Страница 17 из 21
Долго не могла оправиться Ладога после этого последнего иноземного владычества. Вся она была выжжена, разорена и разграблена, жители ее почти все разбежались. Еще в 1614 году захваченные неприятелем пленники показывали, что «русских людей в Ладоге нет никого». Все окрестные монастыри и селения также были разграблены неприятелем. Валаамские старцы писали в 1618 году о Васильевском монастыре против Ладоги: «Стоит он пуст, игумена и братии в нем нет, лишь де живут в нем три служки». Этот монастырь был в такой крайности, что когда в 1620 году он начал «ставиться после войны немецких людей вновь», то до 1627 года богослужение в нем совершалось при освещении дранью, и братия, скорбя о том, приносила жалобу, что «у них де в церкви Божией, служача с лучиною, образа закоптели». Вообще кругом Ладоги, начиная с Николо-Медведицкого монастыря у устья Волхова и до Гостинополья (в 20 верстах от Ладоги), царствовало полное разорение. Очевидно, не сразу убрались из Ладоги шведы после Столбовского договора, потому что в грамоте от 1620 года игумена Медведицкого монастыря Кирилла, между прочим, пишется: «В прошлом году Ладожский воевода того Никольского монастыря бывшего игумена Феодорита и служителей монастыря пытал всякими разными пытками и покинул в тюрьму замертво, а в монастырь прислали многих немецких людей и монастырь разорили, образы и колокола и свечи и паникадила и всякую монастырскую казну, лошадей и коров и хлеб монастырский в житницах монастырских и по селам все пограбили, и по полям сеянный хлеб, пожав смолотив, свезли в Ладогу, и старцев и слуг и крестьян многих побили до смерти и монастырь и монастырские гумна все выжгли, и церкви каменные разломали и их разорили до основания». В 1621 году старица Акилина, заботясь о восстановлении Успенского монастыря, писала в своей челобитной: «Оне (сестры) от немецкого разорения скитались между дворами и кормились Христовым именем и их прежнюю жалованную грамоту и всякую монастырскую казну поимали и сестер побили немецкие люди в те поры, как имали Ладогу». А в 1652 году писали посадские люди в своей челобитной, что «в прошлых, государь, годах после немецкого разоренья и мирного договору, собралось нас сирот твоих посадских, тяглых людишек с разных городов на твое государево имя в твою государеву отчину в город Ладогу 49 семей».
И до сих пор еще можно услышать в Ладоге ссылки на то время, «когда французы и немцы Ладогу разоряли».
Затягивались понемногу глубокие раны Ладоги, собирались из бегов посадские людишки к своим разоренным жилищам и строчили слезные челобитные на стрельцов и пушкарей, которые отнимали у них последнюю возможность справиться торговлей и местными промыслами. Такими же челобитными вымаливали старцы и старицы пособия на восстановление разграбленных и опустевших монастырей. Исконный враг ушел, удовлетворившись полученными городами, и перестал тревожить опустошенную Ладогу. Жизнь в городке кое-как налаживалась и входила в колею, разваливались только не поддерживаемые за ненадобностью, когда-то грозные твердыни на берегу Волхова.
В 1699 году молодой московский царь Петр Алексеевич затребовал указом выписку из описных книг Новгородской области и ее пригородов и о состоянии их казенных зданий и имуществ. В выписке, касающейся Ладоги, перечислены все ее жители, по сословиям, в количестве 446 человек, и затем дальше, между прочим, значится: «Соборная церковь священномученика Климента, Егорьевская церковь, Успенский девичий монастырь, Васильевский монастырь. Город Каменный, а в нем: Башня Климентовская круглая, высоты 7 сажен 2 аршина. Та башня от мокроты с верху до подошвы вся сыплется; кровли нет, и мосты все сгнили и обвалились. В той башне был проходной тайник в Земляной город, и тот тайник и нижний бой засыпался и проходу в тайник нет». Затем идет подробное описание остальных башен города, которые почти все «сгнили, стоят без кровли и от мокроты сыплятся и валятся врознь». Местами обвалившиеся каменные стены заменены деревянными рублеными. Мосты также все сгнили и провалились. В Проезжей башне помещалась в то время зелейная и свинцовая казна. «А тот Каменный город, башни и прясла стоят без кровли и без починки многие годы; и на башнях кровлей и в башнях мостов нет; от дождя и снега все сгнило без остатку и провалилось; и наряд пушки стоят в башенных окнах с великою нуждою. В том же городе Приказная изба. И всего того города Каменного стены и с башнями по мере 168 сажен с четвертью». Город Деревянный. Все башни, мосты и ворота этого города также сгнили и «валились врознь». Внутри города был пруд, «и с того пруда преж сего пропущена была вода за город, в ров трубами; и те трубы огнили и заросли, и вода стоит в городе; а пруд травою зарос и засорился». «В Деревянном же городе тайник к реке Волхову, а в том тайнике колодязь; вода была проведена из реки Волхова трубою; и та труба и в колодязь обруб и мост над колодезем все огнило без остатку; и в нужное время в городе водою будет скудно. И всего в Деревянном городе деревянных круглых и глухих 2 башни, а третья проезжая, да Деревянного города башен и городовые стены и с быками 231 саж.».
Глава VII
Окружные пути «из державы Царского Величества, из Поморских стран, в Шведскую землю». – Война со Швецией при Петре Великом. – Петр в Ладоге. – Россия у Балтийского моря. – Верфи и каналы.
Старая Ладога уступает место Новой Ладоге.
Деревня Назия. Канал императора Петра I. Фотография С.М. Прокудина-Горского. 1909 г.
Столбовский договор снова отодвинул Русское государство от Балтийского моря. Все города на берегах Финского залива, Ладожского озера и Невы опять принадлежали шведам и были надежно укреплены ими. Далек и сложен был тогда путь из России к этому морю, а следовательно, и к просвещенным государствам того времени. Преосвященный архиепископ холмогорский Афанасий, сопровождавший Петра Великого в плаванье на яхте в Соловецкий монастырь, составил описание трех путей «из державы Царского Величества, из Поморских стран в Шведскую землю и до столицы их».
«Первый путь из Сумского городка на Повенетский посад, и чрез Онег езеро, и Ладожским езером, мимо Государский град Ладогу, на Орешек, до шведского града Нарвы или Ругодева, и до града Ревель, рекше Колывань и чрез море Варяжское до королевской столицы Стеколны (Стокгольм). Второй путь из тогож Сумского городка, по Заонежью, чрез волости Государские и многие деревни, и чрез границу Шведскими деревнями до древнего Государского города Корельска и до городов Выборга и Або. Третий путь из Кемского городка, чрез Государские волости и многие деревни, и за границу до Шведского града Кариберя и до града Онульского (Улеаборг) и до града Або, о левую сторону Ботинского рукава».
Затем архиепископ подробно описывает каждый путь от Белого моря до Стокгольма. Ехать приходилось частью сухим путем – на лошадях, частью по рекам и озерам и, наконец, морем, и почти все по чужим местам. Для нас интересны здесь его описания некоторых попутных мест и городов, с которыми мы встречаемся в истории Ладоги и шведской войны.
«О граде Ладоге. О левую сторону Свири реки, от Великого Новограда, из езера Ильмер течение имеет река Волхов, и входит в великое езеро Ладожское. Над тою рекою стоит град каменный Ладога, от езера 20 верст. Близь его о другую сторону града река Ладога течет. Той град Ладога имеет всякие крепости и всякое оружие, ловитвою рыб изобилует зело».
«О Валамском острове. На том же Ладожском езере есть остров Валам. На том острову был монастырь словенский с монахи, области Новгородские; ныне же ниже знамения его обретается, от шведов весь розорися, и вместо его поселены шведы пахотные дворами; понеже остров оный хлебороден и скотопажитен, к житию человеческому потребен и рыбою изобилен зело. От устья Свири реки езером Ладожским водного пути ко граду Орешку, до начала великой реки Невы 300 верст. В начале тоя великой реки на острову стоит град Орешек, строенье московских Государей[1], ныне же владеют шведы; весь каменный, не великий, но зело крепкий, стены имат высокие 10 сажен трехаршинных. От того града Орешка вниз рекою Невою судового пути 40 верст до града Канца. Град Канец земляный, не великий, стоит на берегу Невы, а с другой стороны имеет малую реку. Во граде живет начальный человек с солдаты; живут за городом, за земляными валами, на то учиненными. К тому граду Канцу по всякое лето купецких кораблей приходит по 50 и больши и меньши; той град стоит на государской земле. Против того града об ону страну Невы реки обитают земледелатели Ижоры, нашей христианской веры; церковь и священника с причетники имеют; дань платят шведам».
1
Здесь ошибка: Орешек построен новгородцами в 1323 году.