Страница 6 из 13
И его потихоньку отпустили…
Коротко кивнув, виконт Жалье тут же одёрнул камзол, огляделся, и подняв с пола свою шляпу, небрежным жестом смёл с неё несуществующую пыль. Затем неторопливо водрузил на законное место свой головной убор, и, не обращая никакого внимания на нарастающий гомон толпы, резко щелкнул пальцами. Подзывая к себе слугу, затесавшегося среди плотной толпы благородных гостей окруживших место событий. Полный бокал игристого вина с подноса взял, и, пригубив шипучий напиток, с самым невозмутимым видом огляделся. Так, словно и не произошло ровным счётом ничего.
- Меня тоже отпустите! - со сдерживаемой злостью потребовал Карл.
Но освободиться ему не удалось… Зря он так резко дёрнулся, когда гвардейцы ослабили свою хватку.
А всё Ральф! Который, заметив, что баронета собираются отпустить, подначил его. Скосил на него глаза, да с намёком потрогал кончиками пальцев свою нижнюю губу. Целую. Тогда как у Карла она была сильно разбита…
Мой вновь крепко схваченный гвардейцами спутник неразборчиво прошипел что-то явно ругательное. А виконт позволил себе довольно усмехнуться, да немедля о своём противнике забыл. Он, скользнув безразличным взглядом по телам графских лизоблюдов, над которыми хлопотали целители, уставился на своего лишившегося головы дружка. И некоторое время пристально смотрел на него. После чего, расстроенно покачав головой, сделал ещё глоток вина. Чтоб затем, промочив горло, отпустить глубокомысленное замечание: - Неужели Клив, сам того не ожидая, угадал?.. Насчёт практикуемого одним новоиспечённым рыцарем способа очарования прекрасных дам?.. - И, покосившись на меня, хмыкнуть. - Если так, то они будут в полном восторге…
Причём прозвучало это возмутительно оскорбительное замечание почти в оглушительной тишине. Ибо гомон толпы быстро стих, едва Ральф раскрыл рот. Все ж, бросив ахать-охать и шушукаться, сразу уши навострили! Так что очень хорошо всё расслышали… И когда виконт умолк - тут же дружно повернули головы. Уставившись на меня…
Ох как меня это завело… Только-только ведь успокаиваться начал - и на тебе! Багровая пелена встала перед глазами, словно и не уходила никуда, и я, издав низкий рык, рванулся. С твёрдым намереньем на клочки безумно наглого человечишку разорвать!
И в попытке добраться до виконта я почти преуспел. Не справилась ведь со своей задачей шестёрка гвардейцев графа… Вырвался я, обуянный злобой, буквально расшвыряв удерживающих меня людей. И метнулся вперёд… К гадёнышу этому долговязому, что тотчас назад отступил.
“Врёшь, не уйдёшь…” - оскалившись, ещё подумал я, прыгая с занёсённым кулаком на своего противника.
Но достать до рожи Ральфа так и не сумел. Крайне несвоевременно вмешалась свободная пара гвардейцев графа, изначально упущенная мной из виду. Так что перехватили меня ещё в прыжке. И пусть задержали всего лишь на краткий миг, да только он оказался роковым. Ибо его хватило остальным гвардейцам, чтоб опомниться и всем скопом навалиться на меня…
Через несколько минут всё было окончено. Я вновь бы пленён и воздет на ноги. И мог лишь с ненавистью сверкать глазами, глядя на Ральфа, беззаботно потягивающего из бокала вино. Вырваться ведь не удавалось. Крепко держали…
- Ди Стайни, остынь! - поморщившись, сказал виконт Жалье, видя, что я никак не оставляю попыток вырваться и добраться до него. - Ты не у себя в деревне, в луже с грязными свиньями возишься, а в благородном обществе находишься! - А затем взял, да резко плеснул из бокала в лицо мне вином!
Я и замер, ошеломлённый хамской выходкой Ральфа. Который, похоже, совсем потерял берега! Что отметил и задумчиво почесавший рог бес, сказав:
“Кажется, кому-то жить совсем надоело…”
И в кои-то веки я был полностью, абсолютно согласен с нечистью. Ведь унизительное ощущение стекающей по лицу влаги немедля заставило меня взалкать чьей-то крови…
От неминуемой и беспощадной кары Ральфа спасли восемь графских гвардейцев. Которые, совместными усилиями удержали меня на месте. И не дали ещё до одного ничтожества добраться и башку ему разнести! К превеликому моему сожалению…
- Нет, решительно рано выпустили тебя в свет, ди Стайни, - с сочувствием глядя на меня, констатировал виконт. - Даже мужицкие замашки из тебя вытравить не успели… - И снисходительно заметил. - Благородные сэры ведь кулаками не машут, ровно какие-то ничтожные смерды! А доказывают свою правоту на дуэлях с настоящим оружием в руках!
- Ах вот как?! - прохрипел я, почти удушенный схватившими меня со всех сторон гвардейцами. И выплюнул в лицо виконту: - Тогда дуэль!
- И, конечно же, по соплячьи, до первой крови?.. - снисходительно улыбнувшись, зевнул Ральф. - Да ещё когда-нибудь через пару лет?..
- Нет, до смерти! И немедленно! - кровожадно оскалился я в ответ.
- Отлично, я принимаю твой вызов, ди Стайни! - резко оживившись, выпалил Ральф. Да тут же начал, пользуясь правом вызываемого, условия поединка излагать: - Оружие - рапиры и кинжалы, защиты - нет. Бьёмся через положенные законом три дня на арене Броссури. И…
- Виконт Жалье, немедленно прекратите это безобразие! Слышите?! - перебил его добравшийся в этот самый до места событий изрядно запыхавшийся граф Терфо, из-за спины которого выглядывала его испуганная дочь.
- И не забудь попрощаться с друзьями и невестой перед дуэлью, ди Стайни, ведь больше ты их никогда не увидишь, - невозмутимо закончил начатое Ральф. И, коснувшись рукой кончика шляпы, откланялся: - Честь имею.
Развернулся, и, протолкавшись через неохотно расступающуюся перед ним толпу, быстро пошёл прочь. А вслед ему полетел гневный возглас графа Терфо:
- Отныне вам отказано в приёме в моём доме, виконт! Слышите?!
Но Ральф не обратил на эти крайне неприятные для любого благородного человека слова ровным счётом никакого внимания. Даже не обернулся, пробираясь к выходу из зала. Что заставило графа, задетого проявленным виконтом пренебрежением, сжать кулаки и прожигать гневным взглядом спину наглеца, пока тот не покинул зал.
Ну а когда Ральф ушёл, хозяин дома резко повернулся лицом к нам с баронетом. И, задыхаясь от возмущения, выговорил: - А вы, а вы… - Однако сходу придумать нам подобающего наказания не смог, а потом, когда его робко тронула за руку дочь, и вовсе опомнился. Ведь ладно я, но Карл-то ему какая-никакая, а родня… Так что граф только скривился, да махнул рукой. После чего, отворачиваясь, сердито бросил своим гвардейцам: - Отпустите их.
И мы были незамедлительно освобождены. Представ перед прибывшими с другого края бала друзьями-знакомыми совершенно свободными.
- Что тут происходит?.. - повис в воздухе вопрос моей дражайшей невесты, обращённый, судя по хмурому взгляду Кейтлин, исключительно ко мне.
Но я ничего не ответил, борясь с негодованием, охватившим меня при виде этой стервы ди Мэнс, так и притопавшей под ручку со своей нежной подругой. И тогда ситуацию прояснил Карл, буркнув: - Граф Канупэ и Ралленберри с виконтом Жалье случились.
- И что теперь? - бросив короткий взгляд на лежащие на полу тела и суетящихся вокруг них целителей, деловито осведомился Лайнус ди Тажери.
- Этот мерзавец ди Марсио вынудил ди Стайни бросить ему вызов. Так что будет дуэль… - вздохнул баронет. И, встрепенувшись, обратился ко мне: - Кэрридан, место твоего первого секунданта за мной, договорились?..
- А я иду за второго, - уведомил меня сэр Лайнус, и придавил взглядом, давая понять, что отказа не примет.
- Хорошо, - кивнул я, растирая левой рукой сильно помятую гвардейцами графа шею. И с нехорошим прищуром глаз посмотрел на Мэджери. Которая, чуть смутилась, и немного отстранилась от моей невесты, перестав прижиматься к ней так уж тесно. Но руку Кейтлин всё же не отпустила, зараза такая…
- Поединок, конечно, до смерти? На рапирах с кинжалами? - тут же уточнил как нечто само собой разумеющееся владетель замка-крепости Норфейн.
- Ну а что ты, виконта не знаешь? Когда он вообще другие условия ставил? - фыркнул баронет. И, почесав пальцем нижнюю губу, да содрав с неё корочку засохшей крови, под которой уже наросла новая плоть, расстроенно заметил: - Жаль, эта скотина мой вызов не приняла…