Наваждение

Но все это казалось невинными шалостями по сравнению с тем, что Эржебет вытворяла в последние годы своей жизни, прежде чем ее приговорили к пожизненному заключению в собственном замке на вершине горы. Настоящий дьявол во плоти.

Читать дальше у меня просто не хватило духу, поэтому я начала бегло просматривать записи, стараясь пропускать описания жутких пыток и мучительных смертей. Пока не дошла до свидетельств некоего пастора Поникенуса, возглавлявшего приход в Чейте. Я жадно впилась в страницу глазами.

Когда преступления графини были раскрыты, и в Битчьянском Граде, замке, являвшемся резиденцией Дьердя Турзо, — палатина Венгерского королевства и родственника Эржебет — должно было состояться закрытое судебное заседание, пастор явился к графине в надежде, что она покается в своих грехах, если можно было так назвать свершенные ею злодеяния. Но прекрасная Эржебет, красота которой, казалось, была неподвластна времени, лишь презрительно рассмеялась ему в лицо.

Вот какой она запомнилась Поникенусу, видевшему ее в последний раз: «Высокомерная и надменная, с высоко поднятой головой и неистощимой жаждой чужих страданий во взгляде. В колдовских глазах цвета ночи еще отражались образы истерзанных ею девушек. Длинные светлые волосы, по-прежнему не утратившие золотого блеска, украшала унизанная жемчугом сетка, на изящных руках, так часто орошаемых чужой кровью, проступало множество узоров. Своими глазами я видел, как один из гагатовых бутонов, венчавших тонкую кисть пани, распустил свои лепестки. Рисунки на ее теле были живыми, они порождали в ней греховные желания, разжигали низменные страсти, обволакивая тело Альжбеты искусно сплетенной вязью. Они подчинили себе ее разум…»

Я вскочила как ужаленная и отпрянула от стола. Приглушенный свет ложился на разворот книги, словно прожектором выхватывая последнюю строку. В какой-то момент мне начало казаться, что я схожу с ума. Ведь нельзя же верить священнику, жившему в эпоху суеверного страха…

Мне вдруг стало тесно в хранилище. Казалось, если пробуду здесь еще хотя бы минуту, то начну задыхаться. Вернув материалы на место, выбежала в коридор и прислонилась к двери, ощущая ее спасительный холод. Внутри гулко билось испуганное сердце.

«Они подчинили себе ее разум…» — пришли на ум последние слова пастора, для меня прозвучавшие как приговор.

— Ты теперь мой должник, век не расплатишься!

— Не надоело об этом напоминать? — Этери придирчиво оглядывал себя в зеркале, пытаясь отыскать в идеальном отражении несуществующие изъяны.

— На кой черт она вообще тебе сдалась? — продолжал недоумевать Даниэль.

Он на самом деле не понимал, чем эта белобрысая могла заинтересовать его друга. Бесспорно, Эрика не дурна собой, но у Батори были и куда более изысканные подружки. Из их круга. Не говоря уже о том, что последние годы он вообще не обращал внимания на нежные создания, ограничиваясь короткими, ни к чему не обязывающими интрижками.

— Только не говори, что это любовь с первого взгляда!

— Не говорю, — невозмутимо подтвердил ведьмак. — У нас есть задание, и мы обязаны его выполнить. Или забыл, что нам поручено сделать?

Этим утром телефонный звонок разбудил Этери ни свет ни заря. Так как Цецилии не удалось связаться с сыном, мобильный которого зачастую был отключен, пришлось доставать его друзей. Поинтересовавшись, как продвигаются поиски, и, получив невнятный ответ, предводительница дала троице еще одно поручение — приглядеть за семьей Кальманов. Венцелю так ничего и не удалось узнать об их прошлом. Двадцать лет назад ученые будто возникли из ниоткуда. Сей факт, а также то, что археологам было известно о существовании чаши, очень настораживал колдунью.

— К тому же в ресторане у тебя появится возможность снова их просмотреть, — весомо заявил Этери. — Вдруг Крис прав, и дар в ком-то из девушек.

Даниэль был вынужден согласиться.

— Увидеть их ауры мне точно не помешает. Точнее, ауру твоей пассии.

— А что с ней не так? — напрягся юноша.

Распихав по карманам деньги и ключи от арендованной машины, повернулся к другу.

Ведающий стушевался и несмело проронил:

— Даже не знаю, как объяснить… Со мной такого прежде не случалось. Я… я не вижу ауру Эрики. Как будто у девушки ее нет.

В комнате повисло молчание. Молодые люди смотрели в упор друг на друга, словно дуэлянты, готовые в любую секунду обнажить шпаги.

— Ты ведь понимаешь, что это невозможно, — наконец четко, с расстановкой проговорил Этери, будто вдалбливал нерадивому школьнику невыученный урок. — Это незримое нечто есть у каждого человека.

— Хочешь сказать, я ошибаюсь?! — задиристо выкрикнул Даниэль.

— Возможно, — пробормотал парень и отвел взгляд. — Лучше не говори пока об этом Крису.

— Что, беспокоишься о своей зазнобе? — с издевкой сказал Ведающий. — Как бы Эчед не навредил ей?

— Хочу сначала сам во всем разобраться, — бесстрастно проронил колдун.

— Ну-ну, разберись… И не говори потом, что равнодушен к ней. Кажется, приятель, ты втрескался в эту девчонку по уши. После стольких лет отшельничества…

— А не слишком ли много тебе начинает казаться! — резко перебил его Батори.

Даниэль, заметив, что взгляд Этери в один миг стал холодным и колючим, невольно вздрогнул и, осознав, что переступил черту дозволенного, решил немедленно прекратить разговор. Для своего же блага. Пока Этери окончательно не взбесился. Именно это происходило с ним всякий раз, когда кто-нибудь пытался заговориться о событиях пятилетней давности. Видимо, внук Габора так до сих пор ничего и не забыл…

Напряженную атмосферу разрядило появление Кристиана.

— А я к вам с новостями, — лучезарно улыбнулся он.

— Надеюсь, с хорошими, — недовольно буркнул Даниэль, вновь возвращаясь мыслями к грядущему вечеру.

— Смотря для кого. Но уж точно не для теперешнего обладателя даром. Отец кое-что сумел раскопать. — Эчед плюхнулся в кресло и, задрав ноги на журнальный столик, безмятежно проговорил: — В отличие от нас, избранных, обычный человек не способен долго обладать божественной силой. Постепенно она начинает его разрушать, и продолжаться это будет до тех пор, пока его сердце не перестанет биться. Правда, путь к последнему приюту для него окажется тернистым и мучительным. Поэтому мы, подарив бедолаге быструю смерть, можно сказать, сделаем ему одолжение.

— Ну, ты прямо как мать Тереза, — усмехнулся Этери, хотя его усмешка больше походила на злобный оскал разъяренного тигра.

— Циник! — не остался в долгу Крис и обвел друзей вопросительным взглядом. — А куда это мы собрались такие нарядные? Я что-то пропустил?

— Даниэль намылился встретиться со своей обоже, а я вынужден его сопровождать, — озвучил Этери свою версию событий.

— Еще скажи, это я подвигнул тебя на свидание! — сверкнул глазами Ведающий.

— Вот так всегда, — изобразил обиду Эчед, — сами на гульки, а мне что прикажете делать?

— Не маленький, придумаешь себе развлечение, — бросил Этери напоследок и скрылся за дверью.

— Всенепременно, — пробормотал Крис и в задумчивости поскреб подбородок.

Пронзительно-зеленые глаза вперились в окно, задернутое выцветшей шторой. Мысли снова вернулись к девчонке, посмевшей не отреагировать на его чары.

— В голове не укладывается, как это вообще возможно! — негодовал ведьмак, и его лицо отразило всю гамму неприязненных чувств.

Нужно будет во что бы то ни стало довести начатое до конца! Жаль, что для этого придется испортить вечер друзьям. Но разве такая мелочь его когда-нибудь останавливала…

Несмотря на неискоренимую привычку всегда и всюду опаздывать, на свидание я пришла вовремя. Иза тоже не подкачала. Явилась в парк даже раньше меня и, оккупировав единственную свободную скамейку, методично вертела головой, выискивая объект своих воздыханий.

— А вдруг они не придут? — забыв поздороваться, в волнении спросила подруга.