Живые тени ваянг

- А что это с ней? – незаметным кивком указала она на старуху.

- Не удивляйся, это местные привычки – жевать бетель[25]... Да он слабый совсем!

Старуха закончила растирать пряности и встала с циновки. И Катарине бросилось в глаза необычное одеяние хозяйки: нечто вроде юбки на ней было, как и у тех женщин, которых она видела на Яве, примерно такой же саронг, но вот кофта или подобие ее в виде шарфа напрочь отсутствовало. Обвислые полувысохшие груди смотрелись совершенно непривлекательно, но их хозяйка, казалось, этого не замечала. Она легкой походкой прошла мимо Катарины к выходу, видимо, на кухню.

- Сухарто, а где мы сейчас? Не у тебя дома?

- Вообще-то, остров, да – мой родной Бали, но до дома еще далеко, я живу на юге. А мы с тобой сейчас в деревне, у коренных жителей бали-ага[26]. Не удивляйся их поведению, они создали вокруг себя замкнутый мир и с опаской пускают в него других людей.

- У них такая религия? – спросила Катарина, подумав о том, что старуха со своей открытой грудью сильно отличается от мусульманских женщин, которых видела она на Яве.

- Здесь, на Бали, живут в основном индусы, - заметил Сухарто. – Когда на Яве свергли династию Мадшапахита, местным не оставалось выбора, как только принять другую веру – ислам. Ну, а истинные индусы бежали сюда, на Бали.

- А бали-ага?

- Они и этой веры не приняли, у них свои духи[27]...

В комнату заглянула старуха и что-то сказала Сухарто.

- Пойдем, Катарина, - прервал он свой рассказ, - нас приглашают на завтрак.

Во дворе, под навесом, горел очаг, отдаленно напоминающий печку. Старуха сняла с огня котелок с кипящей похлебкой и разлила ее в небольшие глиняные чашки. Бульон испускал тот самый аромат специй... На столе уже лежали на пальмовых листьях, служивших тарелками, брикетики теплого риса и соевого фермента, горки тушеных овощей, посыпанных жареным арахисом и тертым имбирем.

Из другой пристройки к дому вышли две юные девушки, одетые только в саронги, с открытой грудью. Они сложили руки лодочкой для приветствия и поставили на стол плоды кокоса с уже отсеченными верхушками, похожие на темно-желтые глиняные горшки.

Завтрак ей понравился, еда была свежей и совершенно не жирной. «Может, такая древняя бабуля потому и полна энергии, что не ест мяса?» – подумала Катарина.

Девушки отошли от стола и уселись на бамбуковых ковриках на веранде, где стояли корзины с фруктами. Одна из них взяла нож и начала чистить крупный плод манго.

- Как она странно держит нож! – воскликнула Катарина.

- Да, балийские женщины чистят овощи и фрукты совсем не так, как вы, - заметил Сухарто. – Белые женщины делают движения к себе, а наши – от себя.

- Да так же совсем неудобно!

- Кто как привык... Видимо, у местных не принято лезвие ножа направлять на себя... Это же опасно.

- Сухарто, а кто тебе эти люди? Родственники?

- Нет, это бабушка моего друга, он живет недалеко от меня, в Бадунге[28]... Кстати, Катарина, а не хочешь узнать о своем будущем у духов бали-ага? Бабушка Нирмала[29] с ними общается!

- Правда? Конечно, хочу!

Сухарто что-то сказал старухе, и та кивнула в знак согласия.

- Мы можем сейчас же пойти с ней, это здесь недалеко.

Завтрак подходил к концу. Силы, наконец-то, стали восстанавливаться, и Катарина чувствовала себя уже гораздо лучше.

***

Это дерево с толстенным стволом, а точнее, с несколькими стволами, увидела она еще издалека. Оно сильно отличалось от других не только по размеру. Была в нем какая-то пугающая сила: казалось, что это вовсе не дерево, а монстр в его облике вылез из-под земли и стоит, поджидает одиноких путников, чтобы обхватить их крепкими ветвями и задушить. Пока стоял этот монстр на одном месте, позеленели и обросли листьями его руки, вырос на спине и тоже покрылся зеленью горб, и колышется он сейчас под ветром, словно широкая крона дерева. А там, под монстром, лежит что-то. Наверное, это тела заблудившихся путников – ну не из сухих же листьев такая высокая гора?

Чем ближе они подходили к дереву, тем сильнее ощущала она тревогу. А когда уже можно было и разглядеть «пирамиду», даже остановилась:

- Нет, я не пойду, это чудище и нас съест...

Сухарто и бабушка Нирмала переглянулись.

- Катарина, ты уж извини... И почему я не предупредил тебя? Не бойся, это обычное дерево, вернее, не совсем обычное, а священное. А под ним – останки умерших людей. Никто их не убивал, понимаешь? Они ушли из жизни своей смертью... Их так похоронили.

- Хоронят не так. Или в землю закапывают, или – сжигают на огне...

- Ты знаешь об этих способах захоронения. А есть еще и такой. Тела оставляют под священным деревом, и они лежат там целую вечность, а души гуляют там, где хотят. Вот такая у этих людей традиция.

- А запах? Это ж какое зловоние будет, если складывать трупы, как поленья?

- Подойдем поближе и убедишься, что никакого запаха здесь нет. Странно это, конечно... Но так ведь оно и есть. Все дело в магических силах дерева...

Когда они подошли совсем близко, Катарина смогла уже разглядеть оголенные, высохшие и чуть позеленевшие от времени, а еще больше – от тропических дождей, черепа и кости людей. Картина открывалась взору не самая радостная, впрочем, и на обычном кладбище нет причин для веселья.

Они стояли под кроной векового дерева и слушали, как зеленые сочные листья что-то нашептывают на ветру. Бабушка Нирмала присела на толстый корень, он выглядывал из-под земли и походил на два человеческих тела, перекрученных узлом, закрыла глаза и протянула руки к ветвям. Что-то блеснуло в ее правой руке, видимо, это был магический предмет, с помощью которого она могла разговаривать с духами.