. А там, дальше – деревья, мускатный орех.

Катарина удивилась:

- Так сколько ж нужно людей, чтобы и в городе работали, и на плантациях!

- Людей всегда хватает! А если еще нужны – наши солдаты пригонят их с других островов...

Катарине показалось, что Альберт начал нервничать, что-то не понравилось ему в разговоре, и он сменил тему:

- Доменик, я сегодня отдохну с дороги, а на службу уж завтра приду с утра, хорошо?

Возникла пауза. И он сам же ее и заполнил:

- Надеюсь, за мое отсутствие вы не перевели штаб-квартиру в другое место?